Из-за природного катаклизма, вызванного истончением озонового слоя, все погибнут в один момент – в 4:44 утра по нью-йоркскому времени. Несмотря на то, что до конца света остались считанные часы, люди все равно не знают, чем себя занять.
Альтер эго режиссера, герой
Уиллема Дефо с дурацким именем Сиско, и его молодая подруга-художница по имени Скай (
Шанни Ли) бродят по своему богемному лофту, периодически названивая кому-нибудь по скайпу и медитируя. А еще чаще занимаются сексом на полу, что органично для любовницы режиссера, ведь играет она, надо признать, из рук вон плохо.
Еще иногда Сиско выходит на крышу, чтобы произнести монолог и понаблюдать за тем, что происходит в городе, который всегда был у Феррары главным героем - конец света один для всех, хоть и переживает его каждый в отдельности, что автор нам наглядно и демонстрирует финальными кадрами.
Единственная вылазка за пределы апартаментов, которую совершает Дефо – к своей прошлой жизни и бывшим наркодиллерам. Неудивительно, что разговор старых братьев по игле над блюдцем со сделанными дорожками о том, как важно удержаться от соблазна в последние часы жизни, выглядит самым живым и правдоподобным в фильме.
Кроме этой сцены бой условностям и театральной безжизненности дает периодическое вплетение в ткань фильма взятых, кажется, прямо с Youtube, экранных образов масштабных религиозных ритуалов и массовой истерии. Однако, в целом, не перестаешь удивляешься тому, насколько сложно сегодня найти Ферраре место на кинематографическом горизонте. Похоже, основной интерес его последняя работа может представлять лишь в контексте собственного творчества.
Типаж героев, их жилище и род деятельности (Скай – абстрактный художник, чем занимается Сиско не совсем понятно, но скорее всего он писатель) в современной действительности выглядят абсолютным анахронизмом. Усиливает это ощущение и то, что Ферарра на сей раз сменил итальянский католицизм, бессменный атрибут всех его предыдущих фильмов, на восточную мудрость: почти постоянно слышны проповеди буддистских учителей, пускай и звучащих с iPad, Сиско явно не в первый раз смотрит запись выступления Альберта Гора, а на стене среди фотографий духовных наставников висит снимок молодого
Фассбиндера.
Герои фильма, как и сам режиссер, не желают и не могут повзрослеть, мысленно возвращаясь к прошлому и бесконечно проклиная систему (особенно в этом преуспела
Анита Палленберг с сигаретой, играющая мать Скай). Их шалаш, подобный тому, в котором сидели
Кирстен Данст и
Шарлотта Генсбур в «Меланхолии», состоит из противопоставления себя всему остальному миру, мантр о настоящей любви и достигнутой гармонии. Но Феррара снял все же не «
Меланхолию», а свою «
Смерть в Венеции». И важно, что герой так и не позволил себе кайфануть и встретил апокалипсис с ясным сознанием.
4 комментария
обсуждение >>