Изабель Юппер: «Хичкоку понравилось бы»

Изабель Юппер не испытывает недостатка внимания со стороны режиссеров. Каждый год стабильно выходит несколько фильмов с ее участием. Кинематографистам нравится ее раскрепощенность, внутренняя свобода и готовность экспериментировать. Не случайно Пол Верховен в свой новый фильм пригласил именно Юппер. Актриса исполнила главную роль в картине «Она». Ее персонаж - разведенная, но вполне самодостаточная женщина, которую изнасиловали в собственном доме, но которая решает не обращаться в полицию. Фильм был представлен в конкурсе Каннского фестиваля, где мы пообщались с Изабель Юппер о насилии, Ханеке и рецепте молодости.


Изабель, почему вы согласились на эту роль?

Потому что и роль фантастическая, и книга интересная. Мне показалось, что это какой-то новый и необычный вариант саспенса. Думаю, что Хичкоку понравилось бы. В свою очередь, мне кажется, что Полу удалось найти гармоничное пересечение американского подхода к кино и европейской культуры.

Вы были знакомы с Верховеном до съемок в этом фильме?

Да, мы встречались несколько раз, и мне всегда очень нравились его работы.

Расскажите о работе с Полом. Многие его считают весьма специфическим режиссером.

Иногда у нас неверное представление о том, что делают люди. Например, Джон Форд всегда считался режиссером-патриотом, близким к правому крылу. Но не так давно мне довелось посмотреть некоторые его работы, о которых мало говорилось. И это – яркий пример левых взглядов! То же самое касаемо картин, которые многие считали порно-фильмами, а на самом деле это были не иначе, как мистические истории. И, конечно, та же ситуация с Верховеном. Его воспринимают как-то однобоко. А меж тем, очень важно, что его работы полны эмоций, их отличает неожиданный взгляд на ту или иную проблему. Мне нравится следовать за ним вместе с его картинами. И, наконец, еще одно замечание для зрителей - думаю, неправильно читать краткие описания картин, так как сами картины всегда шире и глубже, и фильм «Она» - больше, чем простая сюжетная линия об изнасилованной женщине.

Да, фильм дико смешной. По описанию и не скажешь, что это – черная комедия.

Я бы не назвала это комедией. Но для Верховена очень важна ирония. Она пронизывает весь фильм, и мы можем видеть эти отступления на шаг в сторону. Но это не какая-то веселая ирония, а довольно серьезная, как мне кажется.

Можете рассказать немного о процессе съемок?

Пол вовлекает в процесс и работает очень подробно. Это дает возможность сжиться с персонажем, импровизировать. Съемки в этой картине можно сравнить с созданием импрессионистического полотна. А как для актрисы для меня было важно то, что режиссер дал мне абсолютную свободу: я была вольна делать в кадре то, что считаю нужным. Это лучший способ снимать фильм, так как он позволяет установить максимально тесную связь между тобой и персонажем.

То есть, хотите сказать, что вы со своей героиней похожи?

Я автоматически ищу связи с каждой ролью. Но на самом деле между мной и ими нет ничего общего. Они все для меня иностранцы. Но это ощущение свободы, когда ты можешь создавать характер.

Все отмечают вашу смелость. Каково это – решиться на то, чтобы быть изнасилованной в кадре?

Я сразу для себя решила, что это не самое главное фильме. Там много других историй, создающих ткань картины. Да, изнасилование запускает эту историю. Но фильм также говорит о семейных отношениях, об агрессивно-иронических отношениях между матерью и сыном. Вообще, в моей героине есть что-то дьявольское, о чем свидетельствуют отношения с мужем подруги, но в итоге чистота одерживает верх. Для меня «Она» - чисто экзистенциальная история о женщине, которая не слишком зацикливается на том, что с ней происходит. То есть все, как в жизни.


Получается, что на площадке ничто не может вызвать ваше смущение? Даже откровенные сцены?

Меня ничего не смущает и никогда не вызывает стеснения. Я чувствую комфортно себя в своем теле. И в данном случае мне тоже не было стыдно. Быть жертвой насилия вообще не стыдно. Более того, я думаю, что оно породило в моей героине какие-то новые реакции на окружающий мир, сделало ее сильнее, что ли. Я точно знаю, что она не боится. Не боится.

Надо признать, что выглядите вы прекрасно! Часто задают вопрос про секрет молодости?

Да! Но нет у меня никакого секрета молодости. И я всегда удивляюсь, когда мне говорят, что я молодо выгляжу.

Что вам нравится больше всего в вашей профессии?

Вы верно употребили слово «профессия». Я отношусь к съемкам как к работе и делаю то, что требуется в данный момент. Кинематограф зависит именно от момента: каждая сцена, каждая минута задают свой темп, свои требования. И, наверное, это прекрасно.

При этом предугадать, какой будет результат невозможно. Вас что-то удивляет, когда вы смотрите фильм со своим участием на премьере?

Конечно. Когда снимаешься, у тебя какие-то свои мысли и представления по этому поводу. А потом тебе приходится соотнести себя с чьим-то чужим фильмом, который сложился в голове другого человека.

Но вам в целом везет и на авторов, и на хорошие сценарии.

О, да. Я вам больше скажу: сейчас мы работаем с Михаэлем Ханеке над фильмом Happy End. Так что, да, мне реально везет.

И как вам работается с Ханеке?

Легко. Мне нравится его манера работать с двумя камерами одновременно. Мне это не мешает, но зато позволяет создать особый эффект, поймать особый угол зрения. Возникает ощущение, будто зритель участвует в том, что происходит на экране.


Вы еще и в театре успеваете работать.

Да, сейчас один из важнейших для меня спектаклей – «Федра». Его поставил Кшиштоф Варликовский, с которым мне уже доводилось работать. Мне нравится, что это не классическая «Федра», а микс двух пьес – британки Сары Кейн и канадца Важди Муавада.

Что в первую очередь побуждает вас согласиться на роль?

В первую очередь – режиссер.

В фильме «Она» важную роль играют видеоигры.

Да, мне кажется, что это - прекрасная метафора насилия. Причем не в фильме, а в мире вообще. И это - особая эстетика.

Говоря о насилии в мире. Париж за последний год пережил несколько атак. Как там сейчас жизнь?

Идет своим чередом.