Это горячий закон людей:
Из грозди они делают вино,
Из угля они делают огонь,
Из поцелуев они делают человека.
Это суровый закон людей:
Выстоять, несмотря на войны,
На нищету несмотря, на угрозу смерти...
Этими стихами Элюара начнётся фильм Рижской киностудии «Ноктюрн»: они откроют картину, как эпиграф к романтическим судьбам героев, сплетенным с романтической судьбой Испанской республики.
В картине об Испании не обойтись без стихов. Ибо Испания не только революционная легенда, это первый бой с фашизмом. Потому она стала судьбой Хемингуэя и Неруды, Лорки и Бунюэля, Кольцова и Эренбурга, Залки и Ивенса. Недаром так и называется одна из лучших книг Неруды — «Испания в сердце».
Революцией молодых называли испанскую революцию. И фильм о ней делают молодые: режиссер Ростислав Горяев, оператор Гвидо Скулте, художник Улдис Паузерс.
...Комната, в которой мы разговариваем с Горяевым, и впрямь стала Испанией: то и дело заглядывают в нее запыленные, усталые лица в комбинезонах и пилотках, на стенах портреты, наброски, фотографии. Седобородый Хемингуэй и строки из «Ромео и Джульетты». И Шекспир не противоречит революции, ибо борьба с фашизмом и любовь сплетаются в судьбах героев — латыша Жоржа и француженки Иветты, бросивших свои далекие дома, чтобы остановить фашизм. Но борьба с фашизмом не закончилась Испанией — она лишь начиналась там. И когда нацисты захватили Францию, бежавший из концлагеря Жорж пробрался в городок, где жила Иветта. Здесь с друзьями-французами, как прежде с друзьями-испанцами, он продолжает свой бой с нацизмом — до последнего вздоха, до победы.
Вот и вся история о короткой новелле, о короткой любви своих сверстников, рассказанная одним из бойцов интернациональных бригад в Испании, ныне известным латвийским писателем Жаном Гривой.
Драматург А. Станкевич несколько переработал новеллу.
— Рассказ Жана Гривы,— продолжает Горяев,— написан в романтической манере, так сказать, сквозь дымку воспоминаний. Мы стремимся найти эти романтические интонации в конкретном и достоверном, добиться документальности... Поэтому мы и стараемся как можно больше снимать на натуре.
Вот, например, бар, в-котором после разлуки встречаются Иветта и Жорж...
...Почтенная рижская улица Авоту перекрыта для движения и преобразилась в улочку провинциального французского городка.
Потягивают винцо завсегдатаи, хлопочет за стойкой Иветта, неузнанным сидит за столиком Жорж... А из-за угла уже показалась черная шинель жандарма.
— Если бы вы знали, как иногда бывает трудно...— вздыхает Горяев,— очень мало конкретных материалов. Ни по Испании, ни по Франции. Например, как были одеты в те годы жандармы?.. Видимо, каждый режиссер клянется сохранить достоверность, но заграница на экране почти всегда нарочита... И все-таки я надеюсь, что мы добьемся полной хроникальности в том, что увидит зритель. Фильм так и начнется с хроники, переходящей в игровые эпизоды. Камера остановится на одном из отступающих, и перед нами уже актер...
Я видел этого актера, когда снимали эпизод бегства Жоржа на крыше вагона. Это Гунар Цилинский из Латвийского академического театра драмы.
— С Иветтой было сложнее. Мы пригласили на эту роль польскую актрису Полю Раксу. Она идеально соответствует и представлению писателя и нашему замыслу. Когда Поля появилась у нас на студии, она заявила: «Я буду говорить по-русски»,—и она героически разговаривает, пожалуй, лучше, чем Цилинский... Вообще у нас на съемках царит вавилонское столпотворение: говорят по-русски, по-польски, по-латышски...
К сожалению, мне не пришлось встретиться с Полей Раксой: она улетела в Варшаву. Пока мы видели ее в двух фильмах: «История одной ссоры» и «Разводов не будет», — но скоро на наших экранах запылят дымные дороги Испании, а в запустелых покоях старинного замка заговорит по-русски темноволосая девушка в белом халате. Появятся на экранах гордые слова Элюара, и по заснеженным склонам Пиренеев уйдет в поход республиканская Испания...
М. Лесовой
«Советский экран» № 1, 1966 год
3 комментария
обсуждение >>