"Единственное, что способны вызвать в сердце старые советские фильмы — чувство неполноценности. Сделать ТАКОЕ кино кажется уже невозможным. Михаил Ромм снял «Девять дней одного года», на время оторвавшись от преподавания во ВГИКе. Получившаяся картина стала одной из лучших как в биографии Ромма, так и во всей истории кинематографа СССР.
Молодой физик Гусев (Алексей Баталов) проводит испытания на фронтире науки: исследует плазму, нейтроны и еще что-то в подобном роде. Результатом его работы может стать невероятно мощный источник энергии. То, что на научный алтарь положены дружба (с героем Иннокентия Смоктуновского) и отношения с любимой девушкой (Татьяна Лаврова), воспринимается как неприятная необходимость. Но хуже того — Гусев получает передоз рентгенов, и теперь может умереть даже при небольшом облучении.
Главный герой фильма — атомная энергия. Она — единственный смысл существования Гусева. Она оправдывает его холодность к жене, ссоры с другом и жесткость к коллегам. Она нужна стране и всему человечеству. Она может помогать людям и уничтожать их. Она заставляет Гусева жить, и она же его убивает.
Эстетика «Девяти дней» очень близка калатозовским «Журавлям»: черно-белая пленка, подчеркнутый свет, унаследованное от Эйзенштейна внимание к монтажу и построению кадра. И у Ромма, и у Калатозова на первом плане оказывается конфликт личных и общечеловеческих проблем. И финал в этом противостоянии одновременно трагичен и жизнеутверждающ: Гусев, конечно же, умрет, но за кадром. А в кадре, уже смертельно больной, он приглашает товарища и жену в «Арагви».
В фильме есть много вещей, которыми можно наслаждаться по отдельности: блестящие съемки, замечательные диалоги, лучшие актеры того времени. Все вместе сливается в один невероятный фильм — энергии в котором больше, чем в целой атомной электростанции".
Ким Белов.
"В последнее время все чаще многне сценаристы и режиссеры говорят об интеллектуальном кинематографе, о кинематографе яркой и сложной мысли.
Михаил Ромм, выдающийся режиссёр — один из самых горячих приверженцев "кинематографа мысли" Сам он не раз говорил о том, как не легко браться за новое, как мучительно сложно преодолевать укоренившиеся навыки. А необходимо ли это? Для художника, решившегося сказать новое слово в киноискусстве — да! Для Михаила Ромма, всегда ищущего, чьё дарование от природы наделено чертами новаторства -вдвойне!
В течение двух лет работали Михайл Ромм и Даниил Храбровицкн над сценарием об ученых-физика; о людях, которые силой своего ума завоевывают будущее человечества. Герои сценария были необычными людьми. Их можно назвать самым современными современниками. Первоначально Ромм назвал свою картину «Я иду в неизвестное»..Ведь он собирался не просто перенести на экран современные лаборатории, научную работу физиков на фоне траднционного сюжета. Нет, он хотел проникнуть "В самое- существо работы, жизни, мировоззрения, чувств современных советских физиков. Он брался за тему чрезвычайно интересную, важную и совершенно непоказанную в нашем кинематографе"
Отправляясь «в неизвестное», режиссер придирчиво оценил весь свой творческий опыт, от многого отказался, многое решил искать заново.
На главные роли двух, очень непохожих друг на друга, физиков о выбрал прекрасных актеров, с которыми прежде никогда не работал-Алексея Баталова н Иннокентия Смоктуновского. Сложную женскую роль Ромм поручил актрисе театра «Современник» Татьяне Лавровой. Опытнейший режиссер пригласил снимать фильм совсем молодого оператора Германа Лаврова.
Съемки продолжались всего шесть месяцев.
И вот новый фильм Михаила Ромма, названный "9 дней одного года" вышел на экраны страны. .Его смотрят самые разные, аудитории, и везде очень непростой, поднимающий большие проблемы нашего времени, фильм встречает сочувствие, рождает волнение, споры.
Как сделан этот фильм? Он весь подчинён смыслу происходящего, строго ограничен им. Ярко и точно играют актёры Алексей Баталов и Иннокентий Смоктуновский создающие интереснейшие образы друзей — физиков Дмитрия Гусева и Ильи Куликова.
Новая тема потребовала от постановщика и новых средств выразительности. Отсюда — основной сценарный прием: "9 дней года", в которых отобрано самое главное, что мы должны узнать о людях. Отсюда -изобразительное решение картины. Режиссер и оператор просто, скупо я бы сказал, обыкновенно, сняли огромные коридоры института, лаборатории, научный городок, «пятачок на котором танцуют, физики. И такой показ приобрел черты подлинно зрелишности и правдивости. В картине нет обычной музыки, хотя в титрах и значится композитор. Мы слышим только шумы и звуки. И это своеобразный вызов симфоническим оркестрам которые во многих фильмах к месту и не к месту сотрясают души зрителей.
Фильм начинается «днем первым», когда в большом сибирском научно-исследовательском институте было сделано важное открытие. Но во время сложнейшего опыта руководитель работы Синцов получил смертельную дозу радиации.
Мы видим последние часы его жизни. Могучий, неукротимый, кипящий энергией человек. Он знает о своей неминуемой гибели. Но, отстранив прочь мысль о ней, он работает додумывает, оценивает смысл открытия и лишь однажды с яростью и болью говорит о том, что умирают вот эти его руки, плечи, голова.
Огромный смысл в этом эпизодическом образе, открывающем картину. Показав трагическое столкновение жизни и смерти, авторы картиаы требуют, чтобы мы задумались над смыслом человеческой жизни.
Работу Синцова продолжает молодой физик Дмитрий Гусев. Но не только о борьбе за научное открытие рассказывают нам авторы фильма. Они заставляют нас размышлять о человеческой совести и о долге, о подлинной любви, о силе духа. В «день первый», находясь во время опыта рядом с Синцовым, Гусев получил дозу-радиации, признанную неопасной. Но он уже был однажды облучён. Нынешнее облучение должно стать для него смертельным. Об этом, кроме него, никто не знает.
Об этом узнает лишь девушка Лёля и, узнав, станет его женой.
Нам покажут лишь девять дней одного года, по нескольку часов каждого дня. Это будут дни необычайные н самые обыкновенные, радостные и горькие. Но всякий раз.мы будем помнить и знать вместе с героем, что его ожидает. Авторы фильма ни разу не воспользуются спасительным рецептом Надежды, не сообщат нам о внезапной перемене к лучшему. Нет, ни на минуту не снимая трагизма, они заставят нас вместе с героем идти к цели, за которую отдана жизнь.
К цели? Гусеву блестяще удается трудный опыт. Кажется, он стоит перед огромным открытием. Но потом — непрерывная, длящаяся месяцами полоса неудач.
Да, все идет не по кинематографическому трафарету. Гусев так а не получит желаемого результата. Он сам, не дав себе ни малейшей скидки, оценит свою работу, как исследованный и отвергнутый, оказавшийся неверным, «один из ста вариантов». И несмотря на это, и не соглашаясь с этим, мы оценим судьбу героя, как пример прекрасной, благородной человеческой жизни, как осуществленную победу не ученого, но гражданина, человека.
В этом глубинный смысл роммовской картины.
...Мы прощаемся с героем фильма в .самые трудные минуты его жизни. Лишь операция, совершенно новая, никогда не производившаяся, может спасти Гусеву жизнь.
Ромм не досказывает истории. Мы не знаем,-будет ли жить Гусев, и удастся ли ему завершить свою работу. Но мы хотим, всеми силами души хотим, чтобы не погибал этот человек, чтобы победил он! И это рождает светлое, оптимистическое чувство.
Этим чувством проникнута и вся новая картина Михаила Ромма".
Андрей Зоркий
2 комментария
обсуждение >>