Владислав Ветров: Кинопремьеры существуют только на телевидении

К тридцати с небольшим годам на счету Владислава Ветрова было несколько десятков ролей, сыгранных в театре и кино, два телесериала ("Железный занавес" и "Дым"), успешные гастроли в Германии и Италии, неоспоримый статус ведущего актера Ростовского академического театра драмы Горького... Аристократическая внешность, приятного тембра баритон. Кажется, ему с детства было уготовано стать баловнем экрана и сцены.
Мы встретились с Владиславом в его родном городе Таганроге, где он в свое время учился в школе.

- Владислав, как живется сегодня российскому актеру в провинции?
- Трудно. Я не открою никакого секрета, если скажу, что актер, не занятый в главных ролях, получает зарплату двести-триста рублей. Так что речь идет о простом физическом выживании. Приходится хвататься за любую возможность подработать - на радио, телевидении, в рекламных роликах, на концертах, свадьбах. Я вот вроде бы главными ролями в театре не обижен, но тоже не отказываюсь от участия в рекламных клипах и презентациях. Ведь для актера нет ничего страшнее невостребованности. Отсюда и нервные срывы, и запои, и уходы «в никуда». И в то же время, когда выходишь на ростовскую сцену и видишь, что из 1500 зрительских мест почти тысяча заполнена каждый вечер, чувствуешь, живешь не зря. Увы, в моем родном Таганроге ситуация сейчас иная. К примеру, на замечательный, с моей точки зрения, спектакль «Бег», может придти только 50 зрителей. Так часто возникает порочный круг. Видя, что в зале мало публики, актеры не хотят выкладываться, играют кое-как. А зрители, в свою очередь, ощущая это, ходят на спектакли еще реже. Хотя, впрочем, есть тут, бесспорно, и финансовые причины. Ведь для многих провинциальных семей сегодня походы в театры стали почти недоступными даже при относительно невысоких по столичным, к примеру, меркам ценах на билеты. С посещаемостью кинотеатров дела обстоят и того хуже. Я прошелся по улицам Таганрога и увидел, что кинотеатров моего детства уже не существует. Два из трех центральных давно закрыт, а оставшийся «на плаву» «Октябрь» выживает за счет аренды фойе магазином и коммерческими фирмами. Вместо былых восьми сеансов в день идет сейчас всего два, да и на тех сидит от силы дюжина поклонников десятой музы. Самое удивительное, что я начинаю к этому привыкать. А ведь кинотеатр был для нашего поколения не просто «забегаловкой», «киношкой», но окном в увлекательный мир. Я помню огромные очереди у касс, переполненные залы И вот теперь ТВ и видео вытеснили кинотеатры на обочину «праздника жизни». Хорошо, хоть успел увидеть пару фильмов со своим участием на большом экране: они шли даже здесь, в Таганроге. Сейчас только в Москве, Санкт-Петербурге или на каком-нибудь заграничном фестивале российский фильм можно увидеть на большом экране. Для обычных российских зрителей кинопремьеры нынче существуют только на телевидении.

- Что в свое время подтолкнуло вас к выбору актерской профессии: кино или театр?
- Все началось с домашнего детского театра. Отец смастерил для меня картонный театрик, и я разыгрывал в нем всякие сказочные сюжеты. Потом играл в Таганрогском любительском театре при Доме учителя. Так уж получилось, что я не заканчивал никаких театральных и кинематографических университетов.
- И все-таки вы стали профессиональным актером.
- Когда я учился на четвертом курсе радио института, решился показаться в Таганрогском театре и был принят. Потом уже перешел в Ростовский драматический.
- А как вы попали в кино?
- Во время гастролей театра в Армавире на наш спектакль пришли ассистенты режиссера фильма «Скакал казак через долину» и пригласили меня сыграть эпизодическую роль шофера, продающего хлеб на корм свиньям. Казалось, игрушечная сцена из моего детства внезапно разрослась до гигантских размеров и готова меня уничтожить своими настоящими софитами. В атмосфере на съемке есть своя магия. Представьте себе: степь. Туда привозят аппаратуру, включают осветительные приборы. Режиссер дает команду: «Мотор!», и... все преображается. Кстати, когда я снимался у Саввы Кулиша в "Железном занавесе", увидел, что для настоящего режиссера важна любая мелочь. Он, скажем, мог остановить съемку сцены, если замечал на заднем плане шинель с неправильно пришитым погоном, на что зрители, конечно, не обратили бы никакого внимания. Кулиш вообще много репетирует с актерами, что в сегодняшнем кино, увы, становится редкостью. Режиссеры не склонны погружаться в актерские проблемы. На съемочной площадке ты часто предоставлен сам себе. Поставили свет, загримировали. Чуть-чуть порепетировали и сняли. На съемках экранизации романа Тургенева «Дым», где я играл одну из главных ролей, у меня не было ни одного серьезного разговора с режиссером о роли. Это меня обескуражило, так как я привык к совершенно иному подходу в театре. Правда, в «Дыме» у меня был замечательный партнер Станислав Любшин. Наряду с Алексеем Петренко и Юрием Назаровым - это один из любимейших мною мастеров. В них есть что-то определяющее русский характер, особая стать. Что касается «Дыма», то в итоге я не очень доволен своей игрой. Думаю, это вполне трезвая оценка моего участия в фильме.

- Вам больше удаются роли современников?
- По-моему, да. Герой ушедшей эпохи - это всегда сложнее. Хотя надо сказать, что кинематограф по большей части использовал меня как персонажа не слишком современного. Быть может, из-за внешних данных. Да и в театре я часто играю в классических пьесах.
- В 1997 году вы сыграли роль Чехова в телефильме «Таганрога я не миную...». Что для вас значит эта роль?
- Картина снималась на весьма скупые средства местного ТВ, однако кое-что в ней, по-моему, получилось. Я впервые в жизни играл роль своего гениального земляка, и конечно, комплексовал. Но потом решил, что не надо стремиться играть Чехова. Надо как бы присниться самому себе в этом образе. Жаль, что в итоговом монтаже выпали кадры, где я гримируюсь перед ролью: наклеиваю бородку, надеваю пенсне. По-моему, это подчеркивало момент условности моего появления на экране в этой роли. Думаю, что фильм «Таганрога я не миную...» дает надежду на возможность «децентрализации» российского кинематографа, образ которого привычно складывается из «Мосфильма» и «Ленфильма». В провинции тоже живут люди, способные порадовать зрителей талантливым спектаклем или фильмом.

- Знаю, что вам довелось сниматься в фильме «Анна Карамазофф» у Рустама Хамдамова.
- Это был крошечный эпизод. К тому же тогда я не знал, кто такой Хамдамов. Уже потом мне объяснили, что он автор знаменитого фильма «В горах мое сердце» и запрещенных «Нечаянных радостей». А тогда подошел ко мне ассистент и предложил сняться за тридцать рублей... По тем временам эта сумма казалась весьма приличной. Я пошел в павильон. Хамдамов попросил меня изобразить графолога и снял крупный план моих глаз. Но сниматься было интересно.

- Итак, ваша кинокарьера в столице складывалась вполне успешно. Но в то время, как сотни провинциалов всеми правдами и неправдами стремятся закрепиться в Москве, вы возвращаетесь домой. Почему?
- Да, вроде бы жаловаться на жизнь не приходилось. Мне везло. Случайно поехал на пробы «Дыма», чтобы помочь подавать реплики одной знакомой актрисе, и в результате получил роль, выиграв соревнование с куда более именитым Михаилом Ефремовым. А дальше - престижная киноэкспедиция в Баден-Баден. Затем приглашение в телесериал «Дочь России». Правда, в итоге некоторые проекты развалились из-за отсутствия спонсоров, но были и другие возможности закрепиться в столичном киномире. Но... опять-таки мой недостаток: отсутствие воли. Да и семья в Таганроге. Для меня семья - это главное. Если с моими близкими что-то не так, я не могу заниматься творчеством с полной отдачей. Конечно, теоретически я мог перетащить в Москву жену и ребенка. Но фактически... Как отмечал еще Булгаков, измучил нас этот проклятый квартирный вопрос. А на казенных койках, в общежитии жить уже надоело. На какое-то время я вернулся в Ростовский театр, где, как выяснилось, меня еще не успели забыть. Но из-за своего ужасного характера и стремления к свободе опять ушел на вольные хлеба: улетел в Минск сниматься в главной роли в историческом фильме «...Аз воздам». Вернулся из Белоруссии на Дон, и опять, знаете ли, захотелось потоптать доски сцены и слышать живое дыхание зала. И вот уже года четыре служу в Ростовском драматическом…