«Тихий Дон»: Казак прекрасной эпохи

Слишком прилежная экранизация романа Шолохова


Только сразу – чур, уговор: с фильмом Герасимова 1958 года не сравнивать, про соответствие/несоответствие первоисточнику не говорить и уж тем более – не искать исторической, этнической и прочей достоверности тем, кто полагает, что хорошо знаком с казацким бытом начала прошлого века.


Если попробовать обойти эти установленные нами табу, то получаем следующее. Живет на хуторе Татарский станицы Вешенская веселая семья Мелеховых – хромой Пантелей с серьгой в ухе (Сергей Маковецкий), жена его Ильинична (Людмила Зайцева), дети их Григорий (Евгений Ткачук), Петро (Артур Иванов) и Дуняша (Надежда Лумпова). У Петра – похотливая жена Дарья (Анастасия Веденская). По соседству – семейство Астаховых – Степан (Александр Горбатов) и его красавица жена Аксинья (Полина Чернышова).


И разворачивается на фоне широкой южнорусской красоты и полноводного Дона любовная история – в отсутствие Степана Аксинья заводит роман с Григорием…
Ну вот примерно так. Это сухой остаток. Есть еще, само собой, и Первая мировая, революция одна, революция другая, Гражданская война, кровь, предательства, большевистский разбой – все это аккуратно перенесено из романа Шолохова на экран, материализовано во вполне аутентичных костюмах, прическах, песнях, говоре, казацком быте. Даже двум Мелеховым – Григорию и Пантелею – приданы носы с горбинкой, как было в романе. Видно, что немалый бюджет сериала освоен честно и добросовестно. Само по себе это уже такая редкость, что не порадоваться просто неприлично.


Тут-то и натыкаешься на дилемму: или тебе нравится, что бюджет освоен честно, что фильм изо всех сил тяготеет к аутентичности, все детали аккуратно перенесены со страниц романа на экран, а к шолоховским диалогам сценаристами не добавлено ни единого словечка, - или все то же (исключая бюджетную честность) тебя огорчает. Если вы поклонник первого варианта, то признайтесь, что экранизация как подвид искусства вам неинтересна и что наиболее всего вас заботит, совпадет ли вИдение режиссером героев с вашим видением. Приверженцы второго подхода, сознавая вторичность всякой экранизации, тем не менее полагают ее отдельным видом (ладно – подвидом) киноискусства, вполне самостоятельным, хоть и основанным на сюжете некоего литературного произведения.


Оба подхода имеют право на существование, но тогда следует оговориться: те, кто хотят дотошного следования первоисточнику, должны понимать, что режиссер может соответствовать или не соответствовать исключительно вашим ожиданиями и вашим представлениям о героях. А вовсе не авторским, о которым мы можем лишь догадываться. Как правило, режиссеры телеэкранизаций пытаются сделать приятное именно первой категории зрителей – просто потому, что она куда более многочисленная, а значит, именно она составляет подавляющее большинство телепотребителей, а значит – именно на этом зарабатываются деньги в прайм-тайм. Все слишком просто, чтобы можно было говорить о Кино, то есть об искусстве.


Чуть было не отвлеклись.
Надо сказать, Урсуляк с командой проделали фантастическую, очень тяжелую и честную работу. Камера Михаила Суслова здесь трудится с нетелевизионной фантазией, помогая актерам и режиссерам в создании образов и ситуаций – вот вдруг она сосредоточится на шее Аксиньи, юной и гладкой, и сердце защемит от жалости и нежности к этой девочке. Тем более когда знаешь, какая судьба ее ждет. То пролетит птицей над Доном – и радость от красот затмит любую печаль.


Актеры у Сергея Урсуляка – главное достояние картины. Кастинг мастерский. Больше известный по театральным работам, а в позапрошлом году триумфально сыгравший в «Зимнем пути», Ткачук лепит своего Григория отважно, ярко, местами даже чуть преувеличенно по-казацки. Немного перегибает порой, но это в рамках поставленной режиссером задачи. Его Гришка – нервный, сильный, задиристый. Начав ветреным любовником, он постепенно постигает на себе всю трагичность ситуацию, в которую попал вместе со всей страной, и Ткачук так же постепенно добавляет все более густых красок в образ, к концу достигая настоящих трагических высот.


Вместе с ним проходят этот путь две молодых любящих женщины – Аксинья и Наталья. Дебют Полины Чернышовой в роли Аксиньи – большое везение и для актрисы, и для фильма. Нежное, но несгибаемое создание, тоненькая красавица, неожиданно светленькая – словно антипод чернобровой Дарье Урсуляк в роли нелюбимой гришкиной жены. Очень выразительная молодая актриса, хоть и дочь режиссера, умеющая играть глазами, здешний символ смертельной любви, не смирившейся, не погасшей.


Превосходный актер Сергей Маковецкий в своих киноработах в последнее время немного словно сгладился, подрастерял прежнюю остроту, чуть более охотно, чем хотелось бы, принялся эксплуатировать наработанные актерские навыки. Впрочем, это претензия скорее к режиссерам. Но Урсуляк словно снабдил его новой пружиной, заново завел и заставил забыть заученные прием. Его старый казак Пантелей – наверное, лучший образ в этом фильме. Порой даже кажется, что именно Пантелей тут главный герой: в нем словно сконцентрировался весь трагизм уходящей России. Пантелей Мелехов, глава большой непутевой семьи, лучше других чувствует и понимает «конец прекрасной эпохи». Рушится то, что он создавал годами, наследуя предкам-казакам, сквозь пальцы утекает жизнь поколений, отламываются куски семьи. Маковецкий очень живо и тонко передает драму этого грозного старика, на дне глаз которого – необычайная нежность к семье, страх за детей и неожиданная беспомощность. Вполне бравыми оказались казаки Митька Коршунов и Мишка Кошевой в исполнении Никиты Ефремова и Александра Яценко, удачен Артур Иванов в роли старшего гришкиного брата Петра. Словом, во всем, что касается работы с актерами, Урсуляк выложился стопроцентно.


Остались мелочи, которые, собравшись воедино, изрядно подпортили общую картину. Режиссер очень старается быть достоверным, наверняка создатели фильма привлекли знающих экспертов, которые обучили актеров настоящим казацким песням и проследили за соблюдением всех мелочей аутентичного казацкого быта. И правда – все вроде на местах, все выверено. Но, видно, слишком уж выверено, отчего и не отпускает ощущение искусственности. Даже не фальши, нет, но искусственности, которая подчас случается, когда очень-очень хочется быть правдивым. Герои говорят правильным казацким наречием, ни в чем не отступая от шолоховского текста. Да, так наверняка и говорили донские казаки. Наверняка они пели те же песни, что поют персонажи фильма – хорошо поют, протяжно и не фальшивя. И коров женщины доят тоже, несомненно, правильно. Но – слишком правильно. Видно, что они учились – и научились, но казацкое наречие так и осталось для них иностранным языком, прилежно выученным, многократно отрепетированным. Поэтому и дивные казацкие песни здесь больше похожи на музыкальные вставки в мюзикле. Может, не надо было так далеко заходить в поисках аутентичности? А то получилось, что дорога попетляла, попетляла и привела обратно. Как известно, зачастую правда жизни убивает искусство.


Кстати, о музыке. Что случилось с музыкальными редакторами фильма? Они все ушли в отпуск? Умерли? Или им кто-то сказал, что фильму нужен штатный тапер? Музыка в «Тихом Доне» не дает слышать героев, не дает думать, она лезет не только в уши, но в каждую клетку тела. Ее так много, что моментами фильм становится похож на видеоиллюстрацию к симфоническому произведению. Надо заметить, что Урсуляк вообще слишком привержен громкой и долгой музыке, которая неминуемо гасит трагический накал, сбивает трагедию на уровень мелодрамы. Слишком глубок и драматичен шолоховский «Тихий Дон», чтобы не почувствовать обиду за него.


Конечно, никто не питает иллюзий: те, кто не читал роман, уже никогда не узнают, чем велик роман. Но будут искренно уверены, что знают Шолохова. Это – то неизбежное зло, которое несет телевидение. «Не бойся незнания – бойся ложного знания», - говорил Лев Толстой. Телевидение – мастак в насаждении ложных знаний, оно плодит недоучек, искренно верящих в собственную образованность. Но если на зло капнуть добра, зло станет жиже. Сергей Урсуляк разбавил наше убогое, агрессивное, пропагандистское телевидение вполне качественным – пусть и с оговорками – продуктом, добавил каплю добра в неизбежное зло. И это уже – прорыв.

Смотреть онлайн «Тихий Дон» на Кино-театр.ру.