«Красавица и чудовище»: Как я встретила вашего папу

Книжка с картинками, мечтающая стать фильмом


Французский режиссер Кристоф Ган, известный на американской земле благодаря страшной сказке про туманный заброшенный город Сайлент Хилл, семь лет спустя снял на родине историю ровно противоположную. «Красавица и чудовище» — сказка добрая, где может напугать лишь мужское желание беспрестанно самоутверждаться и женское — любить.

Смотреть онлайн «Красавица и чудовище»
Дама с узнаваемыми губами Леа Сейду читает двум малышам, мальчику и девочке, сказку о том, как некогда богатый купец, у которого было не только три дочери, но и три сына, потерял все, заблудился в сумрачном лесу, нашел старый замок — и чуть не погиб от когтей Чудовища (Венсан Кассель), но был спасен младшей дочерью с говорящим именем Белль (Леа Сейду).


История о том, как скромница и красавица Белль сделала человека из заносчивого и лохматого Чудовища, знакома каждому по оригинальной сказке Жанны-Мари Лепренс де Бомон, либо благодаря одноименному мультфильму студии Disney. У Гана голубоглазая блондинка, напоминающая фарфоровую куклу или «отфотошопленную» даму с обложки модного журнала, весь фильм творит добро и под занавес приносит стабильность в быт глуповатого отца (Андре Дюсолье, похожий на Йена Холма), двух сестер (страшные, как смерть, крикливые шопоголички) и трех братьев (писатель-графоман, дуболом с задатками великого комбинатора и губастый простофиля). «Долго и счастливо» также наступает и в жизни Чудовища, поплатившегося точеным профилем за нарушенное слово и любовь к охоте. От негражданской наружности его избавляет сила любви, которая в «Красавице и Чудовище» не сбивает с ног, а вышибает из седла. Белль узнает прошлое Чудовища, проникается его душевной травмой и готова любить его любого, хоть кривого, хоть косого, и с зубами, и без. Стокгольмский синдром развивается во сне, где героиня, заглянув в магическое зеркало, узнает о событиях давно минувших дней.


У Гана получилась топорная интерпретация в чем-то парадоксально точной метафоры отношений мужчины, который ведет себя, как животное, и постоянно спрашивает «Можешь ли ты полюбить меня?», и женщины, которая вроде бы не обязана, но все-таки отвечает на вопрос утвердительно. Несмотря на сновидения-воспоминания и умные глаза Леа Сейду, понять ее героиню трудно (и волосатая грудь героя Касселя, который собственной персоной появляется в фильме где-то минут на десять, не лучший помощник).

Помимо хромоты сюжета сказка Гана отягощена не влияющими на события ремарками детей, длиннотами и массивной красочной бутафорией, задвигающей на второй план всех персонажей ленты. Каждая сцена напоминает иллюстрацию из детской книги с картинками, фильму это не идет на пользу, лишает его ожидаемой динамики и сказочной легкости. Новая «Красавица и чудовище» — тоже своего рода книжка с картинками, мечтающая стать фильмом, но кинематографичная лишь в тех сценах, где дает «Джека — покорителя великанов» или какое-нибудь из семидесятнических приключений Синбада.


Стендап-комик Луис С.К. на одном из концертов высказался в духе, что не понимает, как вообще женщины соглашаются куда-то пойти с незнакомым мужчиной, ведь представители сильного пола — это главная угроза для любой девушки (а для обладателей лысины и бороды заклятый враг — порок сердца). После ленты Кристофа Гана в пору задаться вопросом, как женщина вообще умудряется полюбить мужчину (особенно — обладающего набором качеств Чудовища). Судя по финалу фильма, все эти страдания лишь для того, чтобы кто-то помог создать рай в шалаше для двух милых ребятишек, избавив их от кошмаров большого города. Тут, как говорится, и сказке конец.