О Казанцеве и его труппе

«Центр Драматургии и Режиссуры»…
С этим театром связано много теплых воспоминаний и неожиданных открытий. Здесь мы познакомились с Леной Захаровой и Владимиром Панковым… Здесь однажды за кулисами отмечали вместе с ними Новый Год… Здесь, под крышей Центра Высоцкого, пред нами предстало новое искусство…
Здесь всем руководил Алексей Казанцев, талантливый режиссер и драматург, под чьим крылом укрылись многие подающие надежду мастера…
Руководил…
Его больше нет с нами…
5 сентября этого года он покинул нас, готовя гастроли Центра в Болгарии. Нет больше этого необъятного (во всех смыслах) человека. Он ушел, оставив после себя замечательные спектакли и пьесы, открыв миру новые имена (Владимир Панков, Ольга Субботина, Артем Смола, Владимир Скворцов, Алина Сергеева)…
Спектакли будут играть, актеры будут выходить на сцену, и над всем будет витать его сильный дух. Дух Творца.
Жаль, что мы так и не увидели его постановку «Смерти Тарелкина» с Сергеем Епишевым. Все собирались, собирались, вот и дособирались. И неизвестно – найдется ли новый постановщик у этого спектакля…
Кроме его творения, на сцене Центра Высоцкого, где базируется ЦДР, есть много нашумевших в свое время постановок. Среди них - «Красной ниткой» и «Переход» Владимира Панкова, «Половое покрытие», «Венецианская ночь» и «Ощущение бороды» Ольги Субботиной, «Облом/Off» Михаила Угарова, «Пленные духи» Владимира Агеева, «Пластилин» Кирилла Серебренникова, «Сексуальные неврозы наших родителей» Георга Жено, «Скользящая Люче» Владимира Скворцова и другие. О каждом из них следует рассказать отдельно. Каждый из них – что-то новое и необычное.
Именно здесь мы влюбились в театр. Не большой, огромный, вроде Вахтанговского (также потерявшего в этом году худрука), а маленький, камерный, где зритель и актер тесно общаются друг с другом. Здесь все чувствуют себя, как дома, и спектакли для каждого становятся личными, слишком интимными, чтобы потом об этом кому-то рассказывать. Катарсис переживается как нечто вселенское, а любая шутка приобретает чаплиновский оттенок.
Но останется ли все по-прежнему?
Справится ли Рощин в одиночку, без своего товарища?
Будем надеяться, что аура Казанцева не даст проникнуть в труппу чужеродным частицам, и мы продолжим лицезреть лучшие спектакли Москвы. Они, безусловно, приобретут привкус горечи, но от этого станут еще ярче и сильнее.