36-й ММКФ: Дикие ночи и дни

Страшно, но смешно: программы «Дикие ночи» и «Фильмы, которых здесь не было»


Единого стержня у ММКФ нет - программы формируются разными людьми и даже группами, с разным мировоззрением и представлением о прекрасном. Хотя программным директором фестиваля является Кирилл Разлогов, за "Свободную мысль", например, отвечает команда, работающая над телепрограммой "Смотрим-обсуждаем" (Мирошниченко, Либергал, Молодцов), "Божественную эйфорию" и "Европа плюс Европа" составлял Андрей Плахов, "8 с половиной фильмов" - Петр Шепотинник, а "Небо над Берлином" - детище Михаила Ратгауза.
Также в этом году к программированию подключился Стас Тыркин, критик и программный директор фестиваля "Движение". Его программа "Фильмы, которых здесь не было" - одна из самых экстраординарных на фестивале; центральный фильм - "Танец реальности" Алехандро Ходоровски. Еще в начале своего творческого пути, в возрасте 30-ти с небольшим лет, Ходоровски стал одним из основателей движения «Паника», провозгласившего своими тремя началами ужас, юмор и одновременность. Судя по первым дням фестиваля, 36-летний ММКФ идет ровно по той же дороге.



Видимо, не случайно фестиваль начался с показа фильма из секции "Дикие ночи" - яркой и даже радикальной программы. Первой картиной ММКФ стал японский «R100», режиссера Хитоси Мацумото, несколько лет назад уже удивлявшего гостей ММКФ своим «Символом». Его новое творение – форменное издевательство над зрителем, заставляющее развести руками даже знакомых с творчеством самых диких картин Такаши Миике. Скромный клерк, ведущий унылое существование (продажа кроватей, жена в больничной палате под капельницей, малолетний сын) заключает на свою беду договор с неким загадочным садомазо-клубом, и теперь в его жизни кстати и некстати будут появляться затянутые в кожу и латекс дамы на высоких каблуках. Среди них будет Королева слюны и Королева заглатывания, а в финале вас ждут много трупов и 9-я симфония Бетховена в довольно-таки необычном исполнении. Можно говорить, что это глупо и безвкусно, но в таких категориях фильмы Мацумото лучше не обсуждать. Это японская фрикаделика в самом суровом её изводе, и в первую очередь это смешно, даже если смех и будет звучать несколько растерянно.



Одновременно смешна и ужасна и австрийская "Метеостанция" из той же программы "Диких ночей": в результате глобального потепления ледники по всей Земле начали быстро таять. На расположенной в Альпах метеостанции четверо членов исследовательской группы сталкиваются со странным явлением - красным налетом на ледниках. Собрав и изучив образцы, ученые выясняют, что это некие древние микроорганизмы, нигде ранее не описанные. Потеряв голову от счастья, ученые игнорируют тот факт, что благодаря этим организмам в округе множатся очень агрессивные гибриды-мутанты (лисица-блоха, например). Сознание включается только у четвертого члена команды - не вылезающего из запоя старожила метеостанции Яннека. Вступив с коллегами в конфликт, Яннек спешит предупредить об опасности направляющуюся в сторону метеостанции делегацию во главе с мэром.
Формально обладая всеми признаками триллера, "Кровавый ледник" (а именно так переводится оригинальное название фильма) очень хочет быть все-таки ужастиком. Но методы, которыми режиссер Марвин Крен пытается напугать зрителя, до того паршивые и устаревшие, что вместо дрожи пробирает смех. Добросовестно отрабатывающие свой хлеб актеры вопят, сжимая в объятиях огромные муляжи мутантов, экран заливает красный цвет, тревожная музыка, безысходность. И противнейшая концовка, отсылающая к финалу "Химеры" Винченцо Натали.



Наконец, еще одна картина из этой секции - американская "Ключевая вода" - рассказывает про дикий-дикий юго-запад Америки образца 1886 года: беззаконие соседствует с набожностью, а насилие производится от имени Господа. Потомственная проститутка Сара (Джейнуари Джоунс) бросила работу, чтобы выйти замуж за мексиканца Мигеля (Эдуардо Норьега) и спокойно жить натуральным хозяйством, терпеливо возделывая сухую почву прерий. В результате пустякового конфликта с зажиточным соседом, самопровозглашенным Пророком Джосайей, Сара становится вдовой. Узнав имя убийцы мужа, героиня переодевается в проститутку, сжигает дом и едет убивать всех мужчин, когда-либо оскорбивших ее достоинство. В это же время в город приезжает сумасшедший шериф Джексон (Эд Харрис), расследующий исчезновение братьев губернаторской жены (Логан и Ной Миллеры). Остроумный и грубый вестерн про месть, сосланный в развязную программу ночных показов за по-тарантиновски шутливое отношение к насилию и наличие голых женских тел. Необязательный к просмотру, предсказуемый, но все же весьма приятный фильм c хорошим актерским составом и здоровой долей черного юмора.



*
Треть картин из программы Тыркина "Фильмы, которых здесь не было" доехали до Москвы с некоторым отставанием из Берлина, еще по одной - из Венеции и Канн. Объединяющим звеном программы, кроме вкуса ее составителя, стали экспрессивность и чувственность, а также, по Ходоровски, симбиоз ужаса, смеха и непростого отношения со временем.
«Геронтофилия» - Новый фильм культового в узких кругах канадца Брюса Ла Брюса, на ММКФ - скандальное главное блюдо для гурманов с крепкими нервами. Падкие на эпатаж московские модники ещё за несколько дней занимали очередь в кассы и обеспечили аншлаг на обоих фестивальных показах. Однако по инерции позиционирующий себя как провокатора и анфана террибля Ла Брюс выкинул очередной фортель: под шокирующей вывеской вместо ожидаемого гомосексуального арт-порно выдал более-менее классический ромком. 18-летний парень Лейк (Пьер-Габриэль Лажуа) устраивается на работу в дом престарелых «Стуки сердца», и, объевшись транквилизаторов, влюбляется в 82-летнего афроамериканца Мелвина (Уолтер Борден). Фоном идут отношения с млеющей от канадских феминисток девушкой, разбитной матерью и ненавидящими пенсионеров сослуживцами. Ближе к финалу, когда главные герои отправляются посмотреть на Тихий океан, лента и вовсе превращается в пасторальное роуд-муви с элементами «Пока не сыграл в ящик».
Кажется, что, разменяв шестой десяток, Ла Брюс впал в сентиментальность и за весь фильм не предъявил ни одного кадра, на которых по-пуритански настроенная публика могла бы поохать и страдальчески позаламывать руки. Даже самые неоднозначные сцены: первый поцелуй Лейка и Мелвина, или заснятый в рапиде проход по коридору, с акцентом на трепыхании обвисших мужских ягодиц не вызвали в зале ничего кроме искреннего смеха, сродни тому, что бывает во время просмотров «Интимных мест» Алексея Чупова и Натальи Меркуловой. По правде говоря, задорное гикание в обществе столь почтенной публики – это, пожалуй, лучшее, что можно получить от картины, которая вроде как и раздвигает рамки понятия «нормы» в отношениях по примеру «Я люблю тебя, Филлип Моррис» и «Детки в порядке», но на самом деле не несет в себе ничего нового кроме месседжа – «Секс со стариками - это прикольно».



«Дитя господне» – экранизация мрачнейшего романа Кормака Маккарти, которая на удивление удалась Джеймсу Франко. История психопата Лесли Балларда, лишившегося своей земли и живущего в лесах Теннеси подобно дикому зверю, рассказана подробно, с вниманием к подчас малоприятным деталям. В какой-то момент зритель даже начинает нервно посмеиваться, когда Франко находит труп девушки, притаскивает его в свое логово, наряжает её и общается с ней, как некрополист Анатолий Москвин. Впрочем, черный юмор ситуации быстро улетучивается, когда Баллард начинает убивать девушек и собирать коллекцию их тел в пещере. Сам Франко появляется в небольшой роли человека, готового вершить над Баллардом суд Линча, и не успевает перетянуть на себя одеяло, как он часто делает в своих фильмах. Финал фильма несколько отличается от литературного первоисточника, но впечатление после просмотра в любом случае остается весьма сильное, хоть и не самое приятное.



После того, как чилиец Алехандро Ходоровски, настоящий шаман и гуру психоделического кино снял «Фандо и Лис», «Крота» и «Священную гору», культовые фильмы 60-х и 70-х годов, он как будто бы исчез. Нет, была так и не сбывшаяся попытка экранизировать «Дюну» Фрэнка Херберта, была пара неудачных коммерческих фильмов и недооцененная «Святая кровь», но кинематограф как будто перестал его интересовать. Ходоровски все эти годы писал книги, рисовал комиксы, ставил пьесы, и вот теперь, в 85 лет, после паузы, затянувшейся на 23 года, он снимает очень личное и пронзительное кино о своем детстве. «Танец реальности» снят в чилийском портовом городе Токопилье, где Ходоровски провел свои самые юные годы, и касается многих тем, близких режиссеру – секс, политика, религия, обретение собственного «я», цирковые уродцы, карлики и ампутанты, отверженные и брошенные люди. На этот раз он не прячется под пышными сюрреалистическими метафорами, более того, он иногда появляется на экране сам и обращается прямо в зал. Зрители видят счастливого человека, пережившего в жизни трагедии, но нашедшего спасение в искусстве, и это даже трогательней, чем вся рассказанная им волшебная история, снятая в духе «магического реализма».
На роль своего отца, убежденного сталиниста, Ходоровски взял своего старшего сына, Бронтиса. Он меняет свое имя, чтобы скрыть еврейские корни и учит сына (Йеремия Херсковиц) переносить боль как мужчина, для чего раздает ему пощечины и заставляет отказаться от наркоза на приеме у дантиста. Мать мальчика (Памела Флорес) играет настоящая оперная певица, и в фильме она разговаривает, пропевая абсолютно все свои реплики. В фильме есть эпизоды, где мать лечит отца от чумы с помощью «золотого дождя» или где отец пинает группу уличных калек-попрошаек, но несмотря на эти все экстравагантности, это очень нежное и искреннее кино, своеобразный «Амаркорд», но снятый человеком, который в молодости увлекался ЛСД и психомагией. «Я покидаю прошлое и оказываюсь в настоящем, в своем нынешнем теле» - в какой-то момент говорит Ходорковски и прощается со всеми гротесковыми персонажами своего детства. История взросления оказывается удивительным фильмом, снятым умудренным опытом художником со страстным сердцем и любознательным умом молодого человека. Наверное, это лучший финальный аккорд для всех странных и диких фильмов этого фестиваля.