Галина Шаховская

Из книги "Большой Канкан". Валерий МОДЕСТОВ

Почти четверть века (с 1942 по 1965 годы) балет Московской Оперетты был связан с именем Галины Александровны Шаховской. Её первая творческая работа в этом театре состоялась задолго до ее назначения главным балетмейстером - в 1928 году тогда совсем юная эстрадная танцовщица принимала участие в постановке оперетты Р. Фримля и Г. Стодгардта «Роз-Мари». В 1940 году Г. Шаховская сделала две самостоятельные работы («Взаимная любовь» С. Каца и «Жизнь актера» Ю. Милютина), которые были тепло встречены публикой, получили высокую оценку художественного совета театра, специалистов и критики, назвавшей их «свежими» и «безупречными с точки зрения меры и вкуса». В 1941-м Г. Шаховская вместе с мэтром оперетты Г. Яроном работала над постановкой «Сильвы» И. Кальмана.
Придя в театр, Галина Шаховская, художник требовательный и творчески ищущий, начала смело разрушать старые опереточно-танцевальные стереотипы, добиваясь того, чтобы танец и балет стали важной составляющей спектакля. Она не уставала напоминать, что «в театре Оффенбаха танец был частью спектакля и являлся полноправным средством образной характеристики, как вокал и слово».
Свое творческое кредо Галина Александровна сформулировала так: «Для меня всегда было важным ощущение синтеза искусств. Не может быть в спектакле хореографии, поставленной ради хореографии. Только развитие предыдущего с вхождением в последующее, только такая связь определяет художника. Надо стремиться не копировать талантливые образцы, а развивать в себе способности и желание творчески соревноваться с ними».
И верно - ни один из классиков оперетты не искал в своих произведениях специального повода для танца. В партитурах И. Штрауса, насквозь пронизанных танцевальными ритмами, вы не найдете ни одного танцевального такта, который был бы обособлен, не связан с хором, ансамблем, солистами. «Балет в оперетте - это связанная с основной темой часть целого. Только там, где пластика и танец соответствуют музыке, стилю спектакля, раскрывают его тему, можно говорить о синтезе выразительных средств, о художественной законченности».
Среди лучших балетмейстерских работ Г. Шаховской на сцене Московской оперетты можно назвать «Марицу» И. Кальмана (1943), «Летучую мышь» И. Штрауса (1947), «Трембиту» Ю. Милютина (1949), «Белую акацию» И. Дунаевского (1955), «Весёлую вдову» Ф. Легара и «Поцелуй Чаниты» Ю. Милютина (1956), «Бал в Савойе» П. Абрахама (1957), «Москва, Черемушки» Д. Шостаковича (1958), «Сто чертей и одну девушку» Т. Хренникова (1963) и, наконец, «Мою прекрасную леди» Ф. Лоу (1964).
Хореографическому почерку Г. Шаховской были присущи музыкальность, сценический размах, изобретательность, выразительность. Огромные массовки и сложные танцевальные ансамбли с обязательными «прямыми линиями» построений (любовь к симметрии!), оригинальные балетные номера, невероятные «превращения» костюмов, вещей и исполнителей, «игра» с пространством сцены и зала - вот лишь некоторые художественные приемы творческого арсенала этого удивительного мастера.

Из книги Татьяны Ивановны Шмыги:

Галина Александровна — не просто талантливый балетмейстер, это вообще был уникально одаренный человек, какой-то неиссякаемый источник идей, которые бурлили в ней. В свое время она много работала с кинорежиссером Г. В. Александровым — ставила танцы в его фильмах «Цирк», «Волга-Волга». Фантазии Шаховской мы не переставали удивляться. У нас в театре она создавала настоящие хореографические картины, целые танцевальные сцены, и все это было в едином замысле спектакля. Чего стоят ее гуцульская рапсодия в «Трембите», «Пальмушка» из второго действия «Белой акации». В «Поцелуе Чаниты» особенно запомнилась ее румба, а потом в спектакле «Куба – любовь моя» Шаховская замечательно поставила еще один латиноамериканский танец— пачангу...
Галина Александровна была мастером всякого рода трансформаций. Помню, какой замечательный номер «Клоунада» придумала она для спектакля «Цирк зажигает огни»: артистки балета выходили на сцену сначала в костюмах клоунов, в смешных кепочках «а-ля Олег Попов» (который тогда был невероятно популярен и у нас, и во многих странах после успешных гастролей нашего цирка). Потом, танцуя, они сбрасывали клоунские костюмы и оставались в ярких юбочках...
При Шаховской балет Театра оперетты был не фоном для поющих актеров, а полноправным участником сценического действия, и наша балетная труппа в те годы славилась своим профессиональным уровнем. И особой внешней привлекательностью танцовщиц, потому что Галина Александровна подбирала в труппу не просто хороших балерин, но еще и красивых.
Мне посчастливилось, что и для меня Г. А. Шаховская поставила немало прекрасных номеров в различных спектаклях. Вспоминаю, как потрясающе эффектно был сделан ею вставной номер «Жиголетто» в легаровском «Графе Люксембурге». Музыку для него взяли из другой оперетты Легара — из «Танца стрекоз». Это было задумано как выступление самой моей героини — актрисы Анжели. Мы с артистками балета выходили в длинных черных шелковых платьях, в черных шапочках с красными колокольчиками и с огромными белыми веерами в руках. Номер так и назывался – «Танец с веерами».

******

Сестры-хореографы Наталья Глан и Галина Шаховская познакомились с молодой Любовью Орловой, когда она работала артисткой кордебалета в Музыкальном театре под руководством В. И. Немировича-Данченко. Немирович-Данченко пригласил Наталью Глан ставить танцевальные эпизоды в спектаклях. Сестры сразу обратили внимание на эту «очаровательную девочку», грациозную и изящную, хорошо сложенную, похожую на эльфа. Она выделялась среди прочих не столько красотой, сколько какой-то легкостью, пластичностью и непринужденностью движений, гибкостью и, вдобавок, одухотворенностью. По ее просьбе сестры начали помогать ей ставить ее сценические номера – некие театрализованные вокально-хореографические миниатюры. Она заслужила их уважение своим поразительным трудолюбием, упорством и настойчивостью, требовательностью к себе, желанием все делать профессионально, доводить до совершенства.

Наталья Глан и Галина Шаховская – дочери известного русского и украинского архитектора Александра Ивановича Ржепишевского. После революции семья Ржепишевских лишилась всего имущества, собиралась эмигрировать. Однако судьба распорядилась иначе. В итоге мать с дочерьми поселилась в Москве в доме по улице Большой Никитской. Любочка Орлова часто приходила в этот дом готовить очередной номер.

Наталья Глан была красавицей, женой знаменитого режиссера Бориса Барнета. Он снял ее в одном из первых советских боевиков – трехчастевке «Мисс Менд» по произведению Мариэтты Шагинян. Но актерское мастерство ее не привлекало. Она занялась хореографией и стала одним из самых модных, даже авангардных балетмейстеров. В ее экспериментальных спектаклях в Большом театре танцевал молодой солист Игорь Моисеев, в будущем – создатель знаменитого театра народного танца.

Галина Шаховская (7/20 февраля 1908 г.р.)– известный балетмейстер-хореограф. С 1936 г. – была балетмейстером и танцовщицей на эстраде. С 1940 г. – балетмейстер. С 1942 по 1965 г. работала балетмейстером в Московском театре оперетты. Она ставила танцы почти во всех фильмах Александрова и Орловой, начиная с «Цирка» и заканчивая «Русским сувениром». Общим увлечением у «Галоньки» и «Любочки» было шитье. Конечно, их объединяла безграничная любовь к искусству, к профессии, энтузиазм, их полная посвященность работе, но и, в сильной степени, схожесть судеб и общность воспоминаний. Они вышли из интеллигентных семей, пострадавших от революции, потерявших все, что имели. Им пришлось «делать себя самим», начинать с нуля, преодолевать не только естественные на профессиональном пути препятствия, но и, в буквальном смысле, бороться за выживание, пережить лишения, голод, безденежье и безнадежность смутного послереволюционного времени. «Где память есть – там слов не надо».
http://orlovamuseum.narod.ru/Friends.htm

Если Вы располагаете дополнительной информацией, то, пожалуйста, напишите письмо по этому адресу или оставьте сообщение для администрации сайта в гостевой книге.
Будем очень признательны за помощь.