Последний поклон великой актрисы
…В ее театральной гримерке всегда пахло пудрой «Пани Валевска» и духами «Красная Москва». Шлейф горьковато-изысканного запаха сопровождал ее и на сцене — Мара Генералова была великой Актрисой и настоящей Женщиной. Той, которая приходила в театр за час до начала спектакля, чтобы проникнуться театральным духом… Той, которая считала, что появляться на людях без перчаток и шляпки — в высшей степени неприлично…Слышите, помощник режиссера звонит в свой колокольчик? Третий звонок, читатель. Занавес открывается!
В дневные часы театр пустынен и загадочен. Темный провал зрительного зала хранит овации прошлых лет, «раздетая» сцена — триумф блистательных бенефициантов. Чьи-то тени прячутся в тяжелых кулисах, легкие шаги, тихий смех… Старые театралы знают: когда театр пуст, в нем оживают образы прошлого — сама История примеряет маски и гримируется, вглядываясь в актерское трехстворчатое зеркало. Поэтому мы и решили прийти в гости к Маре Генераловой с помощью машины времени, которая находится в Бийском драматическом театре, где много десятилетий подряд блистала бесподобная актриса. А роль проводника попросили исполнить заведующую литературной частью Наталью Шарабарину.
Метрическая книга открыла тайну Эти пожелтевшие листы старой метрической книги Соколовской церкви во имя Богоявления Христова, которую Наталья Яковлевна нашла в селе Соколово Зонального района, поставили все точки над «i»: когда же родилась великая Мара? Дело в том, что в ЗАГСе утверждали — в 1902, а все остальные «неофициальные» источники — в 1900. Вроде два года — пустяк по сравнению с вечностью, но история не терпит к себе такого легкомысленного отношения…
— Я нашла в старых архивах метрическую книгу семьи Вдовиных,— рассказывает Наталья Яковлевна, протягивая мне тонкие листки бумаги, где все записи — каллиграфическим почерком и с «модными» тогда твердыми знаками.— И там написано, что девочка Марфа была рождена 9 января 1900 года в семье «крестьянина села Савиновского, проживающего на винокуренном заводе Платонова, Агея Михайловича Вдовина и законной жены его Евдокии Павловны». И как память о детских годах Марфы-Мары — черно-белая картонка старинной фотографии сельской школы, которую закончила будущая актриса. Прямые аристократические спины сельских учительниц — длинные темные юбки, белые блузки с кружевным жабо — мода начала прошлого века. И ученицы — в накрахмаленных юбках, волосы убраны в косы или строгие пучки. А вот и белокурая Марфа — сосредоточенный взгляд, ямочки на щеках. Сельчане уже тогда про нее говорили: огонь-девчонка у Вдовиных растет, и танцует, и поет — артисткой будет!
— У Вдовиных было пятеро детей,— начинает свой экскурс в историю моя собеседница.— В 1911 году ее мать, рано овдовев, переехала в Бийск — здесь Мара начала учиться в женской гимназии, активно участвовать в художественной самодеятельности и петь в церковном хоре Успенского храма.
Ангел в синем платье Эту фарфоровую статуэтку тонкой девочки в синем платье Мара Агеевна считала своим талисманом и называла «мой ангел». Видите ее изящный силуэт за стеклянными створками массивного буфета красного дерева? Нет, деточка, это не балерина, это оперная певица, это мое второе я. Девочка, которая исполняет партию Ангела в опере «Демон»… И я такой в девятнадцать лет была — тонкой, смущенной, наивной, когда впервые вышла на театральную сцену. Помню, тогда долго не могла поверить, что зал рукоплещет мне…
— В 1919 году в Бийск приехали артисты Томского оперного театра,— держит в руках фарфорового Ангела Наталья Шарабарина.— А одна из артисток, исполняющая роль Ангела, заболела, и начали срочно искать ей замену. Партия была написана для меццо-сопрано, но у Мары был широкий диапазон голоса, и ее признали подходящей для замены. Это было ее первое выступление, после него Мару направили учиться в музыкальную школу.
Фарфоровая девочка в синем платье, которую Маре Генераловой подарил один из ее поклонников, всю жизнь сопровождала великую актрису: одно время «жила» на ее столике в театральной гримерке, потом «переехала» в фамильный буфет красного дерева, который, кстати, хранится в музее Алтайской православной миссии.
— Эта фарфоровая девочка будет занимать почетное место в экспозиции «Гримерка Мары Генераловой», которую мы сейчас будем оформлять в театре,— вводит нас в курс дела Наталья Шарабарина.— Кстати, Мара Агеевна коллекционировала разные статуэтки и очень любила, к примеру, вот этого бронзового Дон Кихота, который стоял у нее в квартире на специальной подставке.
А на массивного римского патриция, который стоял у нее на гримерном столике, актриса… вешала ключи. …Не буду лукавить, деточка, я люблю все необычное: видите эти крутобокие вазы в японском стиле? Мне их поднесли к очередному моему юбилею, и они прекрасно вписались в мой интерьер…Темно-бордовые вазы на желтоватом фоне полок смотрелись великолепно. А пыль-то прежде чем вазы мои фотографировать стереть надо было…
«Обидно до слез…» Год пела на сцене Бийского драматического театра (который в те годы назывался Рабочим дворцом труда, науки и искусства) Марфа Вдовина русские романсы и песни. А учил театральному искусству юную актрису ученик Константина Станиславского — режиссер Владимир Гарденин.
…Ах, какое время тогда было, деточка! Это сейчас «система Станиславского» звучит как что-то классическое и статичное, а тогда это было, как взрыв, как буря, как вихрь! Новое слово в застывшем театральном искусстве. Долой привычные штампы, долой статичные роли — актер нерв свой должен обнажить. И как обнажали…
— А в 1923 году Мара вышла замуж за комиссара Красной армии Василия Генералова,— разматывает клубок повествования Наталья Шарабарина.— И уехала с ним в Омск — собственно с этого города и началась ее кочевая жизнь. Осели потом в Свердловске, в военном городке, где Мара Агеевна наконец-то смогла закончить музыкальный техникум.
Родная сестричка Мары-Марфы Мария тоже вышла замуж — за соратника Василия Генералова — Евгения Лапшина, который впоследствии дослужился до высших чинов в НКВД. Вот их семейная фотография: два бравых офицера и их красавицы-жены. Только Василий Генералов был в 1937 году репрессирован, а Евгений Лапшин с повышением переведен в Москву. Сколько московских порогов обила Мара Генералова, чтобы вызволить своего мужа из дальневосточного лагеря! И Евгений Лапшин, рискуя собственной головой и карьерой, помогал своей родственнице, но все безрезультатно… Василий Генералов вернулся к своей жене только в 1951 году — больным и опустошенным… И уехал в село Топольное Солонешного района, чтобы помогать своей взрослой дочери Лиле, которая уже окончила пединститут и уехала туда на практику.
Я держу в руках его письмо к любимой жене: каким высоким слогом изъяснялись тогда люди! «…Обидно до слез, мой ангел, что этим летом мы не увидимся. У тебя много работы, а я не могу оставить Лилю одну…».
В 1952 году Василий Генералов покинул этот мир. А Мара Генералова, бывшая тогда на вершине своей театральной славы, осталась верна памяти своего любимого мужа.
…Да какая может быть личная жизнь, деточка? Что за нескромные вопросы вы себе позволяете? У актрисы только одна может быть личная жизнь — сцена… Я как Ларису из «Бесприданницы» в театре Камня-на-Оби сыграла, так и поняла, в чем смысл моей жизни будет заключаться. А портрет Васеньки я долго на своем столике хранила.
Красная коробочка Театральный проект «Гримерка Мары Генераловой» пока еще только стартовал — Наталья Шарабарина сортирует уникальный архив актрисы, который достался ей весьма необычным путем. Женщина, жившая по соседству с дочерью Мары Агеевны Лилией, оказалась ее хорошей знакомой, которая и помогла выйти на московских родственников Генераловой. Наталья Яковлевна попросила у них разрешения: можно мы возьмем личные вещи актрисы для того, чтобы создать в театре ее небольшой музей? Московские родственники, потомки тех самых Лапшиных, разумеется, согласились. Для них это просто вазочки, шторки и картинки. А для нас — уникальная возможность прикоснуться к самой истории.
— А вот эта красная бархатная коробочка лежала на самом почетном месте в квартире Генераловой,— продолжает театральный проводник.— В этом красном бархате хранится официальный указ Президиума Верховного Совета «Присудить Генераловой Маре Агеевне звание «Заслуженная артистка РСФСР». А тогда эти звания просто так не давались…
Красный бархат, глянцевая бумага… Можно сколько угодно говорить о том, что «совок» — это тоталитарный ужас, но в то время, согласитесь, все как-то было весомее и зримее. И артистка, получившая столь высокое звание, была действительно примой. Той, к мнению которой прислушивались и считались.
В 1960 году над Бийским драмтеатром сгустились тучи: театральные чиновники решили превратить его в Краевой музыкально-драматический театр и, как следствие, уволили лучших ведущих артистов, которые не отвечали «оперетточным» стандартам. И тогда на защиту родной труппы поднялась сама примадонна — поехала в Москву, чтобы в приемной Центрального комитета профсоюзов работников культуры добиться справедливости. Краевая оперетта переехала в Барнаул, а Бийский драматический театр продолжил свою работу. Кстати, Мара Генералова хранила в доме вырезки из «Бийского рабочего», где журналисты того времени защищали актеров и сам театр. Интересно, а в нынешнее время, если бы в голову кому-то из высоких чиновников пришла идея превратить наш театр во что-то другое, справедливость имела бы место? Риторический вопрос…
Полосатый пуфик В роли блистательной Сильвы Мара Генералова вышла на сцену родного театра в последний раз — зрительный зал не смог вместить всех поклонников ее таланта. Как всегда статная, моложавая, с безупречным гримом — Женщина вне возраста и времени. У Мары Агеевны был свой секрет красоты: чем больше отдаешь себя людям, тем больше добра и света к тебе возвращается.
…Ах, деточка, лицо актрисы — это ее визитная карточка. Если ты играешь «героинь», ты не должна превращаться в «комическую старуху», сцена, знаете ли, заставляет быть в тонусе. Я и после выхода на пенсию, пока сил хватало, выходила на сцену…
А потом Мара Генералова забрала свой театральный столик и полосатый пуфик домой. Чтобы эти милые ее сердцу предметы согревали ее в холодные дни поздней осени жизни… Теперь они вернулись на свое законное место — в театр.
… Еще звучат аплодисменты и восторженные крики «бис», но огни рампы погасли и опустился тяжелый бархат занавеса. Спектакль окончен, и Актриса больше не выйдет на поклон…
Наталия Дмитриева
Наталия Дмитриева
ЗВЕЗДА НЕГАСИМАЯ
Посвящается памяти
Мары Агеевны Генераловой
ИМЯ
В избе простой и деревенской
Ребёнком третьим рождена
И в храме Марфой названа,
Что означает госпожа
На палестино-арамейском.
Даётся имя неспроста:
Оно, прописанное в святцах,
Судьбу обозначает вкратце,
Ложится знаком на уста.
То имя девочки всерьёз
Судьбу её определило:
Талантом дивным наградило
И на пол-жизни морем слёз.
От глаз чужих беду всегда
Она работой затмевала.
Не вправе госпожа быть вялой,
Звезда — за тучами — звезда!
ДАР
Сестрёнки — Анюта и Валя —
Любовно её называли:
– Марфушенка, Марочка, Мара.
Краса! Королевичу пара!..
А были крестьянских кровей
И так восхитительно пели!
Они это с детства умели.
Но голос Марфуши сильней
Выводит волшебные трели.
Кому же угнаться за ней?!
ДЕБЮТ
Пройдут года… И школа музыкальная,
И музыкальное училище — всё будет позади.
А нынче — выступленье триумфальное
И Рубинштейн, и Лермонтов в отчаянной груди!
Спеть партию Ангела — счастье!
И это подобно причастью —
Распахнута настежь душа!
Но кто-то подумал: «Не рано ль?
Ведь голос-то — меццо-сопрано…»
А зритель вздохнул: «Хороша!»
Успешным был Мары дебют…
Стремительно годы бегут!
А в них — хоровая капелла
И первые роли в театре.
Она и играла, и пела —
Всё в радость блистательной Маре!
КРАТКОЕ СЧАСТЬЕ
Комиссар Василий Генералов
Появился вдруг в её судьбе,
Сердце Мары нежно замирало
И сдалось в бессмысленной борьбе!
Всем хорош был парень: образован,
Предан делу партии, красив
И житейской мудростью подкован.
Были и такие на Руси!..
Дочка родилась, и, значит, счастье
Не растает, словно снежный ком.
Но Василий для советской власти
Оказался яростным врагом.
Ох, какие злые были годы!..
Как народ бесправный выжить смог?
Эшелонами «врагов народа»
Отправляли в бездну — на восток.
ЦАРИЦА И РАБЫНЯ
Да, Вы — обласканная Богом,
Обиженная властью — Вы.
В бараке мрачном и убогом,
Избит презрением молвы,
Ваш верный муж, Ваш добрый гений,
Доносом подлым осквернён.
И Ваши не дойдут моленья
До тех, кто властью наделён.
Василий в тягостных застенках
Одной любовью Вашей жив.
А Вам — днём царствовать на сцене,
Ночами посылать: «Держись!..»
И пред иконой класть поклоны
(Один заступник ваш — Господь).
Не донесли бы эпигоны,
В ком нет души, одна лишь плоть!..
Да, Вы — царица и рабыня.
И сердце — в кровь, и слёзы — в кровь
Перед людьми и пред святыней…
Вот так свершается любовь!
А муж вернётся к Вам. Не скоро…
Четырнадцать тяжёлых лет
Вас будет мучить это горе,
Но не нарушится обет!
ВОЙНА И ТЕАТРАЛЬНЫЙ БИЙСК
Беспощадная и огневая
В жизнь обрушилась громом война!
И пружиною сжалась страна —
«Всё для фронта!» — от края до края.
Тыловой Бийск тогда принимал
С Украины и Центра заводы,
Фронту лучших мужчин отдавал…
Тяжелейшие, страшные годы!
Из разрушенных городов
Приютил Бийск артистов, поэтов…
И в культуре добавилось света.
Но росло число сирот и вдов.
Голод. Холод… Театр живёт,
«Выдаёт» золотые спектакли,
Чтобы Словом сражаться,
не так ли? —
Вдохновлять на Победу народ!
В том актёрском ансамбле была
Генералова Мара Агеевна,
Что из Камня театр привезла
В Бийск родной навсегда,
не на «временно».
Так играла она — замирала душа,
Силой духа, красой покоряя.
И следил за ней зал чутко, еле дыша,
Слову страстному, взгляду внимая!
ОБРЕТЕНИЕ И ПОТЕРЯ
Вот и дождалась!..
Надругалась власть
Над Василием —
Обессиленный…
И опять — вразлёт:
Доченька живёт
В дальнем далеке —
На Ануй-реке.
Худенькая дочь…
Надо ей помочь:
Некогда поесть —
К школьникам бежит,
Ведь учитель весь
Им принадлежит!
Надо, так и быть,
Ей наладить быт.
И разлука вновь.
В письмах вся любовь…
Он на воле был
Только год один,
В следующий год
Взял его Господь…
Как же дальше ей
Без надежды жить?
Ты, театр, развей
Муку… Подскажи:
Может соловей
Быть иных кровей —
Каркать иль шипеть?
Если жить, то петь!
МУЗЫКА
Мара Агеевна пела романсы
Так, что у публики — слёзы, восторг!
Разве понять её кто-нибудь мог?
В сердце — мечты, довоенные вальсы,
Боль, одиночества горький удел…
Музыка душу её бередила
И наполняла волшебною силой…
Так достигался эмоций предел!
ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ АКТРИСА
С душой, открытой нынче, завтра
Особой ауре театра,
Она идёт в него как в храм
Служить всецело, зритель, вам!
Неслышным и неторопливым
Был чист и плавен Мары шаг…
Она всегда была красивой
И не боялась злых атак.
В ней всё: любовь, печаль страданий,
Над духом власть в её руке.
И ей не надо оправданий,
Актриса — в музыке, в строке,
В томленьи плеч, движеньи стана,
В порыве грёз, в грозе страстей!..
Она — то яростно желанна,
То вся — в предчувствие вестей,
Способных душу искалечить,
И кажется — спасенья нет!..
Но зрителей актриса лечит,
Из сердца извлекая свет.
Провинциальная актриса
Умела благородной быть
И продолжала в душах жить,
Когда задёрнется кулиса.
ВЫСОКОЕ ЗВАНИЕ
Она не стремилась к славе.
Она не боялась работы.
Огромной её заботой
Была молодёжь…
И лавой
Обрушилось депутатсво!
Не слышать людей — святотатство,
Не помогать — преступление.
Всё это — до исступления!
И в августе 55-го —
Указ из Москвы. Недюжинный!
»…присвоить М.А. Генераловой…
звание… Заслуженной…»!
Указ не приблизил рая,
Жизнь не избавил от риска,
Но
Она — первейшая в крае —
«Заслуженная артистка»!
СОЗВЕЗДИЕ ТЕАТРА
Своим созвездием прекрасным —
Пашков, Кондрат, Петров, Гранко
И Кайгородцева, и Хасман
(всех перечислить нелегко) —
Прославился театр…
Но Мара
Божественной звездой была,
И легендарною недаром
Её эпоха назвала!
февраль 2010 г.
4 комментария
обсуждение >>