Дементий Паротиков

«Учительская газета», №42 от 14 октября 2003 года
Мечты о театре у меня не было

Дементий ПАРОТИКОВ - народный артист России, почетный гражданин Алтайского края. Недавно он получил удостоверение Ветерана Великой Отечественной войны - начиная с 1942 года, еще мальчишкой, он по двенадцать часов в сутки, голодный, точил детали для фронта. В сентябре Дементий Гаврилович открыл свой шестидесятый театральный сезон.

Бог даровал ему немало сил, все остальное: ясность мысли и твердость убеждений - актер гранил в себе сам. Мы встретились, чтобы поговорить о том, какими видятся ему нынешние судьбы и тенденции театра, видятся из далекого сибирского края, с подмостков алтайской драматической сцены.

- Дементий Гаврилович, в своей работе на сцене вы стремитесь ориентироваться на тот позитив классического театра, что создавался в девятнадцатом веке и был продолжен в двадцатом. Что из происходящего в театре нынешнем вызывает боль в вашем сердце?

- Вопросов тут много...

- Выбирайте...

- Театр сегодня совершенно иной, чем это было, предположим, пятнадцать-двадцать лет назад. Мне есть с чем сравнить, поэтому-то я так смело буду говорить о последнем десятилетии. Оно для российского репертуарного реалистического театра с лучшими традициями театрального искусства оказалось десятилетием разрушения. Театральное поле России, смею утверждать (я все-таки по России поездил, и если брать регионы Дальнего Востока, Урала - мне известно, что там происходило в последнее время), было порушено. И это не только мой взгляд.

- В чем это разрушение выражается?

- На периферии - в республиканских, краевых и областных театрах - были свои лидеры, со своим уровнем, со своими творческими возможностями, которые вели, руководили театром, воспитывали труппу в определенном направлении, формировали репертуар. И вот сразу порушили институт художественных руководителей или главных режиссеров. Театры оказались без творческих руководителей. Стали появляться постановщики, которые, на их же языке говоря, «за башли», требуя большую цену, брались за месяц и даже за две недели поставить спектакль. А это несерьезно. Возникли театры антрепризного направления, но в данном случае я говорю о режиссерах-гастролерах, которые не захотели нести никакой ответственности ни перед местными властями, ни перед творческим коллективом, ни перед каждым в отдельности актером, особенно начинающим... Ничего нового такой режиссер не открывал, он выполнял техническую работу, получал деньги и уезжал, бросая театр... И спектакль плыл по воле волн. У театров появилась необходимость как можно больше и чаще выдавать премьеры, то есть поддерживать какой-то интерес у зрителя. Но финансирование прекратилось, и тогда театры стали захлебываться от безденежья. И вот круг замкнулся. Наступил резкий зрительский спад...

- Можно ли сегодня говорить о вырождении театра?

- Все, что сегодня происходит, по крайней мере процентов на девяносто из того, что я вижу и в чем приходится участвовать, мне не по душе. Я не принимаю, не хочу быть занятым в таких спектаклях, когда из классиков - из Шекспира, из Островского или из Чехова - творят черт знает что. Всю жизнь русский театр - будь то столичный или провинциальный - старался понять автора и дотянуться до него. Попытаться сохранить особенности звучания каждого автора. А сегодня... Если уж и хотят поставить что-нибудь этакое беспардонное по отношению к классику, тогда так и нужно писать - что не Вильям Шекспир, «Гамлет», а по мотивам, скажем, пьесы Шекспира... А то вот я сижу в зале и не понимаю, почему из «Трех сестер» режиссер вывел трех стыдно сказать кого...

Когда зрительская реакция поддерживает какую-нибудь пошлятину на сцене и даже аплодирует этому, актер это берет на вооружение и думает - это здорово, раз понравилось. Сегодняшний театр зачастую все делает для того, чтобы любыми средствами вызвать такую ажиотажную реакцию. Вы видели, конечно, эти «посиделки» министра культуры Швыдкого, где он собирает круг известных актеров. Но ведь нет ни Ланового, ни Дорониной, ни Соломина... Я бы еще мог назвать ряд имен, которые пытаются вести борьбу за тот театр, о котором мы говорим...

- Бывает ли у вас чувство, что вы одиноки, хочется опустить руки...

Может быть, я остаюсь в одиночестве со своими мнениями и убеждениями. Но сегодня главные в театре - директора. Они говорят: мы добываем деньги, а вот вы сделайте то, что нам нужно. И ставятся спектакли, которые вызывают у неопытной молодежи, не видевшей лучших образцов театрального искусства, примитивные реакции... Но, в общем, в последнее время стала снова заметна тенденция к реалистическому театру, к серьезной пьесе. Это вселяет уверенность. Я думаю, если бы государство было заинтересовано и немножко поддержало, постепенно театр стал бы возрождаться. Надеюсь, что это возрождение все же случится.

Умер Настоящий Человек (с большой буквы), и это прискорбно! Он бывал у нас, у моих родителей, и я знала его лично, но еще ребенком, однако достаточно взрослым, чтобы понять и запомнить его как Великую Индивидуальность и Настоящего Человека.
Соболезную родным и близким Дементия Гавриловича и разделяю с ними горечь утраты!

Вечная память.

У вач в биографии вкралась опечатка. Шукшина зовут Василий Макарович, а не Макар Васильевич.

От земляков-земной поклон и светлая память Дементию Гавриловичу и искренние соболезнования родным и близким.

Вечная Память Гениальному Актеру,глубокие соболезнования родным и близким!