У нее не только двое внуков, но и имени тоже два – Лиля и Лиза. Когда-то в далеком 32-м году мама будущей актрисы попросила соседа, ехавшего в Исилькуль на подводе, зарегистрировать новорожденную дочку: «Запиши ей имя – Лиля». Мужик долго добирался до райцентра. Чудное для деревенского слуха имя забыл и окрестил девчушку по-своему: Елизавета.
Подрастая, девочка всё больше не могла смириться с соседским выбором и стала представляться так, как хотела мать — Лиля. Хотя теперь заслуженная артистка России сполна оценила свое прекрасное русское имя, гордится им, но в театре Елизавету Николаевну по-прежнему зовут Лилей.
Игра молчанием
В Омский драматический театр Лилю Романенко привел артист Спартак Мишулин. Это потом он стал популярным артистом театра и кино, а тогда, в конце пятидесятых, Спартак Васильевич жил в Омске, работал в местном драмтеатре и руководил самодеятельным коллективом в ДК имени Баранова. В этот драмкружок и стала приходить в свободное от работы время контролер ОТК Романенко. Актрисой она быть не собиралась. Но вот однажды в премьерную постановку театра понадобилась массовка. Недолго думая Спартак Мишулин предложил нескольких своих учениц, среди которых была и Лиля…
Ее первой заметной ролью на сцене прославленного Омского драматического театра стала Катрин в спектакле по пьесе Бертольда Брехта «Матушка Кураж и ее дети». По словам Романенко, эта роль перевернула всю ее жизнь. В «Матушке Кураж» Романенко играла немую дочку главной героини. Играла про одиночество, про то, что никто никому не нужен. Играла телом, жестами, молчанием. Высший пилотаж для актрисы. Может быть, поэтому после исполнения этой роли она почувствовала себя настоящей артисткой. Спектакль был поставлен в 1964 году талантливым режиссером Ефимом Хигеровичем. За год до премьеры Ефим Робертович стал главным режиссером Омской драмы. Имея свое представление о театре как об ансамбле, состоящем из хороших артистов, он считал, что нужно давать дорогу молодым, помогая им раскрываться с первых шагов.
Елизавету Романенко новый главреж разглядел сразу. Что привлекло его в ней? Глаза. Годы спустя, уже живя в Германии, Хигерович признавался, что «глаза у Лили были впереди ее самой, и существовала обратная связь между нею и ее глазами». Молодая актриса умела слушать, отличала зерна от плевел и впитывала в себя всё, что происходило в театре. А происходило там многое, в том числе и особо изощренные козни и интриги. К ним Лиля Романенко привыкала с трудом. Выросшая в крестьянской семье, работавшая в заводских цехах, где правду-матку рубили в глаза, а не шептались за спиной, девушка не сразу усвоила непреложное театральное правило: друзей в театре не бывает. Здесь нужно со всеми держать дистанцию, не распахивать душу, улыбаться даже тогда, когда тяжко жить.
Впрочем, у Романенко и времени-то не было, чтобы заниматься коварствами: она много работала, одна растила ребенка. Записи на радио, на телевидении, драмкружок во Дворце пионеров. Кстати, два известных в Омске театральных человека — Сергей Рудзинский и Сергей Денисенко — выбрали жизненную стезю во многом благодаря Елизавете Николаевне Романенко. Они были ее учениками.
Жизнь интересней выдумки
Звездным часом для Елизаветы Романенко стал спектакль «У войны не женское лицо». Пьесы в привычном понимании — с расписанными ролями, ремарками — не было. Писатель Светлана Алексиевич записала монологи женщин — участниц войны. Записала душераздирающую правду, без прикрас. И получилась документальная повесть. Ее-то, прочтя однажды, и загорелся поставить недавний выпускник Ленинградского театрального института Геннадий Тростянецкий. Директор театра, худсовет отрицали даже саму идею молодого режиссера, но Тростянецкий настаивал, убеждал, и начальство сдалось: было решено ставить спектакль к 40-летию Победы.
Но тут воспротивилась сама Алексиевич. Дело в том, что были живы те, кого предстояло воплотить на сцене. Была жива Ольга Омельченко, попавшая на войну санинструктором в стрелковую роту и вынесшая на себе сотни раненых. Светлана Алексиевич была уверена, что Омельченко не сыграет никто. Но ее сыграла Романенко. Вернее, она просто вышла на сцену и рассказала зрительному залу судьбу семнадцатилетней девушки, пришедшей на войну в модельных туфельках. В конце спектакля измотанная душевно и физически Романенко-Омельченко доставала те самые туфли из вещмешка и смотрела на них как на ненужный атрибут своей жизни.
Спектакль был показан в Москве, на сцене Малого театра. Его представили на присуждение Государственной премии РСФСР. По иронии судьбы на эту же премию была выдвинута еще одна постановка повести Алексиевич — спектакль, созданный легендарным Анатолием Эфросом в театре на Таганке. Но Госпремию без колебаний присудили омскому театру. И это был не жест снисхождения к провинциальным талантам, а настоящее творческое признание. Как позже объясняли критики, прославленный мэтр ошибся в одном: в его спектакле актеры сыграли роли, а в омском — рассказали человеческую судьбу.
Омский спектакль записали на пленку, показали по Центральному телевидению. Его увидела Ольга Яковлевна Омельченко, та самая, которую сыграла Елизавета Николаевна Романенко. Время спустя актриса получила письмо, в котором сестра бывшего санинструктора писала: «Оля сильно болеет, но она видела ваш спектакль по телевидению. Спасибо вам большое».
Актриса до сих пор уверена, что интереснее того, что бывает в жизни, придумать ничего нельзя.
Если возраст — не помеха
Свой юбилей Елизавета Романенко отмечать отказалась. Это вообще в духе актрис старшего поколения Омского академического театра драмы. Фразу «Я - не бенефисная» можно занести в цитатник труппы, если таковой создать. Не любит Романенко ни пафосных речей, ни поздравительных восклицаний. В день своего восьмидесятилетия заслуженная артистка России сыграла на Камерной сцене премьерный спектакль «Дорогая Памела», а потом пригласила своих друзей и коллег в театральный буфет, где попросила накрыть столы «по-домашнему». В начале торжества Елизавета Николаевна представила гостям своего самого дорого гостя — дочку Лику.
О таких, как Лика Романенко, говорят: «Театральный ребенок». А это значит, что девочка выросла за кулисами, пересмотрела из осветительской будки все спектакли, запросто называла всех народных и заслуженных дядями и тетями, и в итоге стала студенткой актерского факультета. Но, проучившись год в престижном Ленинградском институте, девочка поняла, что актерство — не ее профессия. И ушла из вуза. Переехала в Москву, работала в баре, учила языки. Потом вышла замуж и уехала жить в Финляндию. В небольшом городке Сейнайоки, где проживают всего тридцать пять тысяч человек, Лика увлеклась пением и на местном вокальном конкурсе заняла первое место. Ее заметили, стали приглашать на концертные турне не только по Финляндии, но и в соседнюю Швецию. Репертуар у Лики разнообразный: песни народные и советские, русские романсы. Она поет на шведском, английском, финском. В Омск приезжает каждый год, но маму в Сейнайоки не зовет. Знает, что та не поедет — ведь там нет театра. Ее театра. У актрисы двое внуков — Кристиан и Хенри.
Из актрис своего поколения в Омской драме Елизавета Романенко осталась одна. Ей ни за что не дашь ее восьмидесяти! Ледяной душ по утрам, часовая физзарядка, сто приседаний и пробежка действуют посильнее инъекций ботокса. А еще ежедневные занятия сценической речью, чтение умных книг, общение с друзьями. А дружить Романенко умеет — до сих пор в свободное время встречается со своими заводскими подружками. Откуда это? Наверное, от жесткой самодисциплины. По признанию коллег, Елизавета Николаевна прожила непростую жизнь. Защищать ее было некому. Она всегда рассчитывала только на саму себя и сама за себя боролась.
Когда, казалось бы, ее роль отдавали другой актрисе, просила разрешения приходить на репетиции. Сидела, слушала, учила текст. А потом подходила к режиссеру и просила: «Посмотрите меня». — «Давай», — сказал ей однажды главреж, даже не повернувшись лицом. И она стала играть, видя перед глазами его сутуловатую спину. В конце монолога он уже смотрел на нее удивленно-восторженными глазами…
Сыграла более 50 ролей. Занята в спектаклях «До последнего мужчины», «Дорогая Памела», «Зеленая зона», «Кабала святош», «Леди Макбет Мценского уезда», «Небо на двоих», «Ночь любовных помешательств», «Три девушки в голубом», «Ханума», «Человек и джентльмен».
Маргарита Зиангирова
10 комментариев
обсуждение >>