Новый художественный руководитель нижегородского балета – о профессии, себе, великих и предательстве…
В минувшую среду, 17 мая, почти трехнедельный скандал в нашем театре оперы и балета, наконец-то, получил логическое завершение. На освободившееся после увольнения Виталия Бутримовича место художественного руководителя был назначен Валерий Миклин, народный артист России, опытный танцовщик и балетмейстер. Это – второе «пришествие» Миклина на нижегородскую сцену. Четверть века он танцевал в нашем театре ведущие партии классического репертуара с такими примами, как Нина Пугачева, Татьяна Лебедева, Раиса Шапкина, Эльвира Злобина… Нашей газете новоиспеченный «отец» балетной труппы дал свое первое после возвращения в Нижний интервью.
«Прыгал дальше и выше всех»
- Валерий Федорович, у мальчика, который неплохо танцует и при этом живет в Перми – наверно, одна дорога: в балетное училище?
- Я и не думал, что буду танцевать в балете. Мечтал о спортивной карьере. Зимой у меня были хоккей и лыжи, летом – футбол, баскетбол, бег. Я очень хорошо прыгал в длину и высоту. Кроме того, неплохо пел – это мне передалось от мамы – библиотекаря, которая всю жизнь ходила в хор.
С первого класса я стал заниматься в танцевальном кружок, и преподаватель очень скоро стал ставить меня на сольные роли. И вот, когда я заканчивал третий класс, он посоветовал мне: «Попробуй в балетное училище». Рискнул и прошел с первого же тура (всего их три – Авт.)! Тогда конкурс среди мальчиков был 7-8 человек на место.
- Чем вы сразили приемную комиссию?
- У меня были и внешние данные хорошие, и фигура, и музыкальность. Но особенно всем понравился мой высокий прыжок.
- О балетных училищах ходят слухи, что там настоящая муштра, а преподаватели чуть ли не хлыстом бьют учеников по ногам…
- Ну, сейчас не бьют... Кое-кто из старых педагогов действительно мог накричать и даже ударить. Но у нас вообще очень жестокая профессия. Если педагог не заденет пальцами мышцу, ученик может и не понять, где она находится. Поэтому иногда приходится делать больно во имя будущих успехов.
«Езжай в Горький – станешь звездой»
- Правда, что после окончания училища вы были буквально нарасхват?
- У меня было шесть приглашений от театров. Кроме того, мне, единственному из всего мужского класса, предлагали остаться в Перми, в нашем театре. Но там всегда была суперсильная труппа. И мне одна опытная балерина посоветовала: если останешься здесь – роли прождешь очень долго. А для чего я так хорошо учился? Чтобы в кордебалете танцевать? Эта же балерина посоветовала мне ехать в Горький. Сказала: ты в первый же год будешь танцевать там в «Лебедином озере». Так оно и случилось. В 19 лет я дебютировал в Горьковском театре в партии Зигфрида.
- Что тогда мог иметь многообещающий солист балета в материальном плане?
- В 1973 году меня пригласили в Москву, в театр Станиславского. Собрался было уйти, но в нашем театре мне тут же предложили квартиру. Ну, и армией припугнули... Остался. Потом эту квартиру сменил на другую, потом, как стал народным артистом, – на третью, трехкомнатную. Условия мне создавали, ничего не скажешь.
Но были и конфликты. Особенно когда я в 1974 году съездил на международный конкурс в Варну. А через год отправился на всесоюзный в Москву – а он считался даже более престижным – и попал в тройку лучших танцовщиков в стране.
- И чем же ваши успехи могли повредить нашему театру?
- Меня стали по три раза в год приглашать за границу. Я ездил на гастроли с Майей Плисецкой, Юрием Владимировым, Михаилом Лавровским, Надеждой Павловой, Вячеславом Гордеевым. Но часто эти поездки выпадали на лето, а у нашего театра - как раз гастроли. А какие могут быть гастроли, когда премьер уезжает? Вот меня и не отпускали. На этой почве я и конфликтовал с тогдашним директором театра Павлом Резниковым. Только когда стал старше, понял, что Резников был во многом прав.
О нем мечтали первые балерины СССР
- Валерий Федорович, вы танцевали с такими примами, как Людмила Семеняка и Марина Кондратьева. Вы им угодили?
- Семеняка даже смутила меня, когда во всеуслышание заявила в буфете в Большом театре: «Вот если бы у меня постоянно был такой партнер, как Валера!» А Кондратьева и вовсе отозвалась обо мне, «зеленом» еще танцовщике: «Я за ним, как за каменной стеной».
- Правда, что некоторые танцовщики готовы пойти на многое, лишь бы получить желанную партию? И порой – на откровенные подлости?
- Это, в основном, женщины… Да, слышал, и туфли прячут, и костюмы, и в пуанты что-то сыплют… Но сам с этим не сталкивался. Хотя завистники у меня, конечно, были. Когда я еще только начинал танцевать и быстро шел в гору, один танцовщик вдруг специально за неделю до спектакля ушел на больничный. А билеты проданы, спектакль отменять нельзя. И мне за неделю пришлось выучить сложнейшую партию и выйти танцевать вместо него. Его расчет не оправдался. Он-то думал, что я не успею выучить партию и опозорюсь, а вышло все наоборот. Поэтому я не устаю повторять: не рой яму другому. Ненавижу все эти интриги!
- До какого возраста надо выходить на сцену?
- Я в Хорватии станцевал ведущую партию в балете «Тщетная предосторожность» в день своего 50-летия. После чего откланялся. Я танцевал 31 год! Это много, если учесть, что на пенсию мы выходим, имея 20 лет стажа. Однако я до сих пор окончательно не простился со сценой – с удовольствием танцую такие партии, как, например, злой волшебник Ротбард в «Лебедином озере».
От Африки отказался, от Сибири - тоже
- Правда, что вас приглашали поднимать балет в одной из африканских стран?
- Да, в начале 90-х мне поступило такое предложение, что, честно говоря, вызвало у меня недоумение. Звали и в Южную Америку. Но что это за страна такая - Эквадор? Я отказался. А потом меня пригласили в Югославию. Русских педагогов любят во всем мире, поскольку лучше нас классический балет никто не знает.
- Почему после 10 лет успешной работы за границей вы опять вернулись в Россию?
- Там случился дефолт, не стало денег. Я на новые условия согласиться не мог, и они стали искать человека подешевле и поудобнее. Да и ностальгия у меня началась. Мне предложили работу в Омском театре, еще в паре крупных сибирских городов… Но я за эти 10 лет у моря настолько привык к теплу и хорошему климату, что сибирские предложения даже не рассматривал. Когда меня в 2003 году пригласили в молодой Саранский театр, я решил, что мне это вполне подходит. Кстати, интересное наблюдение сделал: мне все время попадаются театры, где все надо начинать с нуля.
- В день вашего назначения главным балетмейстером нашего театра вы уже провели первый танцевальный класс. Как вам наша труппа?
- А я ее по сути и не видел: на класс пришло очень мало народу! Честно сказать, я был удивлен. Нам ведь ни дня нельзя без тренировки! Я никогда не давал себе поблажек. Нужно заставлять себя работать! Если не будешь вкалывать до 25 лет, дальше уже будет бесполезно.
- При желании любой может стать «звездой»?
- Нет, но порой трудолюбие в нашем деле важнее, чем природные способности. Ну и, конечно, нужна светлая голова. В балете главное – мозги.
«Чуть не убили за 100 долларов»
- Давайте немного отвлечемся от работы. Вот вы по жизни какой человек?
- Разный. Бывает, что вспылю, взорвусь. Иногда перехлестнет там, где не надо. Могу сказать лишнее. Ну, страсти бывают не по делу… Стараюсь сдерживаться, но от себя не убежишь. Сам себе говоришь иной раз: «Что же ты делаешь? Остановись!» Но я не злобный и не мстительный. Если действительно не прав, то потом постараюсь извиниться. Иначе не буду чувствовать себя человеком.
- А драться вам приходилось?
- Бывало. Однажды меня в Горьком за 100 долларов чуть не убили. Подошел к пацану обменять деньги – автоматов тогда еще не было, а он отозвал меня во двор. Зашли, и тут на меня налетели трое! Ничего, отбился, но деньги в пылу борьбы у меня все-таки вытащили.
- У вас много друзей?
- Осталось немного. Я стал очень осторожен. Стараюсь никому не рассказывать о себе, своей личной жизни. Часто случалось: поделишься с кем-то, и вскоре это становится достоянием общественности. Поэтому сейчас стараюсь не говорить лишнего. Меня не раз предавали, и, думаю, еще не раз предадут…
- Что вы еще умеете, кроме как танцевать?
- Наверно, ничего… Но если жизнь заставит – всему научусь. Я очень ценю чистоту и порядок в доме. Люблю и умею готовить. Причем, рецепты часто придумываю сам. Люблю салаты «оливье» и из крабовых палочек, жареную картошку, котлеты…
- А разве танцовщикам все это можно?
- Ну, сейчас уже можно. Правда, у меня уже 10 килограммов лишних (так и не скажешь – Авт.). Я когда приходил в балет, при росте 180 см весил 72 килограмма. А после конкурса как-то – и вовсе 67!
- Рыбалка-охота, коллекционирование, сад-огород, путешествия… Что-нибудь кроме балета вас греет?
- Нет, никаких хобби у меня нет. Только балет! Я постоянно езжу по театрам, смотрю спектакли, хожу на репетиции. Я люблю свою профессию и не предаю ее.
Татьяна Кокина-Славина
2006 год
5 комментариев
обсуждение >>