«Я чувствую себя предателем»: Татьяна Васильева об увольнении Иосифа Райхельгауза из Школы современной пьесы

Татьяна Васильева стала гостьей нового выпуска шоу Вячеслава Манучарова «Эмпатия Манучи», в котором рассказала о конфликте с Иосифом Райхельгаузом и своей роли в его увольнении с поста худрука «Школы современной пьесы».


«Я считаю, что мы были друзьями, и мне было интересно с ним работать. Так получилось, что, в общем-то, я стала причиной нашего расхождения. Я чувствую себя предателем. Я себя никогда не оправдаю. Хотя я высказала свою позицию [относительно спецоперации], но я не должна была этого делать. Мы работали в театре, очень хорошо понимали друг друга. И в моей истории работы с ним как с режиссёром были только хорошие спектакли. Мне было интересно, я могла пробовать, что хочу, и он всегда разрешал. Это большое достоинство режиссёрское. Мы с ним после спектаклей куда-то ходили, и я смотрю, он нервничает. Тогда только начиналась вся эта заварушка. Он не мог спокойно говорить про это, он сам же из Одессы, ему, наверное, это тяжело. А я задавала какие-то дурацкие вопросы, и он страшно психовал».

По словам актрисы, обнародовать позицию Райхельгауза её вынудил журналист Антон Красовский, который буквально взял её на «слабо».

«И я сказала. То, что [Райхельгауз] говорил мне, он говорил всем. Он в театре это говорил. Ему говорили: «Иосиф Леонидович, идите в свой кабинет, там прооритесь и приходите обратно». Он не мог себя сдержать, настолько это было искренне у него. Он был на позиции, что мы не правы, мы напали и мы ещё конкретно за это поплатимся. Я была в шоке от того, что он сказал. Что когда нам будет плохо, он будет аплодировать. И как плохо, он тоже объяснил: матерям. Я была не одна, кто это слышал, к сожалению. Я себя виню наполовину. Ему серьёзные люди говорили: «Замолчи, ты себе роешь яму». В результате он не режиссёр театра. Его сняли с поста худрука. Я считаю, что я к этому приложила руку».


Татьяна призналась, что старается не касаться политических тем в рабочем коллективе, потому что «не хочет ещё раз сделать что-нибудь подобное». «Мы не поднимаем эту тему вообще. Но я знаю, что когда меня прорывает (когда мы собираемся компанией после спектакля, бывает у меня такое), и я вижу, что все молчат - значит это люди, которые думают иначе. И я тоже умолкаю. В спор со мной никто не входит. Моя позиция никогда не изменится. Никогда. Что бы ни было. Потому что я из этой страны, потому что я её люблю, не знаю никакой другой страны, в которой мне было бы так прекрасно жить».