Ещё до пандемии коронавирусной инфекции
Артур Смольянинов сместил фокус своего внимания и усердия с кино на музыку. Актёр собрал музыкантов, назвал это объединение «Смола» и сосредоточился на работе над первым альбомом.
Дебютная пластинка Смолы «Пыль» увидела свет 30 сентября. По случаю этого знаменательного события Смольянинов дал длинное интервью изданию «Медуза» (признано Минюстом РФ СМИ-иностранным агентом), в котором подробно расписал свой тернистый путь к музыке.
«Я когда-то в детстве начинал заниматься то на одном, то на другом [инструменте], но очень быстро бросал. Заставить заниматься особо было некому, поэтому все осталось на уровне первичных навыков. Гитарой занимался и фортепиано, и на кларнете играл, и на саксофоне, но всего понемножку».
Актёр, воспитанный в семье увлечённых музыкой художницы и учёного-лингвиста, с детства впитывал любовь к русском и англоязычному року и аккуратно записывал в тетрадочку песни с аккордами, подбирая их на слух. И был, по собственному выражению, «очень востребован в этом качестве в дворовой тусовке».
«Но потом все было постепенно заброшено. Институт, кино, женщины, слава, наркотики, алкоголь и весь этот классический набор сделали свое поганое дело. Все было заброшено. Но если это в тебе живет по-настоящему, в какой-то момент оно все равно прорвется, вопрос просто, как и с какими последствиями».
В момент кризиса, когда актёр был в «полнейшем ужасе» и испытывал ощущение распада, небольшой привет из детства показал ему направление нового пути.
«Мама прислала мне мою детскую аудиозапись, где я пою песни и вдруг говорю: «Мама, я буду рок-звездой, я их всех уделаю». (Смеется.) И я думаю: «И что, Артур, где ты сейчас? А ведь реально мог бы».
Годами вслушиваясь в русскоязычную поп-музыку, Артур замечал последовательное небрежное отношение авторов-песенников к возможностям русского языка. И из точки возмущения родилась идея писать песни делать самому, вместо того, чтобы критиковать чужие.
«Я очень люблю рифмовать. Я люблю язык в принципе как явление, и русский, конечно, особенно. Я его знаю и чувствую, мы с ним близки, скажем так.Единственные предметы в школе, с которыми я дружил, не заходя в школу, это русский и литература. Музыку я слушаю всегда и везде, много и разную. В том числе русский рок и русский поп, в котором слова предельно важны, по-моему. И чем дальше я слушал, тем больше у меня округлялись внутренние глаза от того, что я слышал. Приведу пример, который первый в голову пришел: это песня группы Dabro «Юность», которую очень любили одно время мои дети, да и на мой вкус песня неплохая, но: «Звук поставим на всю, и соседи не спят, кто под нами внизу, вы простите меня…» Я слушаю и думаю: блин, почему вы, молодые талантливые ребята, не дали себе труда чуть-чуть поднапрячься, поработать с текстом. Вы либо этого не чувствуете, либо вам ***** [все равно]. Почему не написать, например, «Звук поставим на всю, и соседи не спят, кто под нами внизу — вы простите ребят». Тоже корявенько, конечно, но хотя бы в рифму. Ну, разве это так сложно?
Так я годами слушал, слушал, и такая небрежность в рифмах, в обращении с текстом практически у 80 процентов авторов — и в связи со всем услышанным постепенно копилась во мне темная, лютая злоба. И в какой-то момент мой внутренний Артур говорит: «Слушай, ты, балабол. Ну не нравится — не слушай. Напиши сам и слушай то, что нравится». И я этому Артуру отвечаю: «А, да? Ладно, ты что, меня на слабо взял, что ли?» Вот, собственно, результат».
Занятия музыкой стали для актёра своего рода психотерапией и подарили ощущение порядка и стабильности в жизни.
«Я понимал, что как музыкант я никакой. Именно в техническом смысле, в смысле ремесла. И [понимал, что] это то, на чём я могу сосредоточиться, то, что даст мне какое-то постоянство, какую-то стабильность, какую-то цикличность жизни. Каждый день я должен вставать и своими кривульками мучить гитару и извлекать из неё какие-то звуки. Чтобы достичь такого уровня, чтобы самого себя можно было хотя бы не морщась слушать.
Первые полгода было мучительно тяжело. Есть у меня такая черта характера, я не люблю учителей. В моей жизни, может быть, было три человека, про которых я могу сказать, что мне нравилось у них учиться. И я себе сказал: «Слушай, чувак, если ты такой взыскательный клиент, научись сам». И вот я учился.
На клавишах я тоже пытался заниматься, но это намного сложнее, гораздо больше ж**о-часов требуется. И музграмота — это самое сложное, конечно. Я понимаю, что без этого не обойтись, что мне это самому упростит жизнь. И в работе с музыкантами, которым мне что-то нужно объяснить, будет проще, если я буду знать ноты и говорить на их языке. Но было так сложно начинать, по сути, заново в 36 лет».
Постепенно, показывая свои песни родным и друзьям, Артур приближался к накоплению материала и необходимости найти музыкантов. В этом ему помогла подруга, актриса
Александра Ильвес.
«Я стал сочинять песни. Жил один в это время. В какой-то момент понял: всё, это надо кому-то показать, а страшно же. Ужас, как страшно. Это страшно, наверное, как девственности лишаться. Сначала отправил маме. Мама такая: «Давай, пиши ещё. Но знаешь, в эту песню я бы ещё куплет дописала». Так в песне «Человек» был написан последний куплет.
А другую песню я показал близкому другу. Он сказал: «Ничего. Может, еще куплетик дописать?» Ну и я дописал последний куплетик в песню «П****ц». И вот так потихонечку, благодаря близким людям я понимал, что они чувствуют то же, что и я, что я не сошел с ума и «право имею». Когда уже критическая масса песен накопилась и смелости прибавилось, я стал их отправлять другим близким друзьям и подругам.
Одной из них была Сашка Ильвес, она послушала и сказала, что это круто и это должен услышать кто-то ещё. Через какое-то время она звонит и говорит, что в октябре [2019-го] должен быть фестиваль на «Ленфильме» с поющими артистами, вот это «веселье». Ну, выбирать не приходится. Я говорю, давай, конечно, я только за, но, знаешь, было бы отлично, если бы ты нашла мне музыкантов. В шутку, по сути, ни на что не рассчитывая особо. А она девочка энергичная, пробивная, у неё характер такой. Через полтора часа она вернулась и сказала: «Я нашла тебе музыкантов». В Питере — она там жила тогда».
Первый концерт группы пришёлся на начало «ковидобесия», и был отменён, но организаторам, в конце концов, удалось перенести мероприятие в петербургский клуб на крыше Roof Place.
«Я думал, никто не придет вообще. В тот момент, конечно, ни о каком промо или маркетинге речи не было, главное было просто сыграть…Я так и сказал: ребят, у нас просто открытая репетиция. Сколько людей придет, столько придет. Проверяем себя, как звучим, что мы тут наляпали, наворотили, а наворотили тогда уже хорошо. В итоге, несмотря на лютейший ветер и дождь, пришло человек 100, и все были довольны и даже отпускать не хотели. В общем, сыграли мы этот прекрасный концерт, я даже его снял, подумал, вдруг это последний концерт».
Из-за критических высказываний о спецоперации актёр стал терять в России работу, но в то же время ему начали поступать предложения из-за рубежа. Рассмотрев предложения, актёр решил отправиться с группой в гастрольный тур по Америке и
уехал из России.
1 комментарий
обсуждение >>