Актёрская карьера
Павла Прилучного сложилась совершенно случайно. Идея поступать в театральный принадлежала матери актёра. Сам Павел, чьё детство прошло в Казахстане и Сибири, не имел никаких намерений стать знаменитым, занимался боксом и танцами и тяготел к хулиганскому образу жизни.
«Спасибо маме, если бы не она, я бы, конечно, остался там, в Бердске, и никуда бы не уехал. Я был первым хулиганом на районе, всех подстрекал: «Ребята, пойдемте бить окна!» -
признался Павел в интервью журналу «OK!» «Я был еще тот заводила. Мама занимала мое время так, чтобы не было свободных часов. Я учился с восьми утра и до девяти вечера. Она же отправила меня в театральное училище. Я хотел поступать в хореографическое, танцевал с детства. Мне очень нравилось танцевать».
Увлечение театром возникло спонтанно, под влиянием впечатления от яркого выступления другого абитуриента.
«Я никогда и ничего не хотел достичь. Не хотел наград, успешности, известности, да и сейчас не хочу. Не вру. Мне просто нравится то, чем я занимаюсь. Когда меня мама в театральное училище привезла в Новосибирск, я думал: «Господи, кто тут учится...» Я выучил басню, песню, пришел на прослушивание. И вот показывается мальчик Ваня Хлопонин, он начал читать Шукшина, какую-то повесть, и тут я понял: «А это так может быть?!» Я ржал со слезами. На меня мастер, который набирал курс, смотрел с таким лицом, типа: «Что такое?» А я гопник лысый, меня просто рвало на части от счастья и удовольствия, когда я видел, что Ваня делает. Я только тогда понял, что хочу этим заниматься, — я тоже хочу управлять людьми, тоже хочу вызывать у людей либо радость, либо слезы. Это же прекрасно — владеть чувствами человека, управлять ими».
Переехав в Москву, Павел пытался поступить в ГИТИС к
Сергею Женовачу, но не поступил и отправился на прослушивания в другие театральные ВУЗы. Поступлению в Школу-студию МХАТ Прилучный обязал покойному
Олегу Павловичу Табакову, который убедил руководителя курса
Константина Райкина взять «этого парня». Однако через три года Райкин отчислил Прилучного, назвав его предателем и пообещав, что сделает всё возможное, чтобы начинающий актёр не попал ни в один театр.
«Я был отличником, шёл на красный диплом. Я ничем не занимался, кроме учёбы и спорта. Кто-то вообще не приносил этюды, я приносил их по шесть каждый день. Константин Аркадьевич подошёл ко мне однажды и предложил играть у него в театре, но у меня сразу после этого возник конфликт с ним, потому что я не хотел играть в «Сатириконе». Очень хотел работать в Художественном театре.
И вот меня однажды заклинило — наверное, на нервной почве. На сцендвижении я порвал связку, и мне сказали: «О, дружище, тебе месяц вставать нельзя, лежи в гипсе и никуда не ходи». Я жил в общежитии, пошёл однажды мыться, выхожу с костылем, а кто-то оставил на кухонном столе нож на боку. Я случайно поскользнулся, упал, опрокинув нож, и задел ножом здоровую ногу. Падаю и начинаю просто ржать от бессилия, потому что понимаю, что у меня теперь обе ноги проблемные.
Ползу по коридору, за мной кровавый след. Пришла Каринка Андоленко, моя однокурсница, она мне всё перемотала, помогла подняться. Я ни на одну ногу наступить не могу, ни на вторую — получается, инвалид без ног. Сижу и думаю: «А чего я тут нахожусь, мне никто даже поесть не приготовит, поеду-ка я домой в Новосибирск, всё равно месяц бездействовать». Поехал на коляске домой. А потом Константин Аркадьевич Райкин мне сказал: «Ты предатель». Я: «В смысле?» — «Ты должен был оставаться в Москве, потому что у нас такого-то числа «Класс-концерт». Я отвечаю: «Я не мог играть, у меня две ноги...» — «Ты предатель! Я сделаю так, что ты не попадешь ни в один театр». Я вернулся в Москву, забрал документы и перевелся в ГИТИС на курс Сергея Голомазова».
2 комментария
обсуждение >>