Леонид Соловьев

Все правильно, Владимир. Но, не поставленные поначалу "кавычки", немного искажают истину. А так все становится на свои места. Не обижайтесь. Я всегда с удовольствием читаю Ваши сообщения.

Не мог удержаться от ответа Александру. Я выразился фигурально: Соловьев возвел "местечкового" (в плане Больших литературы и кино) Ходжу до уровня образа эпического, при этом истинно Сатирического. А это величайшая редкость. Аналоги штучны: Сервантес, Рабле, Гриммельсгаузен, Стерн, Свифт, Распэ, Гофман, Гоголь, Твен, Гашек, Хеллер, Ивлин Во, Булгаков, Квятковский, Ильф/Петров, Е. Шварц, Л. Филатов...
Это я и имел в виду под словом "создал". Ибо, само собой, в детстве, задолго до встречи с дилогией Соловьева, прочел немало фольклорных книг разных народов, где были Насреддин: и Ходжа, и (он же) Молла...
Да и фильмов про него у меня под десяток (некоторые я "адресовал" на сайт много-много лет назад).
А вот "создать" образ выше рамок "нарицательных" и даже "национальной принадлежности" (землячество ХН присваивало/оспаривало не меньше городов, народов и даже стран, чем Гомера с Чапаевым), подняв, в итоге, до всемирности удалось, как ни странно, чисто русскому инженеру-фольклористу-писателю, короче "любителю-энтузиасту" Соловьеву, исходившему заповедными тропами Средней Азии.
В этом-то и парадокс, и чудо творчества! А главное - никакого повода для подколок и галочек в шкале личной эрудиции :)

Владимир Плотников, не Соловьев "создал" Ходжу Насреддина. Ходжа --- фольклорный персонаж многих народов. Он был героем разных историй и анекдотов задолго до Соловьева, хотя это не умаляет заслуг автора этой прекрасной книги.

Соловьёв Леонид Васильевич (1906–1962)
Создать героя, который станет нарицательным, национальным и, наконец, всемирным, – редчайший дар для художника.
«Ты хочешь знать мое имя? Слушай, ты провела ночь с Ходжой Насреддином! Я Ходжа Насреддин, возмутитель спокойствия и сеятель раздоров, тот самый, о котором ежедневно кричат глашатаи на всех площадях».
Нет спору, Ходжа Насреддин был героем фольклора, но маршруты его хождений довольно узки и локальны. Наднациональным литературным героем Ходжа стал под пером Леонида Соловьева, чье имя, увы, известно гораздо меньше. Что ж, напомним. Мальчик родился в далеком городе Триполи (Ливан).
Родители – христианские миссионеры на Ближнем Востоке. Отец, коллежский советник, служил помощником инспектора северо-сирийских школ Православного Палестинского общества. Мать преподавала. В 1909-м семья вернулась в Россию, и родители много лет учительствовали в школах Самарской губернии.
До 1918 года Соловьевы жили в Бугуруслане, а потом, до 1921-го, на станции Похвистнево Самаро-Златоустовской железной дороги. Как знать, не те ли станционные впечатления пробудили в любознательном
мальчике тягу к «музе дальних странствий» уже по среднеазиатским дорогам.
Туда, в далёкий Коканд, бежали от голода в Поволжье Соловьёвы. И железнодорожный ремонтник Леня Соловьев еще вволю попутешествует по Туркестану. Вникая, где бы ни был, в подробности быта и культуры, он станет знатоком восточного фольклора.
С 1923 по 1930 год Соловьев печатался в газете «Туркестанская правда». Первая литературная проба пера – рассказ «На Сыр-Дарьинском берегу» – в 1927 году получила вторую премию журнала «Мир приключений» (в Ташкенте рассказ забраковали). В 1930-м путеец переехал в Москву, где окончил литературно-сценарный факультет Института кинематографии. Параллельно публиковал малую прозу, а под видом переводов среднеазиатского фольклора сочинил сборник «Ленин и творчество народов Востока».
В 1940 году миру предстал «брильянт» сатиры – роман Леонида Соловьёва «Возмутитель спокойствия» – первая часть «Повести о Ходже Насреддине». Под названием «Насреддин в Бухаре» в 1943 году её экранизировали, а эталонным Ходжой на десятилетия стал народный артист СССР Лев Свердлин.
Во время Великой Отечественной войны Соловьёв был военкором газеты «Красный флот» на Чёрном море, за
отвагу получил орден Отечественной войны I степени. Его повесть «Иван Никулин – русский матрос» (1943) легла в основу киносценария, по которому был снят фильм Игоря Савченко (в главной роли народный артист СССР Иван Переверзев). Следующий сценарий трансформировался в популярный фильм Владимира Брауна «Я – черноморец» (в двух главных ролях народный артист СССР Борис Андреев). Но уже в 1946-м писателя оклеветали и обвинили в «подготовке террористического акта».
Срок отбывал в Мордовском Дубровлаге и с разрешения начальства в должности ночного банщика занимался
творчеством. Так появилась 2-я часть дилогии о Ходже Насреддине «Очарованный принц» (воплощенная в телемюзикле Павла Арсенова «Вкус халвы» и 3-серийном фильме Марата Арипова «Гляди веселей»). Законченная в 1950 году рукопись была передана начальству, и автор несколько лет ничего не знал о ее судьбе.
В июне 1954 года совершенно больной Леонид Васильевич вышел на свободу «по амнистии». А в 1956-м начался экваториальный хадж «Повести о Ходже Насреддине» по планете Земля. Почти обездвиженный после перенесенных лишений классик ради хлеба насущного занялся на «Ленфильме» доработкой сценарных замыслов («Приключения Артемки», «Анафема», «Шинель»). Здоровья, увы, хватило ненадолго. Он так и
не дописал несмешную эпопею об авторе Насреддина.
Такова судьба «самого веселого» советского писателя Леонида Васильевича Соловьева, чей неунывающий Ходжа Насреддин бродил когда-то и по путям Похвистневской станции Самаро-Златоустовской железной дороги.

"Самарские тайны российского кино", Самара, "Самарские судьбы", 2016.

О Соловьёве как о кинодраматурге вряд ли можно говорить долго — его мало знают. Известно лишь, что его книги о Насреддине послужили основой для множества экранизаций (а самая первая в России, "Насреддин в Бухаре" — непосредственно по его сценарию "Возмутитель спокойствия").
Зато его романом мы зачитывались ещё в школе.
"Повесть о Ходже Насреддине" — вещь, конечно, выдающаяся. Язык, стиль, яркость, дивная стилизация, мудрость и оптимизм этой книги сослужили добрую службу тем, кто умеет учиться у книг. Великолепный герой, в русской литературе единственно подобный фламандскому Уленшпигелю, пусть и на среднеазиатском материале. Читать "Повесть" - огромное удовольствие.
Спасибо Вам, мастер!
Его могила находится в Питере, в Автове, на Красненьком кладбище. Скромная ухоженная плита чёрного мрамора, на которой совсем недавно появилась фотография Леонида Васильевича (почитатели не забывают, что отрадно).