Елена Малёнкина: «У нас получается, что дети от «Лунтика» сразу переходят к «Сумеркам»

Российская анимация развивается очень активно, ежегодно радуя юных зрителей и их родителей новыми проектами. Одно из сравнительно новых явлений в ней – это анимационные студии при ТВ-каналах. Если 10 и даже 8 лет назад мультипликаторы работали на свой страх и риск, наверняка не зная, увидит ли зритель результаты их труда, то к сегодняшнему дню образовалось несколько серьезных компаний, которые производят анимационные сериалы непосредственно по заказу ТВ-каналов: и эпизоды, как горячие пирожки из печки, сразу вылетают в эфир. О том, как работает подобная студия и чем ее жизнь отличается от существования студии независимой, главный продюсер студии «100 КИЛОВАТТ» Елена Малёнкина рассказала корреспонденту Кино-Театр.Ру Марии Терещенко.


«100 КИЛОВАТТ» – относительно новая на рынке студия, однако у вас уже несколько вполне популярных проектов… Расскажите, пожалуйста, подробнее про студию и про то, чем вы занимаетесь.

Да, «100 КИЛОВАТТ» действительно молодая студия, которая появилась в 2016-м году и стартовала с двух анимационных сериалов: «Бобр добр» и «Домики».

«Домики» – познавательный проект для дошкольников, связанный с интересными архитектурными объектами. У этого проекта очень хороший потенциал на международном рынке, ведь его формат дает пространство для необычного сотрудничества. Мы не просто продаем контент, а предлагаем производство (совместное или по заказу) локальных историй про итальянские, французские, китайские домики и так далее. Это вызывает неподдельный интерес у наших потенциальных партнеров.

«Бобр добр» – это комедия, пантомима, что делает проект очень привлекательным и для зрителя, и для дистрибуторов (ведь отсутствие диалогов очень упрощает продвижение проекта на международном рынке). Но в то же время… Это серьезный вызов для творческой команды. В России сейчас практически нет бездиалоговых анимационных сериалов и, следовательно, творческих специалистов, имеющих опыт работы в таком жанре.

А как же «Маша и Медведь»?

В «Маше и Медведе» есть реплики Маши, есть песенки. У нас же вообще нет ни слова. При этом в каждую серию мы закладываем какую-то мораль и преподносим ее так, чтобы это было понятно и доступно для малышей. В результате из четырех существующих на студии сериалов на проекте «Бобр добр» самый высокий отсев идей: из 20 сценарных заявок (рассказанная в нескольких предложениях история, которая ложится в основу сценария. – ред.) в работу идет всего одна.

«Домикам» и «Бобру» уже несколько лет, а недавно ваша линейка пополнилась еще двумя проектами...

Да, это «Ник-изобретатель» и «Волшебная кухня». Так сложилось, что они были запущены одновременно и так парой и идут.

«Волшебная кухня» – это сериал о кулинарии и домашнем хозяйстве: почему волшебная? Просто чтобы было интереснее?

Дело не только в «интересности». Это важный, как мне кажется, момент, учитывая, что современные дети не слишком обременены домашними делами. Мы бы хотели, чтобы малыши, которые смотрят «Волшебную кухню», понимали, что заниматься домашними делами – это хорошо. Это правильно. Помогать взрослым – клево. И совсем не скучно, ведь даже здесь есть пространство для творчества.

Но в то же время в реальной жизни кухня – место, довольно опасное для детей. Поэтому мы поместили нашу главную героиню Майю в фантастические обстоятельства, в мир ее фантазий. Это волшебная кухня, куда она может совершенно безопасно переноситься, и здесь с ней ничего страшного случиться не может. Все моменты, требующие внимания и осторожности, мы обязательно проговариваем. Например, если Майе нужно взять горячий предмет, то она не просто берет его прихватками, но и объясняет, для чего она так делает. А если необходимо порезать ножом овощи, наша героиня никогда не возьмет его в руки. На нашей волшебной кухне нож все порежет сам.


Вас еще не завалили обвинениями в сексизме? За девочку на кухне?

К счастью, пока нет, но судя по тому, что происходит сейчас в мире, все возможно. Хотя в данном случае стереотипы не так однозначны. Считается ведь, что лучшие повара – мужчины. Так что мы довольно прогрессивно отвели главную роль в нашем сериале девочке.

Ну, и четвертый ваш проект – «Ник-изобретатель»…

Это сериал про мальчика-изобретателя Ника, который у себя дома на 3D-принтере создает себе роботов-помощников. Пока у нас таких роботов восемь, но со временем их станет больше. У каждого – свой функционал: один силач, другой умник, третий разведчик и так далее. Кроме роботов у Ника есть веселый пес Ватт, который с удовольствием участвует в экспериментах и приключениях своего хозяина.

Мы все очень любим этот проект. А наши герои уже зажили абсолютно самостоятельной от нас жизнью и вовсю диктуют нам идеи для новых серий.

«100 КИЛОВАТТ» – студия при ТВ-канале. Еще лет шесть назад в России подобных студий не было, и мы все страшно завидовали странам с развитой анимационной индустрией, где анимационные студии, работающие под заказ канала, были обычной практикой. Какие лично у тебя впечатления от работы на «канальной» студии? В чем специфика? В чем радости-горести такой работы?

Безусловно, для индустрии очень хорошо и важно, что у нас появляются такие анимационные студии. И хорошо, что мы не единственный пример коллаборации большого канала и анимационного подразделения.

Для меня главное отличие в работе по заказу крупного канала в особой ответственности. Во-первых, за качество проектов, во-вторых, за сроки. Мы не можем себе позволить задержать сдачу серии, график эфиров довольно жесткий. У нас нет права на ошибку, творческую или техническую. Это очень дисциплинирует. И в то же время позволяет построить оптимальный производственный пайплайн, работающий как настоящий завод. Именно это дает нам возможность производить по две серии каждого проекта в месяц, т.е. 44 минуты анимации.


А насколько канал вмешивается в творческую составляющую?

Все наши сценарии проходят обязательную редактуру на канале «Карусель». Правок мы, к счастью, получаем очень мало, и они, как правило, связаны с определенными этическими нормами, допустимыми или не допустимыми в детском контенте. Например, мы не можем себе позволить включать сленг в диалоги наших персонажей. Или, к примеру, слово «Макарошки», которое многие используют дома, в нашей «Волшебной кухне» будут заменены на «Макароны».

Подобные правила существуют на многих детских телеканалах мира. Родители должны быть на 100% уверены, что наш контент во всех смыслах безопасен для их малышей.

Все сериалы, о которых вы рассказываете, адресованы дошкольникам. Есть ли планы делать что-то для детей постарше?

Наш заказчик – детский канал, а значит наш основной зритель – дошкольники. Хотя, безусловно, подростковая аудитория нам тоже интересна. В прошлом году мы сделали несколько тестовых разработок для подростковой аудитории, но пока это больше творческие эксперименты.

Опять подросткам не повезло. Что ж это такое?

Это очень непростая тема для меня. И не только потому, что я была продюсером подросткового проекта («Алиса знает, что делать!»). Мои собственные дети приближаются к подростковому возрасту, но достойного контента для них в России нет. Ни анимации, ни игровых сериалов, ни полных метров у нас для подростков не производят. При этом, когда я бываю на международных кинорынках, я вижу большое количество качественного контента, сделанного крупнейшими студиями и каналами целенаправленно для подростковой аудитории. Это и фантастика, и мистика, и детективы, и про танцы, и про первую любовь – чего только нет. И очень обидно, что для наших детей этот контент, к сожалению, недоступен. Наши каналы и платформы его не закупают, потому что у них нет соответствующих слотов для подростковой аудитории. От «Лунтика» мы сразу переходим к «Сумеркам».

Если с дошкольниками мы работать и разговаривать научились, то с подростками у нас чудовищный, гигантский пробел. Мы с ними не разговариваем, не можем найти общего языка, и пропасть поколений, и без того огромная, становится еще больше.


Но почему так происходит?

Это тема для отдельного разговора. В случае с подростками сложно монетизировать контент. А значит трудно окупить затраты на его производство. Большие риски для инвесторов. Кроме того, все привлекательные с точки зрения лицензирования категории (игрушки, продукты питания) относятся к дошкольному сегменту. Куклы и йогурты подростки покупать уже не будут, нужно искать и развивать другие сегменты рынка. Снова риски. Подростки – это аудитория во всех смыслах активная. Как зрители, как покупатели: они сами принимают решения, что покупать, у большинства уже есть карманные деньги. При этом подростковая аудитория, безусловно, сложнее с точки зрения взаимодействия и коммуникации. Тинейджеры очень чувствуют фальшь, с ними нужно говорить на одном языке, о вещах, которые им близки. Возможно, поэтому большая часть контента для подростков сейчас переместилась с телеэкранов в онлайн, а новыми героями молодых становятся блогеры. При этом ниша качественного контента для подростков (сериалы, полнометражные фильмы, анимация) не занята. Думаю, в этом вопросе помогли бы хотя бы на стартовом этапе определенные механизмы на государственном уровне. И это не только вопрос финансовой поддержки производства контента. Спорт, досуг, программы дополнительного образования для подростков, возможность трудоустроиться и так далее должны стать приоритетными. Государству должно быть важно, какими подростки придут во взрослую жизнь. Это должна быть четкая государственная стратегия, нацеленная на будущее страны.

И «100 КИЛОВАТТ» готова поучаствовать в становлении этого направления?

Конечно! У нас много творческих планов, и мы открыты ко всему новому. В конце прошлого года мы запустили в разработку 12 новых проектов, каждый из которых имеет шанс на существование. Безусловно, 12 проектов плюс к уже существующим – это многовато даже для нас. Но, надеюсь, что 2-3 проекта из этого списка мы в ближайшее время сможем запустить в производство. Ведь у нас просто фантастическая команда, очень творческая и профессиональная. С такой командой отправиться в новое плавание для меня большая честь.