Данила Козловский и Катерина Шпица: «Если уж делать ремейки, то когда режиссер предыдущей картины тебя благословляет и помогает»

В разницей в несколько недель в прокат вышли два фильма с участием Данилы Козловского и Катерины Шпицы: в марте стартовала комедия «Пятница», в которой все - от бизнесмена, переквалифицировавшегося на вечер в официанты, до матери-одиночки - празднуют конец рабочей недели. А 21 апреля на экранах появилась многообещающая и долгожданная остросюжетная драма «Экипаж», снятая под впечатлением от одноименного советского шедевра. Мы поговорили с Козловским и Шпицей об их героях, хороших отечественных фильмах и пении.


Расскажите, чем вас привлек проект «Пятница». Комедии — пожалуй, самый популярный жанр в РФ, их выходит достаточно, есть ли в этой ленте что-то, что выделяет ее из общего потока?

Данила Козловский: Что выделяет? Ну, во-первых, тема — пятница. Это не привычный романтический сюжет о мальчике-девочке, которые оказываются в непонятных ситуациях, но в финале сходятся и живут долго и счастливо. Во-вторых, стилистика картины, операторская работа, цветовая гамма, сильный саундтрек. Драматургия, очень хорошие диалоги, что вообще очень важно для комедий, — в «Пятнице» они получились, как мне кажется, смешными. Актерский состав — он предельно разнообразный: тут артисты и из театра, и из телепроектов, и из кино. Все эти элементы собираются вместе и дают неожиданный результат.

Катерина Шпица: Меня проект привлек в первую очередь очень сильным сценарием — крепким, с хорошим юмором. Артист же в первую очередь получает сценарий и только потом, если заинтересовывается, начинает узнавать: кто режиссер, кто продюсер, какая команда снимает. И тут меня очень порадовало имя человека, занявшего кресло режиссера, - Евгений Шелякин. Я с удовольствием смотрела его ленту «Ч/Б», а когда пришла на пробы «Пятницы», Женя меня и вовсе покорил. В общем, звезды сошлись.

Вы про «хороший юмор» заговорили — а можно с примерами? Есть ли сравнительно недавние отечественные комедии, в которых юмор с вашей точки зрения хорош?

К.Ш.: Еще раз подчеркну: мне очень нравится «Ч/Б». Мне нравятся «Восемь первых свиданий» и «Восемь новых свиданий», с нетерпением жду заключительной части трилогии, она, насколько я знаю, будет называться «Восемь лучших свиданий».

Давайте поговорим о ваших героях из «Пятницы». У Данилы главная роль, поэтому, чтобы обойтись без спойлеров, попробуйте дать ему краткое определение — из трех слов, скажем.

Д.К.: Он азартный, наглый... (Задумывается.) ...Но хороший.


Ну, скажем, ваш персонаж из «Духless 2», кажется, примерно таким же задумывался.

Д.К.: Так можно сказать и про князя Владимира, и про героя «Статус: Свободен». На самом деле в «Пятнице» персонаж действительно в чем-то похож на Макса (героя дилогии «Духless» - прим. Kino-teatr.ru)... Хотя параллелей не так много. Все-таки он бизнесмен-неудачник, у него довольно сложные отношения с мамой, которая влияет на его жизнь. Азартность — его проблема, и он не умеет проигрывать. Вообще большинство героев в мировом кинематографе — они азартны. Ну, если только это не фильм братьев Коэнов про музыканта-неудачника.

Вам по сюжету функции официанта приходится выполнять, вы для этого где-то тренировались? Тяжкий труд все-таки.

Д.К.: Нет, тренироваться не надо было, герой не умеет работать официантом. Не знает даже, как тарелки носить.

Вы еще и поете — песня в фильме звучит в вашем исполнении?

Д.К.: Да, в моем. Петь как раз я учился — готовился к своему представлению «Большая мечта обыкновенного человека» и до сих пор продолжаю заниматься с педагогом. Само музыкальное представление сначала можно было увидеть в Большом театре, потом в «Крокусе», теперь состоятся большие гастроли по стране и по Европе.

Кстати, вы где комфортней себя чувствуете, на съемочной площадке или на сцене?

Д.К.: Я же театральный артист. Работаю в одном из лучших театров в стране и в мире. У меня нет ощущения, что мне где-то менее комфортно. Если было бы, я бы не работал в этой профессии. Я люблю сцену, люблю павильон, люблю камеру, люблю съемочную площадку, люблю свой театр, люблю музыку... Другое дело, что в чем-то ты более уверен, в чем-то — менее. Скажем, играть «Вишневый сад» или репетировать «Гамлета» - в этом у меня уверенности больше, так как это более привычно. Выходить петь перед заполненным залом Большого театра — менее привычно. Но я этого хотел, об этом мечтал. Если бы я этого не хотел, просто этим не занимался бы.


С главным героем разобрались, а Катерине что за роль досталась в «Пятнице»?

К.Ш.: Я играю мать-одиночку, которая уже полтора-два года сидит взаперти. Помощи она получает мало, и ей очень хочется выйти куда-нибудь — хотя бы, как я шучу, в соседнюю комнату. Или в магазин. Не говоря уж о том, чтобы куда-нибудь поехать отдохнуть или потусоваться. И вот когда она дозрела и договорилась с няней, няня ее в последний момент подводит. Но девушка до такой степени отчаялась, что все-таки отправляется в клуб, прихватив с собой радионяню. Совесть ей, правда, не позволила расслабиться, ребенок-то один. При том, что дом через дорогу. Но ведь даже душ принимаешь, а ребенок в соседней комнате спит - и все равно нервничаешь.

А много ли алкоголя в кадре было? У нас же распитие алкогольных напитков в кино сейчас, скажем так, не приветствуется.

К.Ш.: (Шепотом.) Если честно, я не знаю. У меня был коктейль на съемках, но безалкогольный. И героиня моя была совсем не подшофе. То есть моя героиня не пропагандирует распитие спиртных напитков. А за остальных я не ручаюсь, моя линия несколько изолирована от остальных. Я с персонажами, кроме героя Аристарха Венеса, не пересекалась, поэтому за других отвечать не могу.

То есть и с Козловским вы в кадре не встречаетесь.

К.Ш.: Нет. Это главная интрига картины и главное разочарование для фанатов, которые хотели бы увидеть суперромантичный поцелуй Катерины Шпицы и Данилы Козловского на экране. Но нет! (Смеется.)


С точки зрения зрителя комедия — легкий жанр. А с точки зрения актера? Смешить трудно вообще?

К.Ш.: Я думаю, просто не надо ставить задачу рассмешить людей. Если ее ставишь, появляется откуда-то огромное количество ужимок и прочих формальных вещей. Самое главное понимать, что наша жизнь многогранна. Если ты открыт, в течении жизни ты увидишь и драму, и комедию. Просто с самоиронией нужно относиться к себе, с юмором — к обстоятельствам. Самое важное — воспроизвести в комедии жизнь такой, какой она может быть. В действительности-то ситуации бывают похлеще, чем в фильмах. Мы иногда с родителями над чем-то так ржем, хоть кино снимай! Но сценаристом это должно быть хорошо списано, а режиссером — хорошо, без перегибов воплощено. Тогда будет действительно смешно.

Поговорим про «Экипаж». Вы, наверно, видели одноименную ленту Александра Митты, вышедшую в 1979 году. Какое у вас к ней отношение?

Д.К.: Это культовое кино. Фильм снят в конце 1970-х, но даже сейчас производит впечатление.

К.Ш.: Я тоже очень люблю этот фильм. Смотрела его в детстве несколько раз, взрослой пересматривала.

Новый «Экипаж» позиционируется не как ремейк картины Митты, а как оригинальный проект.

К.Ш.: Фильмы пересекаются только в смысле идеи. Есть экипаж, есть самолет, есть землетрясение и спасение людей. Судьбы героев в фильмах не похожи, списанных сюжетных линий в новой ленте нет.

Д.К.: Да, у нас самостоятельная лента. Безусловно, есть пересечения, скажем, завязка с катастрофой. Но затем фильмы идут абсолютно разными дорогами. Кроме того, Николай Лебедев в смысле сценарного дела и так далее — ученик Митты. Сам Митта был консультантом на этой картине. И если уж делать ремейки — то именно в таких обстоятельствах, когда режиссер предыдущей картины тебя благословляет и помогает. И когда современные технологии весь проект могут приподнять на принципиально другой уровень, что для фильма-катастрофы важно. Но я напомню, в фильме Митты главным было не то, что вокруг случается, не взрывы, не пожары, а то, что происходит между актерами. И в этом смысле Коля Лебедев тоже довольно силен как режиссер. Была такая история: мы заряжали кадр пять часов. Снимали пятью камерами взрывы, обрушение стены, массовку большую, и в середине всего этого два актера и диалог. То есть если ты не встал на точку или забыл свой текст — ты, мягко говоря, облажался. Мы сделали дубль, меня подзывает Коля и спрашивает: «Ну как?» Я говорю: «Да вроде нормально». А он отвечает: «Вот именно, что нормально, а должна быть история про вас. Сейчас она про взрывы, а мне это не интересно. Поэтому мы сейчас будем переснимать дубль». И мы реально пять часов ждали, пока перезаряжали съемочную площадку, готовили каскадеров, восстанавливали эту стену...


С Лебедевым вы ведь и раньше работали?

Д.К.: Коля точно так же действовал и в «Легенде №17», он говорил: «Мне не интересен хоккей, если он интересен вам — включите канал «Спорт». Мне важно, чтобы каждая шайба имела собственную драматургию, работала на сюжет. Тогда это будет интересно всем: и тем, кто любит хоккей, и тем, кто его не понимает, и тем, кому он безразличен».

Понятно, что события, разворачивающиеся на экране, и работа на съемочной площадке — очень разные вещи. Тем не менее, интересно, были ли моменты, когда вам во время съемок угрожала опасность?

Д.К.: Нет, опасности не было, там работала сверхпрофессиональная проверенная команда, с которой мы уже делали «Шпиона», «Легенду...», «Мы из будущего», еще несколько картин. При том, что там все рушилось и взрывалось, у меня даже царапин не было.

К.Ш.: Здоровьем мы все рисковали, так как могли замерзнуть. Снимали поздней осенью, был очень сильный ветер. К тому же, мы «дружили» с поливальными машинами...

Дружили?

К.Ш.: Да, «дружили», очень плотно. (Смеется.) Еще кто-нибудь мог повести себя глупо, пойти туда, где хранилась пиротехника, и подорваться. Но дураков, слава богу, на съемочной площадке не нашлось.

Катерина, а что вам за роль досталась в «Экипаже»? С Данилой-то все более-менее понятно, он играет пилота, одного из главных героев.

К.Ш.: Я — старший бортпроводник. Довольно важная фигура. Мы специально ездили в школу Аэрофлота, занимались там два занятия с курсантами в качестве подготовки к съемкам.


Поскольку фильм рассказывает о страшных событиях на борту и вокруг самолета, у меня такой вопрос: после съемок летать страшнее не стало?

Д.К.: Тьфу-тьфу, я летать не боюсь. И съемки в «Экипаже» страх не спровоцировали.

К.Ш.: Мне тоже летать страшнее не стало, поскольку я фаталистка. Когда я сажусь в самолет, всегда, конечно, думаю о родных и близких, о том, что я буду делать, когда прилечу в пункт назначения. Я очень верю в пункт назначения. Даже если вдруг в голову закрадывается мысль - «а вдруг разобьюсь», - думаю, что мне-то будет все равно, я умру счастливой. А вот родным, если бы меня не стало, пришлось бы туго. Но мне кажется, я еще не все сделала, мне еще рано. Все-таки верю в судьбу.

Но зрителей-то кино заставит понервничать?

К.Ш.: Думаю, да!

Напоследок пара отвлеченных вопросов. Данила, вы в этом году появитесь чуть ли не во всех крупных российских проектах, от «Хардкора» до «Довлатова» Германа-младшего. В чем, по-вашему, причина востребованности?

Д.К.: Просто стараюсь много и честно работать.

Катерина, у вас есть роль, которой вы особенно гордитесь?

К.Ш.: Ух... Думаю, такое достижение у меня еще впереди. Но есть роли, которые мне очень много добавили в актерский багаж. Если говорить о полнометражном кино — «Огни притона», безусловно. Лента сложная, но там я в амплуа, в котором меня не видели. И я не знаю, сыграю ли я еще подобную роль.