Сэм Рейми, автор культовой трилогии «Зловещие мертвецы» и трех очень прибыльных фильмов про Человека-паука, приехал в Москву с Джеймсом Франко, Мишель Уильямс и Милой Кунис, чтобы представить фильм «Оз: Великий и ужасный», разрешить своим поклонникам посмотреть «Нового человека-паука»Марка Уэбба и поделиться взглядом на суть старого кинематографа.
На пресс-конференции в зале, где все было разных оттенков зеленого, режиссер выглядел немного усталым, но это не помешало ему благожелательно отвечать на вопросы. Он признался, что самой сложной сценой была финальная битва, а также назвал свою любимую сказку – «Гензель и Гретель». Позже, в уютном номере отеля, Рейми за круглым столом рассказал журналистам, как создавался мир «Оза», за что он любит хорроры и предположил, что в российском кинематографе после «Ночного дозора» могут набрать популярность фильмы ужасов.
Каким Вы видели Изумрудный город? В фильме это такой бизнес-город, похожий на Нью-Йорк.
Очень хорошая интерпретация, спасибо. По замыслу должно было быть похоже на Манхэттен или Токио в стране Оз. В фильме есть и много других городов - например, королевство Глинды. Там всё мягче, нежнее, женственнее, есть элементы ар-нуво, а здания перламутрового или жемчужного цвета. Люди в её королевстве тоже хорошие - фермеры, загорающие на солнце, они одеты в мягкие пастельные тона. Люди изумрудного города гораздо злее, поэтому они выглядят грубовато и угловато. Этот город более космополитичный. Мы хотели создать уникальные локации, чтобы зритель попадал в этот мир и с интересом погружался в магические пейзажи, рассматривал города.
Какой персонаж Вам ближе как человеку и почему?
Самые сильные чувства у меня к Фарфоровой девочке. Мне кажется, у нее очень чистая красивая душа. К тому же она очень хрупкая, но при этом – храбрая. И мне в ней это очень нравится. Человек, с которым я себя ассоциирую, - это, естественно, волшебник (Оз). Но до того как он становится великим, когда Оз еще эгоистичный человек, который не ценит дружбу, создающий о себе искусственное впечатление, желающий добиться величия, но не способный для этого открыть свое сердце и душу. Это вещи мне близки.
В «Озе» есть некоторые ретро-элементы. Вы смотрели какие-то старые фильмы для того, чтобы вдохновиться, найти образы или почувствовать эту стилистику?
Специально не смотрел, но мы действительно хотели воссоздать старый стиль. Когда изучали работу в 3D, мы хотели сделать большую глубину резкости, чтобы зрителей засасывало в мир фильма. Если бы мы сделали монтаж резче и приблизились к персонажам, то у людей было бы неверное ощущение. Они бы «отошли» назад. Но если сделать кадр шире, то при спокойном монтаже и большой глубине резкости зрители видят все, что происходит далеко-далеко вокруг. Таким образом, люди попадают внутрь кадра. В этом и была цель - чтобы люди попадали внутрь истории. Это как раз суть «старого стиля».
Были ли у Вас разногласия с продюсерами картины? Приходилось отстаивать какие-то творческие моменты, например, характеры героев?
Были, но это обычная история для режиссера. Продюсеры не хотели, чтобы Оз изменял своей подруге в первой сцене. Они говорили: «Сэм, людям не понравится, что главный герой - мошенник». А я отвечал: «Да, но нам нужно показать, что он не отягощенный моральными принципами эгоист, который не уважает даже друзей». Ему нужно пройти весь этот путь и найти себя. Пока в первых сценах есть ощущение душевной теплоты, люди не оставят этого персонажа, будут ему сопереживать. Они будут ждать, когда он искупит свою вину.
В одном интервью Вы сказали, что не смотрели «Нового человека-паука». Я тоже его принципиально не смотрю, потому что существует единственная великая трилогия, за которую Вам отдельное спасибо. На лицо тенденция: только что закончился «Бэтмен», а уже идут разговоры, когда снимать нового «Бэтмена». Но и «Оз» - старая история: есть сказка, есть фильм. Каково Ваше мнение о том, что Голливуд хочет постоянно пережевывать одни и те же истории и отказывается от каких-то свежих идей? За последнее время мы видели очень мало оригинальных фильмов с таким большим бюджетом, какой достался Вашей картине.
Спасибо за теплые слова в адрес «Человека-паука». Но Вы можете посмотреть теперь и новый фильм. Голливуд действительно повторяет одни и те же истории, но это не новая тенденция. Раньше это происходило иначе: ремейки немых фильмов делали каждые восемь лет. С появлением звука – стали делать «говорящие» ремейки немых фильмов. Цикл ускоряется, мы гораздо быстрее поглощаем один и тот же материал, а потом выплевываем его обратно. К тому теперь старые фильмы можно посмотреть на DVD или по кабельному телевидению, в то время как новые ленты продолжают производить. Старая история – это то, что в принципе свойственно людям. Они рассказываются с самых древних времен: человек сидит у костра, слушает историю, а потом он её расскажет, когда станет владельцем собственного очага. Это не новая вещь, что нет никаких новых историй.
Вы работали в жанре «ужасов», а «Оза» можно назвать «киносказкой». Насколько отличалась работа над этим фильмом для Вас, и насколько было интересно?
Очень интересно делать сказку. Это большая честь для меня. Мне кажется, сказка накладывает дополнительную ответственность, потому что я знаю, что этот фильм увидят дети. Нужно, чтобы история была высоко моральной. Это, конечно, субъективные категории, но мне кажется, что история должна улучшать человека, любовь - все всегда побеждать, а в центре истории должен быть хороший урок. Мораль этой картины – лучше стремиться к тому, чтобы быть хорошим человеком, а не великим.
В свое время «Зловещие мертвецы» вызвали фурор. Почему Вам захотелось снять фильм именно в этом жанре? Как Вам кажется, почему американские фильмы ужасов пользуются таким потрясающим успехом? Позволяет ли их делать такими яркими что-то в американской культуре, характере?
Мне очень нравятся фильмы ужасов. Они заставляют испытывать дискомфорт, но я люблю момент, когда в кинотеатре рождается напряжение и я чувствую, как аудитория постепенно напрягается все больше и больше… Зная, что сейчас будет страшный момент, я чувствую себя маленьким проказником и зло хихикаю. Мне нравится, когда напряжение возрастает, ничего пугающего не происходит, зрители опускают свою защиту – и тогда-то возникает страшный момент! И они кричат. Люблю это ощущение манипуляции публикой. Что касается второй части вопроса, то мне кажется, что у каждой страны свой период для того, чтобы делать хорошие ужастики. У итальянцев это были семидесятые годы, потом был Роман Поланский, а также французы, ну а в 20-30-хх – немецкая школа, яркий пример которой - «Носферату». Я не уверен, что американцы сейчас делают действительно хорроры. Может быть, скоро появятся новые режиссеры… Хотелось бы увидеть, что у них получится. Я знаю много молодых российских кинематографистов: «Ночной дозор» был хорошим фильмом. Может быть, так начнется русский этап в фильмах ужасов. Хотя это, конечно, не комплимент вашему кинематографу.
Какой следующий фильм Вы планируете? Вы не собираетесь снимать продолжение, но, по-моему, история не завершена, потому что героине Милы Кунис, которая стала злой ведьмой, не был предоставлен шанс вновь стать доброй.
Согласен с Вами. Я пытаюсь рассказать историю так, чтобы вызвать у аудитории чувство удовлетворения, но оставить что-то не «законченным», чтобы зрители могли придумать, вообразить, а что же будет в будущем. А по поводу сиквела принять решение придется компании Дисней.
3 комментария
обсуждение >>