Чем себя утешить может зритель на фильме «Продление рода» («Ленфильм», сценарий С. Алексеева и В. Валуцкого, режиссер И. Масленников)? Посочувствовать бедолагам-реставраторам, подвижнически пытающимся хоть как-то залечить раны монастыря, пострадавшего от перегибов Советской власти и разгула «простых тружеников»? Проникнуться деликатностью военных, которые, установив свой объект непосредственно в монастыре, отнюдь не разломали его окончательно, а, напротив, даже кое-где подлатали? Понедоумевать, зачем это весь фильм катаются туда-сюда рычащие мотоциклисты-рокеры? Поглядеть на вставные картинки из отечественной истории? Пожалеть, что так и не сладилось взаимное чувство у самоотверженной реставраторши и армейского капитана, который поначалу к делу всей ее жизни отнесся с явным непониманием, а к финалу насквозь проникся оным? Разделить скорбь другого подвижника, готового замуровать найденные ценности, поскольку все равно, дескать, разворуют и похерят, и крушащего дубьем машину неосторожного туриста? Мне лично это, извините, было как-то «всё по уху», как выразился по ходу картины один из ее персонажей, простой труженик. Ну, не берут за душу декларации очевиднейших вещей,— что делать? Так на какого же зрителя этот фильм рассчитан? Мало-мальски культурному человеку это вряд ли интересно, а мифический «простой труженик» если чем тут заинтересуется, так это сценами купания в целебном источнике, благо купаются в нем исключительно женщины и обязательно нагишом (хотя и возмутиться ведь может за свою оскорбленную, нежную, как у тушканчика, нравственность).
Алексей Ерохин
«Советский экран» № 4, 1989 год
5 комментариев
обсуждение >>