Фильм «Москва,любовь моя» выполняет разные задачи.
Первая — взаимоознакомление японской и советской культур. Я это понял по первым же японским пейзажам, чуть-чуть напоминающим проезд по улицам Осаки в «Солярисе», но то, что у Тарковского звучало патетически, здесь кажется весьма умиротворенным и даже уютным. Пейзажи Москвы тоже очень красивы. Такого рода сюжетно-этнографические фильмы могут быть интересны, и в Японии нечто подобное, кажется, уже делали.
Наш сюжет такой: японская девушка едет в Москву учиться в хореографическом училище Большого театра. Конечно, влюбляется в москвича. Японку играет прелестная Комаки Курихара, москвича — Олег Видов («русский парень», косая сажень в плечах, кудри — чесаный лен, глаза синие и жутко доверчивые). Кое-где этот этнографический контраст настолько выразителен и влюбленные так хороши, что текст, с помощью которого они объясняются, несколько даже и мешает. Но тут авторы фильма увлекают нас в другую сторону. Как я уже сказал, дело происходит в Большом театре. А парень к тому же скульптор. И сделан этот профессиональный фон на подлинной, так сказать, натуре. Здесь представлены очень неплохие скульптуры В.Лемпорта и Н.Силиса, монументальные композиции 3.Церетели. А занятия балетного класса с участием профессионалов Большого театра показаны настолько увлекательно и с такой влюбленной откровенностью, и настолько это (меня, во всяком случае) увлекло, что я почти досадовал, когда выяснилось, что и этой линии фильма суждено оборваться. Дело в том, что японская девушка родилась в Хиросиме. У нее наследственная лейкемия. Танцевать Жизель ей не придется. Она умирает в Москве, в больнице, вдали от родины, на руках у плачущего русского парня. В этих сценах Комаки Курихара достигает большой драматической силы. Японские пейзажи теряют свою этнографическую прелесть. Фильм становится по-настоящему серьезным. Должен сказать, картина Митты подействовала меня более всего именно в этом качестве, потому что ужас Хиросимы действует на чувства безотказно. Думаю,что именно эта сторона фильма, его скорбь, его память, его гнев против атомного ужаса снискали этому фильму любовь многих зрителей.
Хотя, повторяю, и первые две задачи фильм выполняет вполне удовлетворительно:он пропагандирует наше искусство и служит благородному делу укрепления дружбы между советским и японским народами. Возможно, если бы режиссер А.Мнтта сосредоточился лишь на одной из этих задач, но постарался бы исчерпать тему на всю глубину, то при его мастерстве мы имели бы фильм просто незаурядный.
Л.Аннинский
"Советский экран", № 2, 1975 год.
3 комментария
обсуждение >>