Премьера этой картины на телевидении состоялась первого января. И это совершенно справедливо — последние дни уходящего года, первые часы наступающего, ощущение незримого рубежа во времени историческом и нашем, личном, сообщают душе элегическое состояние, столь благодатное для размышления о причудах судьбы. Зрелища, более созвучного такому настроению, чем фильм Эльдара Рязанова и Эмиля Брагинского, и не придумаешь.
Это фильм о любви. На общем этом «любовном фронте», как говорил Зощенко, «Ирония судьбы» стоит особняком. Фильм Рязанова и Брагинского рассматривает любовь как тончайший психологический процесс, полный ни с чем не сравнимого очарования. Знаменитое чудо зарождения любви, составляет, по сути, содержание этой картины.
Лучшее в ней, разумеется, замысел, изначальный сюжетный «ход», ключевая задумка. Простая до анекдота и одновременно до изысканности точная, как, впрочем, и подобает хорошему анекдоту. Изумительно играет Андрей Мягков сцену своего внезапного насильственного пробуждения — в ситуации, вполне подходящей для «театра абсурда», сохраняя абсолютную естественность поведения.
Удача фильма обусловлена уже великолепным дуэтом исполнителей главных ролей. Герой Мягкова не просто узнаваем, он типичен для середины семидесятых годов, скромный интеллектуал, романтик, неутомимый труженик, сохранивший в суете бесконечных забот тонкую и трепетную душу. Польская актриса Барбара Брыльска, снявшаяся в доброй сотне картин и у себя на родине, и во многих европейских странах, стала, что называется, «кинозвездой», и надежды на то, что в нашем фильме она сыграет одну из лучших своих ролей, кажется оправдались. Сам тип ее внешности превосходно использован постановщиком и оператором: «женщина с прошлым», с судьбою, со своим тщательно оберегаемым внутренним миром, с некоей тайной во взоре... Возникновение чувства, его подлинно неповторимая «анатомия», не поддающееся осмыслению и контролю движение от неприязни к взаимному тяготению сыграны Брыльской с филигранной точностью и душевным тактом. Авторы фильма сознавали, очевидно, что наиболее уязвимое место их работы — непосредственно диалог героев, где уровень замысла и актерской, игры не всегда соответствуют друг другу,— вероятно, поэтому они заручились поддержкой наших замечательных лириков - Цветаевой, Ахмадулиной, Евтушенко — их стихи, положенные на музыку Микаэлом Таривердиевым в традиционной его манере, и впрямь придают картине дополнительную глубину поэтических ассоциаций.
Они вообще не покидают зрителя на протяжении всего фильма. Любовь героев заставляет нас думать о собственной пережитой любви, и не в этом ли феномен искусства?
Журналист Анатолий Макаров
11 комментариев
обсуждение >>