Заполярье, ледяные ветры рыбацкий суровый труд, море, огни берега вдали и, наконец, сам этот берег — с толпами прохожих на улицах, с ресторанной долгой гульбой, с танцами, полупьяными разговорами,— а кассирша все поглядывает и поглядывает на тебя из-под темной челочки, и кассирша тоже очень хорошо вписывается в весь этот антураж немного уцененной романтической легенды о сильном и одиноком морском волке, мечтающем на склоне лет отдохнуть от ледяных бурь у теплого очага. В первых эпизодах фильма «Долги наши» авторы все время балансируют между тем, что случилось с их героем на самом деле и тем, как выглядит случившееся в его глазах — в глазах немолодого тралмастера Ивана Крутова, привыкшего изъясняться с окружающими витиевато и темпераментно. То ли действительно Крутов считает, что жизнь его не удалась, то ли всё это сказано просто в припадке пьяного красноречия. То ли действительно полюбил он одинокую кассиршу Антонину, приютившую его после очередного ресторанного загула, то ли и эта любовь тоже выдумана, нафантазирована им. То ли в самом деле потянуло его вдруг на родину, то ли лишь почудилось, что потянуло. Но факт остается фактом. Однажды герой берет расчет, садится в поезд — и нет больше моря, Заполярья — с модным «дипломатом» отправляется наш морской волк в заснеженную периферийную глушь.
Здесь фильм «Долги наши» резко меняет стилистику, и мы тоже соответственно изменим стиль разговора о нем.
Иван Крутов едет в родную деревню, чтобы начать новую жизнь. Но оказывается, прежде чем начать новую жизнь, он должен рассчитаться за старую, в которой многим сильно задолжал. Задолжал матери, ждавшей, да так и не дождавшейся его приезда, задолжал любимой девушке, на которой обещал жениться, да как-то в суете забыл об этом, задолжал, наконец, дочери, о существовании которой, впрочем, даже не знал. Задолжал он всем одно и то же — любовь, внимание и заботу. И герой рад бы вернуть теперь все долги, да как? Мама умерла, не дождавшись сына, любимая девушка давно замужем за хорошим, работящим человеком, взрослая дочь - невеста не знает, как себя вести с отцом, невесть откуда вдруг свалившимся на неё. Долги нужно отдавать вовремя. Чуть замешкаешься — будет поздно!
Сам ход авторских рассуждений не столь уж нов. Уже не раз мы были свидетелями того, как в фильмах, книгах и спектаклях авторы отправляли своего героя в родную сельскую глушь, чтоб не спеша разобрался в сумятице и неправильностях своей жизни. Иван Крутов, которого оставляем на перепутье, в тяжелом и глубоком раздумье, — не последний из героев этой темы.
Татьяна Хлоплянкина
«Спутник кинозрителя» № 5, 1977 год
5 комментариев
обсуждение >>