Новости кино
Главную операторскую премию «Белый квадрат» получил Владислав Опельянц за фильм «Уроки фарси»
Награды за вклад в операторское искусство удостоен Владимир Климов
5 комментариев
5 комментариев
6 комментариев
1 комментарий
7 комментариев
7 комментариев
4 комментария
3 комментария
6 комментариев
4 комментария
9 комментариев
5 комментариев
13 комментариев
отзывы
Но ведь и в версии с Солонициным - этой сцены нет в помине!
То есть вариант, при котором об этом стало известно Сизову и который вполне мог сказать Зархи: "Ты совсем с глузду съехал?" — Вы не допускаете?
Я вообще с трудом представляю такой бред ; куда, в этом мирном, домашнем, лирическом фильме - можно было впихнуть подобную абсурдно-зверскую сцену?
Все это вообще мне кажется какой то байкой... (?)
Из Дневника Олега Борисова:
6 октября 1979:
«<...> Вчера он [Зархи] попросил “расстрелять взглядом” образ: “Вы ненавидите то, что висит там в углу! Эта икона принесла столько страданий!” По-моему, я ответил сдержанно: “Мы же со спины снимаем, не всё ли равно, ‘расстреляю’ я или нет?” Он замахал руками: “Опять со спины! Как надоели мне ваши тени!..” Григорович пошел ему объяснять, что если уж этот прием выбрали, то надо его и держаться. А я для себя в этот момент поставил точку. В противном случае просто не выдержали бы нервы. В гостиничном номере на семейном совете решили, что экспедицию в Чехословакии я довожу до конца (всё равно в кадре — затылок!), а в Москве объявлю об уходе».
К приезду группы в Москву, вспоминает вдова Олега Ивановича Алла Романовна, был построен павильон, в котором в первый съемочный день снимали приход Анны Григорьевны Сниткиной к Достоевскому. «“Вот тут вы пройдете, — сказал Зархи Борисову. — По этому коридору. Тут висит икона, посмотрите на нее, ну, не плюнете впрямую, это неправильно, но осудить ее надо. Развернетесь и покажете иконе фигу. И пойдете открывать дверь”. Олег Иванович снял накладные усы и бороду и сказал: “Сами идите, осуждайте икону, я больше сниматься не буду. Всё”».
... Я в 61м году сам показывал этот фильм в кинотеатре
мрачный фильм .... студиям советую купить прожектор для освещения и не красть деньги, а платить за эл.энергию ... ибо пропадает всякое желание смотреть в черный экран ......
На мой взгляд, фильм состоялся - в нем есть атмосфера и цельная хорошая история. Люблю такие нежные истории о взаимоотношениях людей.
Фильм снят изумительно и просто восхитителен с визуальной точки зрения: как выстроены сцены, какой точный подбор атмосферных мест для натурных съемок, которые создают образ Петербурга 19 века. Работа декораторов, костюмеров, операторов - на отличном профессиональном и творческом уровне. Взять хотя бы только сцену прогулки Анны с женихом по Петербургу или как сняты глаза Эвы Шикульской. Безупречный подбор актеров и хорошие актёрские работы. Особенно, конечно, работа Евгении Симоновой. Мне не нравится артистка Евгения Симонова, но в это роли она прекрасна, она здесь просто совершенство. Тем более, что я люблю, когда в кино показывают добрых порядочных женственных женщин с красивой душой, а она именно такая.
Отмечу сцену погони за уличной женщиной – вот он настоящий, промозглый, осенний, дождливый вперемешку со снегом Петербург Достоевского, и в каждом кадре он такой, академичный, такой как следует здесь быть – серый, хмурый, неприветливый.
Отдельное спасибо за сцену, где Анна молится перед иконой Богородицы за Федора Михайловича.
В общем, это прекрасная история со счастливым концом. Чудесно! Думаю, что я еще не раз ее пересмотрю.
Спасибо посетителям сайта - благодаря им узнала о том что правда, а что вымысел в истории и прочитала в сети о непростой истории создания фильма, что позволило более глубоко и полно ценить эту картину.
А вот насчет той "легендарной" , "неснятой" сцены с расстрелом взглядом иконы... Я впервые еще прочел о ней в биографии Борисова, написанной его преданным поклонником А. Карауловым.
Якобы Борисов напрочь отказался 'расстреливать взглядом" икону..
мрачный фильм .... студиям советую купить прожектор для освещения и не красть деньги, а платить за эл.энергию ... ибо пропадает всякое желание смотреть в черный экран ......
Это красиво и трогательно.
Но в воспоминаниях Анны Григорьевны все по другому.
Я вообще с трудом представляю такой бред ; куда, в этом мирном, домашнем, лирическом фильме - можно было впихнуть подобную абсурдно-зверскую сцену?
Все это вообще мне кажется какой то байкой... (?)
... Мне тоже нравится Симонова в этой роли. А вот Борисов... по-моему, его и так достаточно в кино 80-х, идеально подошедшего своим депрессивным видом депрессивной эпохе (использовали в интересах повесточки тяжело больного человека - если верить современным источникам).
А Олег Борисов, с которым было уже отснято треть материала , но который крупно разругался с режиссёром и ушел...
Он конечно, талантище огромный.. И возможно, все к лучшему, он потом сыграет одну из лучших своих театральных ролей по Достоевскому - ломбардного ростовщика в "Кроткой"
А вот насчет той "легендарной" , "неснятой" сцены с расстрелом взглядом иконы... Я впервые еще прочел о ней в биографии Борисова, написанной его преданным поклонником А. Карауловым.
Якобы Борисов напрочь отказался 'расстреливать взглядом" икону..
Но ведь и в версии с Солонициным - этой сцены нет в помине!
Я вообще с трудом представляю такой бред ; куда, в этом мирном, домашнем, лирическом фильме - можно было впихнуть подобную абсурдно-зверскую сцену?
Все это вообще мне кажется какой то байкой... (?)
Евгения Симонова в роли Анны Сниткиной , без пяти минут невеста Достоевского - что может лучше для меня?)
...
Да, Олег Борисов мог сыграть бодро и нервно, "хитово", но всегда ли это уместно, не знаю.
Евгения Симонова в роли Анны Сниткиной , без пяти минут невеста Достоевского - что может лучше для меня?)
На самом деле она - действительно оптимальный выбор . Справилась.
В целом считаю хороший фильм.
Анатолий Солоницин играет в трактовке Зархи не "сурового, мрачного пророка", а прежде всего беззащитного, отягощенного долгами, и слегка рассредоточенного, извиняющегося, одинокого писателя.
Одна из последних ролей актера , и на мой взгляд одна из лучших.
Да, Олег Борисов мог сыграть бодро и нервно, "хитово", но всегда ли это уместно, не знаю.
Увы, в фильме допущены нек.неточности и одна явная неправда, сделаные для необходимого эффекта.
Неточность - в реальности Ф. М. рассказал ей о дне своей казни в первый же день знакомства, но во вторую встречу ( первая встреча была днем, вторая -вечером) В фильме же он рассказывает ей свое воспоминание через неделю-две.
И неправда - в фильме показана Аня как решительная маленькая тигрица , которая 31 октября - чуть не за руку повела писателя в полицейский участок, дабы оставить там под расписку роман "Игрок", с датой и подписью, чтобы избежать долговой катастрофы и разорения Достоевского. И там же, в полиц.конторе она называет себя его женой.
Это красиво и трогательно.
Но в воспоминаниях Анны Григорьевны все по другому.
На самом деле они оба уже заранее знали, что делец Стелловский планирует к ноябрю аферную уловку, как называет её Анна 'возмутительную ловушку". Если рукопись будет сдана позже 31 октября - лет девять Ф. М. будет пахать на издателя бесплатно по соглашению.
Поэтому Стелловский уезжает за город, дабы не принять у писателя "Игрока"
И на деле - сначала мама Анны съездила к адвокату, и сам Достоевский был у знакомого мирового судьи - и оба дали совет, оставить рукопись в полиции официально и задокументировать.
Этим советом наши влюбленные и воспользовались.
И в реальности не ходила Анна 31 октября в полицию, она была занята в тот день. Ходил один Достоевский, и как назло, не было начальства днем, он бегал весь день и только в 10 вечера удалось зафиксировать в квартральном управлении факт сдачи романа.
Но в фильме есть атмосфера . Знакомство, работа, предчувствие.
Их встреча - это невероятный знак судьбы.
Забавные фразы, эпизоды... Когда он говорит " Русский человек всегда жалуется на две вещи - безденежье и несчастную любовь. .. "
Когда она произносит, что ей жалко Раскольникова, он иронично спрашивает : " О-о, так вы убийцу жалеете!? "
Или когда она бунтует : " Я не буду это писать. Это мерзость! " Он удивленно " Да вы что, как вы можете мне приказывать!? "
Но химия уже чувствуется. Эти сладкие 26 дней, когда они работали вместе, в кабинете дома в Столярном переулке, одержимые азартом успеть и уже сроднившись , уже любя..
Волшебство обстоятельств встречи.
Хороший фильм. Не шедевр, но красив по-своему.
№ 20 Радий. Тут не студия виновата, а плохое качество копий. В 80-е годы я смотрел фильм по ТВ, качество было вполне нормальным. Видимо, до фильма не дошли руки реставраторов.
Но Ирина не смирилась. Она включила на полную мощность свое обаяние и стала “давить”. И зарубежные коллеги дрогнули. Ладно, сказали они, можно дать “Достоевскому” шанс, надо только придумать соответствующую мотивировку для награды, сформулировать, так сказать, “за что”. Тогда, мол, к обсуждению, так и быть, можно будет вернуться.
Значит, надо придумать формулировку. Желательно несколько, для выбора. А кто это сделает? Спец по сочинению текстов в нашей делегации, естественно, — ваш покорный слуга. Но я совершенно не обязан это делать!
Я приехал как специальный корреспондент журнала “Советский экран”, мое дело создать очерк-репортаж о Берлинском фестивале для ближайшего номера. Я уже и так перестарался: снял телесюжет с Ириной Купченко для “Кинопанорамы” — куда больше!
Но я, конечно, взялся. Из патриотизма, а также ради Купченко. Она впервые член международного жюри, ей нельзя проигрывать. Хотя, если разобраться, в поражении “Двадцати [шести] дней из жизни Достоевского” она бы никак не была повинна. Недаром, наверное, с этого проекта в свое время демонстративно ушел гениальный Олег Борисов — не нашел общего языка с режиссером. А из кувшина, как известно, “может выйти только то, что было в нем”. Что вышло, то жюри и отмело.
После того, как вместе со знаменитым режиссером наша небольшая, но целеустремленная компания “добрала” очередную прихваченную из Москвы бутылку коньяка, я залег на диване и принялся сочинять формулировки, изводя бумагу: “за творческое проникновение в мир гениального писателя”, “за постижение мира гения”, “за любовь и сострадание”, “за память о том, что вечно”, “за современное кинематографическое прочтение истории” и т. д., и т. п. Не будучи ни в чем уверенным, так, на всякий случай, среди прочего помянул и актерскую работу Солоницына в главной роли, и режиссерскую работу, и операторское мастерство, и костюмы — всё шло в дело, лишь бы за что-то жюри зацепилось...
На следующий вечер тайная операция в моем номере продолжилась, с теми же участниками и в той же последовательности. Сначала три мужика допивали привезенный коньяк, потом Зархи с Ярославцевым довольные уходили, а на ночь глядя, появлялась Ирина, рассказывала, что было на заседании жюри, какие формулировки отвергли, какие еще будут рассматривать, я вручал ей новые, и она уходила. К сожалению. <...> Купченко аки львица боролась за честь Александра Зархи, за его киносочинение: хотя бы что-то дали! Она даже придумала пригласить весь состав жюри на обед в шикарный ресторан, потратив на эту пиар-акцию добрую половину того, что получила за свое членство в жюри.
И своего добилась! На заключительной пресс-конференции <...> объявили: “Серебряный медведь” за лучшее исполнение мужской роли присуждается Анатолию Солоницыну в фильме “Двадцать шесть дней из жизни Достоевского”.
На заключительном приеме Зархи выглядел эффектно — белая копна волос, в белом костюме. При входе в зал недовольно буркнул Ярославцеву: можно было получить и больше, если бы делегация лучше занималась фильмом...» (Орлов Д. Реплика в зал: (Записки «действующего лица»). М., 2011. С. 360-361).