...Двое заключенных бегут из нацистского концлагеря и прячутся от погони на пляже, смешавшись с отдыхающими офицерами Вермахта. Не правда ли, неплохая завязка для лихого приключенческого фильма? Однако зрители, знакомые с предыдущими фильмами В.Желакявичуса, вряд ли настроятся на волну "Щита и меча". Это совсем другое кино. С неторопливым, отчасти даже тягучим ритмом. С долгими, молчаливыми паузами. С достоверными бытовыми и психологическими зарисовками. С подчеркнутой "дегороизацией" главных героев - русского и литовца. Однако при всей тщательности, проработанности фона, Желакявичус отчетливо склоняется к жанру притчи. Исключая тем самым дотошные вопросы типа: "А что было бы, если бы литовец не знал немецкого?". Экстремальная ситуация нужна авторам, чтобы еще раз напомнить, что война несет с собой не только смерть и физические страдания. Но и самым пагубным образом деформирует человеческую нравственность. Заставляет людей порой самых мирных и гуманных профессий ненавидеть и убивать друг друга.
В начале фильма пляж - словно маленький мирный островок посреди последнего военного лета Второй мировой. И нацисты, лишенные своей амуниции, выглядят обычными обывателями, прихватившими на уик-энд шнапса и "девочек". Только нет на этом пикнике веселья. В глазах немецкого генерала (Ю.Будрайтис) и его подчиненных - обреченность. Их развлечения напоминают пир во время чумы. Усталость и безысходность. Секс, лишенный эротики. А рядом два беглеца страшным усилием воли пытаются подавить в себе не столько страх, сколько вбитую в лагере "привычку" отказа от человеческого достоинства. Каждый поступок дается им совсем не так, как "нашим в тылу врага". Может ли, к примеру, голодный человек бесстрастно взять в руки порцию отменной говядины? В этом эпизоде камера Донатаса Печуры замечает и легкое дрожание рук вчерашнего заключенного, и его жадный взгляд, не подвластный разуму.
Пластическая выразительность, своего рода хореографичность мизансцен картины напоминает порой шедевры Миклоша Янчо ("Звезды и солдаты", "Сирокко"), гиперрелистичность "Факта" А.Грикявичуса или "Чужой вотчины" В.Рыбарева. Но это не досадная вторичность. Авторская индивидуальность В.Желакявичуса несомннна. Что же касается влияний, то они, как известно, в искусстве закономерны...
Александр Федоров
5 комментариев
обсуждение >>