Фильм «Стрелец неприкаянный» — образец кино, порожденного процессом гиперинфляции, ностальгической тоской по старым ценам, к которым хочется вернуться с кипами денег, фигурирующих в новой реальности.{}
Нужно сказать, что элементы этой лихо задуманной сюжетной конструкции пригнаны друг к другу достаточно слабо, ни одна из коллизий не развернута, не дожата здесь до конца. Все они присутствуют на экране в назывном, декларативном порядке, будучи неспособными подчинить действие фильма сколько-нибудь последовательной бытовой, психологической или фантастической логике.
Та же эклектика и разболтанность наблюдается и на уровне режиссуры. Затянутый пролог в духе европейских эпизодов «застойных» политических фильмов Бондарчука или Алова с Наумовым: грустный, страдающий от ностальгии русский интеллигент на фоне Парижа, являющегося, в свою очередь, предметом ностальгии снимающих все это художников. {}
Хорошие актеры, занятые в этом фильме, в первую очередь В. Ильин, Т. Догилева, Н. Пастухов, оказываются в достаточно сложном положении. Пастухов, играющий деда, занят лишь в одном эпизоде, его актерская работа погоды не делает. Остальные же вынуждены играть нечто совершенно абстрактное, независимое от движения сюжета. {}
Никаких особых изысков по части операторского и изобразительного решения в фильме также нет.
Для того чтобы «Стрелец неприкаянный» стал нормальным жанровым фильмом, требовалось, по всей вероятности, только одно — самостоятельное творческое усилие авторов по приведению в эстетическое единство всех задействованных здесь элементов. Без этого, «на халяву», только за счет использования чужих достижений полноценное развлечение, как выясняется, тоже сделать нельзя.
Н. Сиривля
«Искусство кино», 1994 год, № 1
1 комментарий
обсуждение >>