Наша картина очень ясная по форме. Мы не стремились к каким-то новациям. Не в них дело. Мы стремились избежать какой-либо экзотики. Главное – борьба. Тяжелая, изнурительная, совсем не романтичная. Сцена ночной битвы – как торжество смерти. И потом сразу же возникает на экране эпизод «Погребальный костер». Убитых было так много, что их складывали штабелями и зажигали огромные костры. Это не ритуал, а необходимость: палящее солнце, страшная жара могли дать вспышку какой угодно эпидемии. Мы точно следуем тому, что было. Но, исходя из этого, я вышел к оптимистическому финалу, поднялся от «бытового» к тому, что Гете однажды четко обозначил в названии своей книги «Поэзия и правда»,— к поэзии обобщения, к выражению философии общего дела. Над мертвым полем поплывут набатные звуки колокола, еще и еще сильнее, и, преодолев тяжесть смерти, поднимутся люди, встанут в один ряд с живыми!
Разве не реалистична эта поэтическая символика? Разве в наши красные праздники, слыша звон курантов, «красных колоколов», когда мы говорим: «За тех, кого нет с нами!» — мы не имеем в виду отцов наших, целые поколения отдавших жизни свои во имя нашей жизни? Разве не представляем их рядом с собой в краснозвездных буденовках или солдатских касках? Разве в песне о журавлях не выражена поэтически та же самая священная мысль о бессмертии борцов?
Сергей Бондарчук
В кинодилогии режиссер решил показать две революции, происшедшие на разных континентах, — мексиканскую революцию начала века и Великую Октябрьскую социалистическую революцию в России — самое значительное явление нынешнего столетия. Объединяет сюжетно эти события образ Джона Рида. Фильм Бондарчука стал рассказом не только о революции, увиденной глазами Рида, но и рассказом о самом Риде, сознательно пришедшем к мысли о необходимости социалистической революции.
Когда смотришь этот фильм, невольно удивляешься, как смог человек, не будучи мексиканцем, так точно передать, не ошибаясь ни в одной детали, не только приметы быта и этнографические подробности, но и сам дух народа, его эмоциональный настрой, трудноуловимый и состоящий из множества нюансов и оттенков.
Стремясь проникнуть в суть мексиканской революции» Бондарчук везде и во всем, будь то эпизоды наступления революционного войска Салаты на укрепления федералистов или сцены отдыха революционных солдат и пеонов, не забывает о том, что это народная революция. Отсюда и поражающее взгляд обилие величавых и мощных панорам, когда экран кажется забитым движущейся и клокочущей людской массой.
Нельзя не упомянуть имена людей, с полным правом разделивших успех Бондарчука,— оператора Вадима Юсова и художника Левана Шенгелия.
И еще на одном имени хотелось бы остановиться. Это Франко Неро — известный итальянский актер, исполнитель роли Джона Рида. Кажется, что Франко Неро внешне не совсем похож на Джона Рида. Однако главное — его увлеченность идеей и беззаветное служение этой идее актеру удалось передать в полной мере.
Журналист Галина Сенчакова
6 комментариев
обсуждение >>