В Краснодаре - православный кинофестиваль

Отрывок из сценария документального фильма «АНАСТАСИЯ» Виктора Лисаковича, включенного в программу Х Кубанского православного кинофестиваля

Общий вид Церкви Александра Невского в Бизерте. Голос читает надпись на Храме:
– «Блаженны изгнаны правды ради, яко тех есть Царство Небесное».
Внутри Церкви. Голос Анастасии Александровны:
– В начале тридцатых годов пришла мысль построить этот Храм… в память Эскадры…
Роспись купола внутри Церкви. В Храм входит Анастасия Александровна и говорит:
– Собирали деньги…Конечно, в первую очередь, эмигранты давали. Но и французы давали, и тунисцы. И все делалось своими руками….
Анастасия Александровна:
– Как назвать этот Храм? Все мы страдали, зная, как стирается память о тех, которые защищали Россию веками… Сразу пришла мысль об Александре Невском…
Виды Церкви. Голос:
– И Храм в Бизерте был освящен во имя князя Александра Невского.
Иконы церкви. Анастасия Александровна:
– И вот здесь, как раз за иконой Александра Невского был хор. И много людей пело, и моя мама пела здесь. Ну, она с детских лет пела в церковном хоре, и как пишет Блок:
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, потерявших радость свою…

Икона «Тайная вечеря». Анастасия Александровна:
– «Тайная вечеря», которую нарисовала мадам Чепега. Когда приезжал один митрополит, я показала ему эту икону и говорю: «Александра Эрнестовна рисовала «Тайную Вечерю»!» А он сказал что-то вроде того, что у да Винчи, Леонардо да Винчи лучше вышло. Я, что может быть, не по-христиански, сказала:
«Но у нас не было времени так долго ждать. Нам надо было молиться вовремя!»
Анастасия Александровна:
– С шестидесятых годов я одна не могла содержать семью священника. И было тридцать лет перехода пустыни! Так вот, я могу сказать, что помогали все! И у меня… лучше всего… мои три самые большие приятельницы в Бизерте: туниска – мусульманка, две француженки, из которых одна – католичка, а другая – протестантка… За все усилия я так благодарна! И приходил католический священник, и католические монашенки, которые до сих пор здесь живут. И приходили и американцы, и немцы, и голландцы, чтобы показать, что Церковь служит, что Церковь живет!

Шкатулка в Храме. Голос:
– В этой шкатулке – горсть севастопольской земли, взятой у стен Владимирского Собора. Земля севастопольская, обетованная!
Церковь. Памятник морякам на кладбище Бизерты. Голос читает надпись:
– В память о моряках Русской эскадры и всех российских людях, покоящихся в тунисской земле…

Предметы в комнате Анастасии Александровны. Голос:
– Есть такое слово – неф. Кстати, во французском языке, оно по древней традиции восходит к латинскому слову «navis», означающему одновременно и корабль, и дом... Дом Анастасии Александровны и есть корабль, русский корабль, вопреки всему уцелевший в бурях! Комната – каюта!
Здесь многое когда-то испытало на себе морскую качку, упругость ветра, напоминает о прежних временах, о папином миноносце «Жаркий»…

Анастасия Александровна:
– С эвакуации Одессы… икона была у папы на «Жарком», в его каюте. Папа ее спас из тонувшей баржи… Если посмотреть, видны… остались вокруг головы отверстия от гвоздей. Это был прибит, наверное, золотой венчик… Он сорван! И с тех пор она висела в нашем доме всегда! Я даже под лампадкой иногда кончала свои уроки, потому что мама хотела, чтоб я ложилась спать. Я делал вид, что ложилась, а потом перед лампадкой что-то доучивала… А потом эта икона уже в этот дом попала в тридцать восьмом году…
В ноябре сорок второго года Бизерту эвакуировали. Здесь немцы и итальянцы были до мая сорок третьего года. И квартира была нараспашку, и выбиты стекла, и ставень не было, двери не закрывались… И икону никто не тронул! Она так и осталась висеть! Многое пропало, но икону не тронули!