«Пираты Карибского моря: Мертвецы не рассказывают сказки» // Посейдон мёртв, а мы ещё нет

Джонни Депп с Хавьером Бардемом играют в догонялки


В акватории Карибского Моря без перемен. Мирные жители открывают всё новые банки, пиратский адмирал Барбосса (Джеффри Раш) где-то дрейфует с обретённой флотилией, географ глобус капитан Джек Воробей (Джонни Депп) компас пропил и почти отчаялся найти путь к вожделенной «Чёрной Жемчужине», леди-институтка Карина (Кая Скоделарио) отстаивает права женщины разглядывать небеса и понимать математику, а юный Генри Тёрнер (Брентон Туэйтс) всерьёз озадачен спасением отца, приснопамятного Уилла Тёрнера (Орландо Блум), упорно трудящегося в пучине моря новым Дейви Джонсом. Привычный оборот событий нарушает вырвавшийся из многолетнего мистического плена капитан Салазар (Хавьер Бардем), сулящий смерть всем пиратам — а поскольку на Карибах все и есть пираты, борьба начинается нешуточная. Герои вынуждены отдавать швартовы, объединяться и искать Трезубец Посейдона, без которого им не победить.

Смотреть онлайн «Пираты Карибского моря: Мертвецы не рассказывают сказки» Иоакима Рённинга и Эспена Сандберга
Не секрет, что каждая новая серия «Пиратов Карибского моря» добросовестно пересказывает сюжетные опоры первой: в ней непременно есть некое проклятие; мистическое пиратское судно «с капитаном, которого изрыгнула сама преисподняя»; пара юных влюблённых, как минимум один из которых вспоминает своего далёкого отца; капитан Джек Воробей в роли вечного трикстера и артефакт, который необходимо найти. Весь этот обязательный набор фигурок есть в сундучке пятой части, главной добычей которой становится неожиданное обилие, собственно, моря (почти исчезнувшего в предыдущей серии) и явление харизматичного Хавьера Бардема в роли сотканного из пепла и тумана капитана Салазара. Однако в попытках соблюсти баланс привычного и удивительного Дисней неизменно ставит на привычное, и это ведет франшизу по пути заезженных клише.


Собственно, чудесный прорыв первой серии получился вопреки задачам студии и благодаря бесшабашному энтузиазму режиссёра Вербински, актерскому гению Деппа и снисходительности продюсера Брукхаймера к ним обоим. Проект, от которого ничего особенного не ждали, внезапно «выстрелил», открыв долгожданное кино-окно в море свободы, спонтанности и крылатых парусов, а его продолжения послушно уложились в расхожую схему по выкачиванию зрительских денег. Бессменные сценаристы (Тед Эллиотт и Терри Россио) не предполагали развитие характеров и создание сюжетной саги, довольствуясь вышеупомянутым набором фигурок, решающих очередной квест. Вместо раскрытия персонажей они прибегали к повторам и перевертышам, изящным, как летящий топор, уничтожающий полюса и противоположности. Человек чести здесь становится предателем, женщина стремится быть мужчиной - и все хотят быть пиратами. Жажда жизни обращена в вечную смерть, замкнутый цикл псевдо-существования: авантюристов ждет обращение то в распадающиеся скелеты, то в утопленников, обросших спрутами и ракушечником, то в трепещущий от злобы призрак. В каждом новом фильме сказочный мир «Пиратов» грозит обрушиться, дело уже дошло до могилы царя морей Посейдона, но хэппи-энд душных семейных ценностей почему-то всегда неизбежен. Пыльный фамильный альбом захлопывается, роняя фото злостно подмигивающего рок-н-ролльного дядюшки Джека (Пол Маккартни) — воспоминание о чём-то прекрасном и бесконечно далёком.

Тема смерти довлеет над франшизой, но авторы, словно подпав под своё же проклятие постоянного продолжения, не в силах достойно её разрешить, позволяя лишь намёк на жертвоприношение во имя продолжения нового цикла. Однако остро чувствовать себя живым можно, лишь сознавая конечность существования. В условиях вечной жизни персонажам не суждено умереть — а значит, им не нужна свобода и нет мотивов для целеполагания. Круг замыкается, не получая развития. Какая разница, поплывёт капитан Джек Воробей к горизонту или за горизонт? Он там уже побывал, ему туда не надо. Карибское море давно уменьшено до размеров бассейна в Диснейленде, в котором некогда свободные пираты обречены вращаться на карусельках — всё снова, и снова, и снова.