«Монстры: История братьев Менендес»: Ты меня породил, а я тебя убью

На Netflix вышел мини-сериал «Монстры: История братьев Менендес» — вторая часть теперь уже антологии Райана Мерфи. В 2022 году всё началось с шоу о маньяке Джеффри Дамере, которое продлили уже на два сезона. Новая часть, как нетрудно догадаться, посвящена громкому делу Лайла и Эриков Менендесов — братьев из богатой семьи, которые в 1989 году расстреляли родителей в их доме в Беверли-Хиллз. Впрочем, о том, что именно они совершили преступление, стало известно далеко не сразу, а суд растянулся на несколько лет. Дело вошло в историю в том числе из-за нетривиальной стратегии защиты, выбранной адвокатами. Несмотря на вынесенный приговор, споры вокруг преступления и того, кто был большим злодеем — убийцы или их жертвы, — не утихают до сих пор.


Хосе Менендес (Хавьер Бардем) прошел путь от кубинского эмигранта, которому в США приходилось мыть посуду в ресторане, до воротилы музыкального бизнеса. Американская мечта оформилась во внушительное состояние и идеальную, как с картинки, семью: красавица-жена Кити (Хлоя Севиньи), с которой они познакомились еще совсем юными, и двое сыновей. Старший Лайл (Николай Александр Чавес) — студент Принстона, младший Эрик (Купер Кох) — подающий надежды теннисист (впрочем, в этом виде спорта преуспел и Лайл). Но однажды вечером братья взяли в руки дробовики и расстреляли Хосе и Кити в гостиной, где те проводили тихий вечер перед телевизором. После чего собрали гильзы, уехали в кино, а потом в ресторан, чтобы обеспечить себе алиби, и через пару часов, изобразив ужас и истерику, позвонили из дома в службу спасения: якобы, вернувшись с прогулки, обнаружили родителей убитыми. Под следствием (ввиду в том числе некоторой безалаберности полицейских) Лайл и Эрик не оказались, и несколько месяцев беззаботно тратили деньги на роскошную жизнь. Правда, младшего замучила совесть, и он признался в содеянном психотерапевту. Остальное, как принято говорить, уже история. В данном случае — самая интересная ее часть.


В сериалах или фильмах, живописующих реальные события, важны зачастую не факты, а то, как они рассказаны, показаны и интерпретированы. Особенно — в популярном нынче жанре тру-крайм. Шоураннер Райан Мерфи в этом деле сегодня — один из лучших. Начав с «Американской истории ужасов» — антологии, посвященной мифам и легендам хоррора, — он переключился на юридический процедурал «Американская история преступлений», и «Монстры» кажутся логичным продолжением, которое можно было бы окрестить «Американская предыстория преступления». Большую часть повествования занимает не сам суд, а то, что ему предшествовало, либо инсценировка показаний. Все рассказчики при этом максимально ненадежные — и в этом вся соль.


Чем дальше, тем больше убийство обрастает поистине ужасающим контекстом, так как адвокат Лесли Абрамсон (Ари Грэйнор), успевшая заработать репутацию защитницы отъявленных негодяев, избирает весьма необычную стратегию. Она выставляет (или превращает?) братьев Менендес жертвами систематического, многолетнего домашнего насилия всех видов и мастей, которые убили родителей в целях самозащиты. Тут в пору растеряться: в какой-то момент перестаешь понимать, где правда, а где вымысел. Ужасающие якобы воспоминания Лайла и Эрика вроде не вызывают сомнений — как можно врать про такое, и тут же – их поведение вне зала суда, опровергающее все сказанное. Вновь и вновь прокручивается день убийства, и каждый раз всплывают все новые подробности: то, что начиналось как циничное устранение родителей с целью обогащения превращается в акт спасения. Издевательства, которые длятся годами, оборачивают чуть ли не прямыми угрозами от отца и матери пристрелить, отравить, убить. Старший Лайл заигрывается и фантазирует, младший Эрик нервничает так, что его слезы кажутся игрой, а его паника — страхом быть разоблаченным. Масла в огонь подливают свидетели, преследующие свои цели, компрометирующие себя и дело или же скомпрометированные попытками братьев подговорить их, подтасовать факты, исказить правду. А, возможно, просто добавить в нее побольше драматических моментов — влияет ли это на суть?


Во всем этом, впрочем, есть и не вызывающие сомнений элементы. Хосе Менендес был жестоким, авторитарным, во многом безумным человеком, воспитывавшим из сыновей мужчин изуверскими методами. Кити — несчастной (что, конечно, ее не оправдывает), давно нелюбимой, нездоровой женщиной, на многое закрывавшей глаза, Лайл и Эрик — жертвами деструктивной семьи, вместе с тем избалованными деньгами. Одна из центральных серий целиком посвящена разговору Эрика Менендеса с адвокатом — снятой практически одним планом и с одного ракурса, и это душераздирающий рассказ, не поверить в который нельзя. Однако уже следующий эпизод ставит под сомнение всё сказанное и показанное, и этот прием превращает, казалось бы, известное, рассмотренное со всех сторон, широко освещенное в прессе и завершенное дело в загадку, разгадать которую не вышло и по сей день.