На Amazon вышел третий сезон ретро-сериала «Удивительная миссис Мейзел», который рассказывает о феерическом турне главной героини вместе с певцом Шаем Болдуином по Америке. Алексей Филиппов рассказывает, почему сладкий запах успеха вселяет беспокойство, как и бодрый шаг сериала, который пока не решил, куда ему отправиться.
Дамы и господа, на сцене – набирающая обороты звезда комедии миссис Мейзел! В репертуаре – шутки о бывшем муже и разводе, об оставленных на попечение экс-супруга и родителей двух детях, о черствости и пуританстве еврейских мамы с папой, о еде, о публике, о географии. За окном проносятся огни Лас-Вегаса и изнывающие от зноя бассейны Майами. Старый-добрый мещанский Нью-Йорк на фоне этих декораций американской мечты выглядит клеткой для жар-птицы. 50-е кончились, это 60-е, чувак.
Третий сезон «Удивительной миссис Мейзел» – одного из главных хитов стриминговой платформы Amazon – теперь уже традиционно выходит в начале декабря, на первой волне предновогоднего волнения. Определенным беспокойством – радостным или вполне тревожным – заражен и новый сезон, в котором много чего происходит, но как будто бы ничего не движется вперед.
Мириам Мейзел (Рэйчел Броснахэн) с успехом продолжает карьеру стендап-комикессы, несмотря на скепсис окружающих и особенно – родителей. Однако с ростом ставок – а полугодовое турне по США и Европе с поп-певцом Болдуином определенно рывок в высшую лигу – множатся и сомнения. Им, собственно, и посвящен третий сезон – такой же восьмисерийно лаконичный, как и первый (во втором было десять эпизодов).
Если первая глава в трагикомичной одиссее Мидж Мейзел рассказывала о робком шаге к себе, а вторая – о поиске утраченной индивидуальности уже всеми героями сериала, то третья посвящена рефлексии о проделанных шагах. Неслучайно улей Нью-Йорка первые шесть серий остается на периферии, напоминая о себе склоками родителей, стартапом бывшего мужа Джоэла (Майк Зеген) и назойливыми звонками Софи Леннон (Джейн Линч) – любимой комикессы домохозяек, которая мечтает стать драматической актрисой в спектакле по Стринбергу. От прошлого не уйти, от небоскребов предубеждений не скрыться, если выйти на сцену в самом роскошном здании города, шоубизнес не перестанет ориентироваться на знакомые схемы и потакать капризам продюсеров и звезд даже при виде самого ослепительного таланта.
Потому меркнет в кадре любимый цвет Мидж – розовый – уступая место торжественному испугу желтого. Придумывая клиентке экстравагантное требование к турне, ее распорядительница Сьюзи Майерсон (Алекс Борстейн) запрашивает лавину желтых плющевых медведей. Не просто путает цвет, а набивает номер отеля плюшевой обаятельной тревогой. Вроде и красиво, и мягко, но что-то все-таки пошло не так.
«Не так» до поры до времени уравновешивается иллюзией движения. Мидж сталкивается с первым фиаско и с блеском адаптируется под публику, вновь являя свой талант к импровизации и поиску ключей к аудитории. Сьюзи, подписавшаяся в конце второго сезона работать еще и с Леннон, настоящей врагиней Мейзел, учится большим играм: заключению контрактов, поиску инвесторов, разговору на равных с фигурами власти – от экс-мафиози, руководящего отелем, до агента Шая Болдуина – Реджи (Стерлинг К. Браун). Джоэл перестает быть деятельным статистом на фабрике отца и открывает собственный бар в Китайском квартале – прямо над игорным притоном, где всем заправляет китаянка Мэй (Стефани Хсю) – острая на язык студентка медицинского. Эйб Вайсман (Тони Шэлуб), отец Мидж, бросив преподавательскую стезю, хочет бунтовать и пускает в дом шайку молодых коммунистов, которые на поверку оказываются безграмотными лентяями с амбициями богачей. Его супруга Роуз (Марин Хинкл), привыкшая быть декоративной женой, сначала ругается с техасскими родственниками, чей фонд спонсирует ее семейную жизнь, а потом пытается найти равновесие в роли успешной свахи. Наконец, ослепительно улыбающийся обаяха Шай Болдуин, окруженный преимущественно афроамериканской свитой, оказывается не таким уж лучезарным. В половине городов ему приходится жить в отелях для черных и скрывать гомосексуальность, за которую могут легко побить, а бесконечное давление славы и притеснений выливается в вспышки гнева и обиды на окружающих. Среди прототипов Болдуина числятся Гарри Белафонте и Джонн Мэтис, но эта история также напоминает и оскароносный сюжет «Зеленой книги».
Даже по телеграфному описанию может сложиться впечатление, что в третьем сезоне стало как-то неожиданно людно. Сценаристка Эми Шерман-Палладино, придумавшая «Мисс Мейзел», не торопится расставаться с большинством второстепенных персонажей, а также, кажется, прислушивается к критике: многие отмечали, что из второго сезона почти пропали дети. Может – совпадение, может – следствие того, что фокус внимания главной героини сместился на комедийную карьеру, но дети вернулись, а с ними – все то, что оставалось за кадром или оборвалось на полуслове.
Призраками прошлых жизней в золотистое турне Мейзел врывается бывший муж, не состоявшийся второй супруг, богатый хирург Бенджамин (Закари Ливай), а также реальный стендап-комик Ленни Брюс (Люк Кирби), на многое Мидж вдохновивший. Ей нужно расставить все точки на i, осознать, на каком этапе находится, от каких ролей готова отказаться, а от каких еще нет: ведь все три мужские фигуры ассоциируются у нее с конкретными амплуа – домохозяйки, готовящей вкуснейшую грудинку; состоятельной жены, которая может позволить себе пару выступлений в маленьком баре, чтобы совсем не заскучать; опальной комикессы, которую на пару с легендой стендапа Брюсом будут вынимать из каталажки каждое выступление.
Но удивительная миссис Мейзел хочет поженить не себя с красавцем-мужчиной, а большую аудиторию с «окопной» правдой американских будней, внести в юмор не просто абстрактные хохмы, а болезненные темы, говорить не от имени маски, не о фиктивно общем опыте, а о себе и о своем.
Таким и станет стендап полвека спустя, заработав право выступать с острым материалом на стадионах и в театрах (сезон заканчивается концертом в театре «Аполло», где и сегодня выступают звезды комедии). Таким и станет кино полвека спустя: как раз в 60-е предприняв очередную новую волну, смыв с себя в том числе и кодекс Хейса).
Это будет непростой путь, требующий совместных усилий реальных героев, персонажей, списанных на исторических фигурах (вроде басистки Лизы, чей прототип – гениальная Кэрол Кайе), и лицах, абсолютно вымышленных. Все они нужны Шерман-Палладино, чтобы строить сезон как стендап-концерт – на смеси реального и додуманного, подслушанного остроумия и родившегося в голове комика.
И раз все дело в голове, то неудивительно, что иногда нужно остановиться и подумать, а что же вообще происходит. Третий сезон эту паузу как раз и заполнил, отчего он представляется самым слабым в сериале, но дальше – обещает душераздирающий финал с мизансценой из «Касабланки» – будет еще сложнее, а значит – веселее.
1 комментарий
обсуждение >>