На канале НТВ стартовал «Мост» - русская версия одного из лучших скандинавских сериалов, за американскую адаптацию которого в 2013 году безуспешно взялся канал FX. Анонсируя выход американской версии, мы неосторожно пошутили о потенциале гипотетического русско-украинского ремейка. И вот спустя пять лет действительно вышел русский ремейк, однако действие сериала происходит на границе России с Эстонией. Как бы не спугнуть, но… кажется, у нас тут в кои-то веки очень хорошая русская адаптация.

На мосту между эстонской Нарвой и российским Ивангородом ровно посередине условной линии границы обнаруживают труп женщины. За расследование этого убийства берутся представители обеих стран: инспектор Инга Веермаа (Ингеборга Дапкунайте) и следователь Максим Казанцев (Михаил Пореченков). Довольно быстро выясняется, что для сотрудничества у них гораздо больше причин: верхняя часть трупа принадлежит чиновнице из Эстонии, а нижняя - студентке из России. Причем последняя пропала без вести еще за год до происшествия на мосту, но отечественная полиция решила не заморачиваться по этому поводу.

Убийца выходит на связь с общественностью через тележурналиста новостного канала, чтобы проанонсировать грядущие инсталляции на тему «пять социальных проблем, существующих по обеим сторонам границы». И завоевывает в определенных кругах что-то вроде уважения и кличку «Борец За Правду». А пока Казанцев и Веермаа распутывают эту историю, нам показывают несколько совершенно разных людей из России и Эстонии, которым не посчастливилось быть неразрывно связанными с этими преступлениями.

По итогам первых четырех серий перед нами - подстрочник с небольшой скидкой на национальное своеобразие. И, наверное, это правильно.


Провал американского «Моста» во многом можно списать на, в принципе, похвальную попытку интерпретировать эту историю под локальные реалии, с тем, чтобы в перспективе максимально дистанцироваться от первоисточника. Но вместо этого случилось просто резкое потепление в кадре: действие перенеслось на границу США с Мексикой, сюжет неминуемо сконцентрировался вокруг главного пограничного пугала - наркокартеля. А он уже утаскивал за собой всю проблематику в сторону такой сверху донизу неблагополучной Мексики, соседство с которой доставляет более организованным Штатам массу хлопот.

В оригинальном же сериале дело происходит на границе Дании и Швеции - двух относительно равных по уровню благополучия (и неблагополучия) государств. Объявившийся в первом сезоне убийца-правдоборец берется освещать социальные проблемы, которые в равной степени существуют и в Дании, и в Швеции (как, в общем-то, и в любой другой стране). Таким образом, место преступления перестает иметь какое-то значение. Границы стираются, а видеоряд, постоянно перебрасывающий зрителя из пасмурного Мальмё в не менее пасмурный Копенгаген, лишний раз это подчеркивает.


То же самое удалось провернуть создателям русской версии - и не в последнюю очередь благодаря выбранной локации. И, наверное, как-то странно хвалить НТВ за хорошо выполненную домашку, но особенно приятно, что в отечественном «Мосте» ставка сделана на северный колорит. Мало ли с какими государствами граничит Россия. Но выбор прибалтийской страны, чей язык (постоянно звучащий в кадре), безусловно, отличается от шведского, но состоит с ним в одной родственной группе, «музыкально» усиливает нордическую атмосферу.

Помимо атмосферы в русском «Мосте» случилось еще одно чудо - очень удачный выбор актеров на главные роли. Пореченков в роли Казанцева - добродушного неторопливого увальня, который в нужный момент способен быстро включить режим «беспощадное дознание» - незаметно превращается в кадре в Кима Бодниа. А Дапкунайте, с ее пластикой, мимикой и артикуляцией, вообще, кажется, является единственным кандидатом, адекватным роли биоробота-полицейского.

Правда, не обошлось без щепотки квасного патриотизма, который очень естественно выражается в противопоставлении двух главных героев. Инга - как и ее прообраз Сага Норен - женщина со странностями, которые можно было бы без зазрения совести интерпретировать как расстройство аутистического спектра. Но если герой Бодниа в оригинальном «Мосте» просто не тратил время на попытки понять, что с его коллегой не так, то герой Пореченкова видит в ее поведении пагубный отпечаток европейского воспитания и культуры.


Брезгливое слово «толерантность» звучит чуть ли не в каждой серии и противопоставляется еще пока не зараженной этим вирусом простой русской душе, иммунитету которой не страшно даже столь тесное соседство со странами Прибалтики. Находящимся в одном культурном контексте датчанину и шведке только и остается, что состязаться в спорах об уровне профессионализма и добросовестности в работе над делом. Но русский следователь, нарвавшийся на эстонскую аутистку, начинает выдавать совершенно киселевскую комбинацию из неплохих слов, чей смысл был изуродован противостоянием «православия, самодержавия, народности» заразе с Загнивающего Запада.

В глазах Казанцева Инга представляет собой прискорбный результат трансформации женщины под давлением европейских ценностей: в детях не видит смысла, муж ей не нужен, на коллегу доносит. Из нее не просто вытравлено женское, но человеческое. Ему даже не приходит в голову, что у нее может быть какое-то расстройство психики. И это естественно, ведь в России люди с расстройствами психики якобы не работают в полиции. Да и уровень осведомленности по части широкого спектра расстройств психики у россиян пока что низкий. И как раз в этом отношении Казанцева к Веермаа и прорывается та самая самобытность русской версии. И сложно спорить - ведь правдоподобно.

Смотрите «Мост» на телеканале НТВ.

Ссылки по теме:

Ингеборга Дапкунайте: «На роль Инги я согласилась без малейших колебаний»