Я и моя тень! «Джокер: Безумие на двоих» — судебный мюзикл (внезапно)

В международный цифровой прокат вышел суперзлодейский фильм Тодда Филлипса «Джокер: Безумие на двоих», одаривающий дуэтом Хоакина Феникса и Леди Гаги, а вот повод ли это для радости — рассказывает Дарья Тарасова.


В финале «Джокера», пять лет назад взявшего Мостру штурмом, Артур Флек (Хоакин Феникс) победоносно уходит от врачей, оставляя за собой кровавые следы. Из лечебницы «Аркхем» он сбежит не сразу: сиквел мрачного кинокомикса Тодда Филлипса, вновь оказавшейся в Венеции, сосредоточится как раз на буднях хохочущего психопата. А еще — на судебном процессе по делу Флека об убийстве пятерых (на самом деле шестерых) людей. В стенах медучреждения выразитель народного возмущения Готэма познакомится с Харлин Квинзель (Леди Гага) — психопатичной поклонницей джокерского образа. В качестве поддержки она будет присутствовать на каждом заседании — уверенная, что справедливость (безумие) восторжествует.

Читать Грим в глаза: «Джокер» – суперзлодейский фильм со сложной идентичностью
Вторая часть открывается анимационным прологом, где любимец публики Джокер приезжает на премьеру именного комедийного шоу. Палки в колеса ему ставит собственная тень: отделившись от хозяина, она прикидывается им, а потом измывается на глазах ликующих зрителей. По началу эта вставка, выполненная в классической 2D-технике, кажется лишь абсурдным вступлением, которое должно контрастировать с мрачными стенами лечебницы и здания суда, где Артур и Харли проведут большую часть экранного времени. На деле Филлипс с самого начала (даже слишком в лоб) предупреждает зрителя о том, что безумие затронет не тех двух персонажей, о которых тот сперва подумал.


Если первая часть «Джокера» была вдохновлена «Королем комедии» Мартина Скорсезе, то вторая распускается на базе «Шербурских зонтиков» Жака Деми — красочного мелодраматического мюзикла о ждущей жениха Катрин Денёв во время войны в Алжире. Сочетание легкости Деми с атмосферой Готэма представить не так-то просто, однако скомпоновать разношерстные элементы режиссеру все-таки удалось — причем как сюжетно, так и по атмосфере.

Читать В каком смысле я смешной? Комедийные роли Роберта Де Ниро
В музыкальных номерах — будто бы поломанных в силу обстоятельств, центральных характеров и вокальных особенностей Феникса — Флек и Квинзель признаются друг другу в любви, обещая быть вместе до самого конца. Это измерение театрализованного безумия и анонсирует подзаголовок, поэтому оно хоть и выбивается на фоне тяжбы, но вполне мотивировано.


В жанровых и временных границах судебной драмы в свою очередь происходит раскол, обрекающий Флека на трагический финал. Из-за тяжести преступления и эффекта, который на публику произвел выстрел в прямом эфире вечернего шоу, горе-клоуна могут приговорить к смертной казни. Адвокат, а потом и сам Артур, представляющий свои интересы в красном костюме, апеллируют к тому, что он психически болен. Если кто и совершал преступления, то Джокер — субличность с маниакальными наклонностями. Получается, что безумие делят между собой не Харли и Джокер (хотя они почти и спелись в делирии), а Джокер и Артур — две стороны одного человека. Такое предательство Харли, полюбившая именно Джокера, простить, разумеется, не может — в этом, к слову, еще одна рифма с «Зонтиками».

Читать Две Харли Квинн — в новом «Бэтмене» и «Отряде самоубийц из другого мира»
Финал логично перекликается с концовкой оригинала. В 2019 году Джокера освобождают силами толпы, пока на улицах творится кровавая неразбериха. В сиквеле вердикт звучит под аккомпанемент взрыва: преступник бежит — тоже благодаря неведомым последователям. Его поймают, опять упекут в «Аркхем» — и на кафельном полу снова появятся кровавые следы — но уже не кого-то из персонала, а Флека. Есть еще один персонаж, с которым разделено безумие, — молодой пациент, который пристально следил за Артуром с момента его определения в лечебницу. Как и Харли, он влюбился в идею праведного народного гнева и тоже почувствовал себя преданным, когда Флек прилюдно расщепил себя на одержимого Джокера и простого человека-жертву.


У безумия есть и еще одна коннотация: к нему приравнивается одержимость развлечением (entertainment), которая помогла завершить историю именно так. Образ Джокера (что в комиксах, что в умах готэмцев) завязан на заискивании перед толпой, зрелищности выражения протеста и, конечно, юморе (часто садистском). Флек и сам мыслил себя именно в этой категории: хоть он и мститель, но еще и комик, дарящий публике улыбку. Когда развлечение вышло за границы допустимого (потенциальный смертный приговор), Флек убил Джокера, но погиб и сам.

Читать Чертеж эпохи: «Бруталист» Брэйди Корбета сотрясает Венецию
При концептуальном разборе «Безумия на двоих» складывается ощущение, что Филлипс отлично справился и подарил «Джокеру» сильное продолжение. Однако на практике новая глава из жизни Флека часто проседает и сбивается в ритме. Музыкальные номера слушаются, но не запоминаются — а потому и дуэт Гаги с Фениксом вроде бы и харизматичный, но недожатый. Удачный обман ожиданий из-за названия по мере развития действа оборачивается надувательством в принципе. Кажется, что Филлипс хоть и подошел к работе ответственно, но без особого удовольствия. Потому и заразиться безумием до конца не получается — как бы режиссер ни провоцировал.