16 февраля в прокат выходит фильм «Снег, сестра и росомаха» – продолжение кинематографического эксперимента драматурга, писателя и математика Романа Михайлова. После «Сказки для старых», условно криминального путешествия по уходящей эпохе братков, Михайлов берется за жанр мелодрамы. Его герои, полицейский Николай (Федор Лавров) и проповедница Елена (Екатерина Старателева), случайно знакомятся по телефону. Два разных мира – ментовской «чернухи» и религиозно-магического реализма, – сталкиваются в городе N, превращая заснеженную глушь в территорию странной, но трогательной любви.
Эти двое не должны были встретиться, они как будто герои разных романов. Николай (Лавров) – полицейский из заштатного провинциального городка, охотник на наркодилеров. Его жизнь связана с запрещенными веществами, и бестиарий окружения соответствующий: стендаперы-неудачники (Александр Пташенчук) с интересными порошками в гардеробе, женщины-ведуньи, «греющие» тюрьмы голубиной почтой, цыгане. Елена (Старателева) – пастор-харизматик, путешествующая по стране с проповедями. Послушать ее речи о Боге собираются представители маленьких религиозных общин-сект. Ее мир – это обезличенные отели, концертные залы и прошлое, которое просто так не отпустить. Отец Елены когда-то тоже был священником и сел в тюрьму на волне андроповского закручивания гаек. Ее мать, говорят, была ведьмой, а сестра наложила на себя руки, и теперь ходит по земле бесплотным духом, то плача, то улыбаясь. По крайней мере, Елена все еще продолжает ее видеть в мире живых.
Несчастные люди, герой ментовского сериала (если бы в этом направлении еще присутствовала смелость) и героиня мистического религиозного триллера, знакомятся случайно – Николай ошибся номером, когда вызванивал очередную пассию. Елена ответила. Услышав голос, полицейский сразу влюбляется, не зная ничего о своей собеседнице. Между двумя одиночествами завязывается разговор о сокровенном. Пара сеансов связи, и они понимают, что при встрече больше не смогут никогда расстаться – настолько сильно их параллельные миры тянутся друг к другу. Притяжение голосов грозит обернуться трагедией, когда Николая и его напарницу (Юлия Марченко) переводят в отдел по борьбе с экстремизмом. Первая их цель на новом месте – там самая секта, для которой Елена читает отрывки из Третьей книги Царств. Если встреча героев все-таки случится, то она обещает стать роковой: сопряжение сфер, материи с антиматерией, духовного с плотским, не может не обернуться коллапсом.
«Снег, сестра и росомаха» – это кино, синопсис которого выглядит миксом «Красного штата» и комедии «Тариф "Новогодний"». Так и могло быть, если бы сценаристом и режиссером ленты не выступал Роман Михайлов – автор трактата «Равинагар», романа «Дождись лета и посмотри, что будет», десятков работ по гомологической и гомотопической алгебре. Первый его фильм, «Сказка для старых», парадоксально сочетал фольклорный сюжет о путешествии трех братцев и отголоски эстетики девяностых: это было место встречи древней магии с политактивистами, андеграундными художниками (речь, конечно же, о Сергее Пахомове) и реликтовым излучением «Бандитского Петербурга». Новый фильм ожидаемо перенял не только каст, но и это стремление сочетать, на первый взгляд, неуживчивые элементы. Поэтому «Снег, сестра и росомаха» позиционируется как «сумеречная мелодрама», история с темной стороны жанра. Здесь нет картинного заламывания рук, зато присутствуют магия, религиозные секты и нежная любовная история – не испорченная слишком громким проявлением чувств.
Читать"Сказка для старых" - первый фильм Романа Михайлова
Решение рассказать о религиозной секте появилось у Михайлова неслучайно – еще ребенком он попал к евангелистам-пятидесятникам и на своем опыте познал их внутреннее устройство. Режиссер заявлял, что хотел бы сделать историю о нутре общины, не опираясь на заезженные штампы: все-таки массовая культура давно закрепила за сектами негативный образ мошеннических микродиктатур. Бывает, конечно, и такое, но в мире «Снега, сестры и росомахи» культ намного сложнее. Есть добро – это моменты религиозного объединения, песнопений и танцев (среди прихожан новой церкви разыщется и сам Михайлов). Но добро не может существовать без зла, и где-то неподалеку от храма бродит мефистофелевский злодей (Кирилл Полухин) – «крыша» сектантов, прикрывающая их богослужения благодаря связям наверху. Его отношения с Еленой, забота вперемешку с ненавистью, становятся одним из дополнительных аттракционов фильма, еще больше размывая границы между «хорошим» и «плохим».
Одна из выдающихся черт Михайлова-кинорежиссера – умение вводить зрителя в лиминальное пространство, заставлять его сомневаться в реальности. В новом фильме это состояние «порога» ощущается особенно сильно. С одной стороны, «Снег, сестра и росомаха» дарит мистическое чувство причастности к чему-то потустороннему. Здесь все живет детскими кошмарами, легендами и региональными быличками. Жители безымянного города верят, что с ними по одним улицам ходят ведьмы, способные по ночам обращаться птицами (потом пожарные спускают с крыш не поспевших вернуться домой до восхода). Горячечный сон ребенка перерастает в эсхатологический страх перед мифической росомахой, которая придет к тебе на рассвете – и явно не с добрыми намерениями. На окраине города обитают подлинно линчевские персонажи: зельевары и цыгане. Среди последних, разумеется, есть еще и нагоняющий жути любвеобильный карлик. Этот набор магической нечисти удивительно легко ложится на привычные нам архетипы «русской хтони», воспетой режиссерами-современниками: на порочных ментов, вышедший из-под контроля аппарат госнасилия (героиня Марченко яростно требует сжигать все незаконное напалмом), сращение власти и криминала. Обветшалость жизни с бесами и чертями выбивает из колеи типичного киносмотрения, создавая утраченное взрослыми чувство увлекательной, но жутковатой сказки на ночь.
Благодаря этой игре стилей, нелицеприятности и магичности, нерадостный пейзаж запустения кажется не пугающим, как его визави из «Майора», а умиротворенным, подлинно хтоническим – в том смысле, что наполненном первородной силой. Только такое место и может стать почвой для проявления тихой, но искренней любви. Герои спешат раскрыть свои души телефонам и забыть о надоевшей реальности, где один ловит, а второй приходится убегать. Они не признаются в чувствах напоказ и не выбирают цвет занавесок для будущего общего дома – этого не нужно, вряд ли кто-то всерьез верит в возможность встречи. И тем не менее, они продолжают разговаривать друг с другом, а когда не говорят – смотрят на сотовые и ждут спасительного звонка. Чтобы соединиться хотя бы на время в андрогина из «Пира» Платона, стать всесильным существом, которое ничего не боится: ни росомахи, ни сестры. Ни даже снега, который благодаря лирике Михайлова превращается из орудия «Русской смерти» в лекарство для тела и души.
2 комментария
обсуждение >>