«Айка» Сергея Дворцевого: Человек человеку никто

Пять дней из жизни нелегальной мигрантки в Москве

Десять лет спустя после светлого и теплого «Тюльпана», от которого душа ликовала, Сергей Дворцевой погружает зрителей в холодный сумрак московской зимы, показывая мир, полный несправедливости и безразличия, и человека, задавленного бетонной плитой обстоятельств, из-под которой, кажется, нет ни шанса выбраться.


Уложенных штабелями новорожденных везут на каталке матерям на первое кормление. Одна из недавних рожениц (Самал Еслямова) отворачивается, потом, пошатываясь, идет в больничный туалет помыть руки, но вместо этого одевается в уличное, взламывает окно и бежит прочь по утопающему в неопрятных сугробах городу. Ее зовут Айка, ей 25 лет, она нелегальная мигрантка из Киргизии, и ей срочно нужны деньги.

Вот практически и все, что мы узнаем о героине – у Айки нет ни прошлого, ни будущего, фильм документирует лишь небольшой отрезок ее жизни – пять дней после родов. Бросив ребенка, она, несмотря на усталость, истощение и послеродовое кровотечение, спешит выйти на работу. Сперва вместе с другими женщинами в каком-то жутком вонючем полуподвале они ощипывают и потрошат кур. Бизнес нелегальный, как и люди, поэтому не удивительно, что работниц элементарно кидают, а жаловаться некому. Чтобы передохнуть, Айка бредет во временное пристанище, коим ей служит подоконник в квартире, набитой до предела приезжими всех национальностей. Не сказать, что у хозяина «хостела» дела идут хорошо – приходится без конца отстегивать участковому, чтобы тот закрывал глаза на нарушения. Но раз на раз не приходится, иногда иностранных граждан забирают в участок.


Девушка пытается получить работу, понуждаемая телефонными звонками неизвестных вернуть долг. Ее разыскивают, угрожают ее сестре, она обещает, что все вернет, хотя существует уже за пределом физической возможности – без еды, сна, с болями в животе и набухающей от прибывающего молока груди. Эту изнурительную борьбу за существование, сыгранную со стопроцентным натурализмом по заслугам оценили на ряде фестивалей, в первую очередь Каннском, наградив впервые в истории советского и российского кино Самал Еслямову «Пальмовой ветвью» за лучшую женскую роль. Самал снималась у Дворцевого и в «Тюльпане» и ради нового проекта отказывалась от всех поступавших предложений, полностью сосредоточившись на роли Айки. На протяжении всего фильма героиня находится в тяжелейшем психологическом состоянии, но продолжает зубами вгрызаться в жизнь и пытается ее изменить любой ценой. Едва попав в прицел объектива, она уже не выйдет из кадра. Камера плотно приклеится к этой маленькой женщине, тщательно и откровенно фиксируя все ее муки и лишь один раз даст героине (и зрителю) короткую передышку.

Вторым по значимости героем «Айки» становится Москва-собянинская, снятая в год рекордных снегопадов (группа три года ждала снежную зиму, чтобы сделать все, как задумано). Москва здесь – максимально неприветливый мегаполис, экономика которого поддерживается за счет эксплуатации приезжих. Те получают гроши, живут в невыносимых условиях и не имеют никаких социальных гарантий. Во время одиссеи Айки со всех сторон мелькают спецодежды мигрантов, которые чистят улицы, сбивают снег с крыш, вывозят мусор. Они на каждом углу, и очевидна мысль режиссера, что город просто парализует без всех этих людей. Но вместо сочувствия им достается только негатив. Впрочем, Айке перепадает и от своих, например, от соседок по комнате. Вообще, единственный человек, который относится к ней по-доброму – уборщица в ветеринарной клинике. У нее наилучшие условия для жизни – она с сыном занимает тесную кладовку, и у нее есть свой электрический чайник.


Сергей Дворцевой снимал картину шесть лет, встраивая выдуманную историю в реальность, постоянно меняя сценарий, и даже после успеха в Каннах умудрился перемонтировать фильм так, что он изменился на 40%. Такой перфекционизм обусловлен амбициями бывшего документалиста, чуткого к экранной фальши и старающегося максимально точно воссоздать реальную действительность, отобразить эту невидимую, изнаночную жизнь столицы нашей родины. По той же причине Дворцевой редко приглашает на роли профессиональных актеров, здесь кроме Самал Еслямовой, кажется, только один артист, играющий хозяина «хостела». Многие действующие лица играют самих себя, например, ветеринар – реальный и выступает под своим именем. Естественность же поведения непрофессиональных актеров перед камерой объясняется плавающими рамками сценария и отсутствием жестких реплик – такой уж у Дворцевого особенный режиссерский метод.

Дворцевой не пытается уложить в фильм целую жизнь, не делает выводы, не педалирует сочувствие. Он выбирает короткий отрезок времени, вглядывается в «здесь и сейчас» героини, а в конце оставляет девушку в драматичный момент ее жизни. Справится она или нет – мы не знаем. Да и никто во всем мире не знает решение мигрантской проблемы, которая остро стоит не только у нас. Вероятно, лучшее, что ждет Айку и сына спустя несколько лет – кладовка с чайником, как та, в которой она провела самые счастливые часы пятидневного скитания. А если мы захотим знать больше, можно выйти на зимнюю московскую улицу и оглядеться. Это кино бесконечно. Где-то рядом в толпе ходят другие Айки. Наверняка многим из них прямо сейчас нужна помощь. Да хотя бы человеческое отношение.

«Айка» в прокате с 14 февраля.