«Под покровом ночи»: Мне не больно

Стильный триллер с Эми Адамс и Джейком Джилленхолом


Современная художница Сьюзан Морроу (Эми Адамс) возвращается домой после открытия своей выставки, дежурно мучается бессонницей, а утром вяло переругивается с открыточным мужем Хьюттоном (Эрми Хаммер), который вчера не пришел её поддержать и лег спать в другой комнате. Вечером они идут на светский раут таких же богатых и стильных (жеманный гомосексуал Майкл Шин с фиктивной женой хвалит новую работу Сьюзан).

В пересказе легко упустить бытовые нюансы: утром Сьюзан доставили завернутый в картон первый роман её предыдущего супруга Эдварда (Джейк Джилленхол), который носит интригующее название «Ночные животные»; дела в компании Хьюттона идут ни шатко, ни валко - экономический статус семейства Морроу грозится стать не столь привлекательным; наконец, он ей, кажется, попросту изменяет. «Ночные животные» же, к которым Сьюзан долго не может подступиться, отвлекают её от бытовых неурядиц - сочиненный Эдвардом сюжет увлекает, а память угодливо подсовывает сценки из супружеской жизни: первая встреча, разговоры с матерью о первом браке, ссоры. В романе тем временем профессор математики Тони Гастингс (Джилленхол) с женой и дочерью (Айла Фишер и Элли Бамбер) отправляются в загородный дом, и ночью на пустынной дороге их начинают прессовать хулиганы (у заводилы - лицо жившего полгода в подворотне Аарона Тейлора-Джонсона). В итоге отморозки уезжают с семьей Тони, читающая про это Сьюзан начинает подрагивать, дальше всё становится только хуже (и в жизни, и особенно в романе).


Второй полнометражный фильм дизайнера-модельера Тома Форда, десять лет возглавлявшего дом Gucci и создавшего затем собственный бренд Tom Ford, - экранизация романа Остина Райта «Тони и Сьюзан». Тут дежурно стоит распутать детектив с названиями: Форд нарёк картину по произведению персонажа-писателя Эдварда «Ночные животные» (Nocturnal animals), а роман Райта, в России уже издававшийся в 2010-м под настоящим именем (то есть «Тони и Сьюзан»), теперь переиздается с новым, сочиненным для фильма (то есть «Под покровом ночи»). Игра с расстановкой акцентов важна и применительно к экранизации Форда. В «Тони и Сьюзан» герои балансировали в районе пятидесятилетия и относились к вполне мирному мидл-классу. У Эдварда, мечтавшего стать писателем, но променявшего после развода эту затею на более прибыльную работу, со временем нарисовалась жена, отправлявшая Морроу обязательно-милые новогодние открытки. Жизнь Сьюзан (в романе не художницы) поочередно украсили муж-доктор, трое детей и кошка. Райт подробно описывает её переживания и лихо разворачивает историю внутри романа в романе («Ночных животных») - вполне можно понять, почему у Сьюзан начинают трястись колени и носиться дурные предчувствия.

Правда, у Эдварда есть уморительная манера в каждой главе напоминать читателю, кто герой его дебютной книги и что с ним происходит, - незаменимая подробность для людей с плохой памятью и произведения, выходящего поглавно. Одна из ключевых мыслей Райта, которую он и его герои обильно думают: а не является ли цивилизация - весь этот уютный, ламповый мидл-класс с кошкой, «Монополией» и профессорской степенью - великой слабостью, которой угрожают если не ядерные боеголовки некоторых менее цивилизованных стран, то грязные пальцы реднеков с большой дороги?


Мотив перманентной угрозы извне - от атомных держав или нетолерантных граждан - возникал еще в дебюте Тома Форда. В 2009-м он экранизировал роман Кристофера Ишервуда «Одинокий мужчина» - разворачивающуюся в 60-е историю гомосексуального преподавателя литературы (Колин Фёрт), чей муж погиб в автокатастрофе (сам Форд уже тридцать лет счастлив в браке с журналистом Ричардом Бакли). Герой Фёрта объясняет ученикам, что ненависть к меньшинству - это банальный страх, а сам мучается от «невидимости», которой его наделяет гомосексуальность в США середины столетия. Теперь, вслед за стильным и местами чересчур мелодраматичным сюжетом про преодоление личной трагедии, Форд взялся за первоисточник с более сложной драматургией. Тут есть роман в романе: написанная бывшим мужем Сьюзан книга - тоже про личную трагедию. Есть внешняя рамка: происходящая в настоящий момент и во флешбеках история про влияние литературы на мир читателя и вспыхивающие от чужих слов воспоминания (тем более, Сьюзан не просто читатель). В романе Райта она судорожно пыталась понять: ее бывший муж Эдвард и герой его книги Тони - это один человек? Эта книга - акт доверия или отложенная месть за критику его юношеских опусов и развалившийся брак? Форд схему, местами вынужденно, упрощает: Джилленхол играет и Эдварда, и Тони (что опционально снимает первый вопрос), Айла Фишер, когда фара светит в глаз, очень похожа на Эми Адамс. Одновременно он насыщает миры вымысла и повседневности рифмами - позы из романа находят отражение в реальности и наоборот.

При этом дизайнер-режиссер не пытается играть на чужом минном поле, он вполне честен с выбираемым материалом, поэтому из мидл-класса героев переводят в знакомый Форду мир business class. Сьюзан оказывается среди бомонда, Эдвард не женился второй раз, у четы Морроу детей не народилось совсем (мелькающая взрослая дочь в исполнении Райзборо, очевидно, от первого брака), а её выставка - насмешливое торжество боди-позитива: картина начинается с танца в рапиде и под музыку в духе «бондианы» нескольких очень крупных обнаженных женщин, с дряблой кожей и шрамами. На той самой вечеринке персонажу Шина достается ключевая для картины Форда фраза: Дорогая, та боль, которую мы переживаем, несравнима с болью в реальном мире. Эта оторванность от настоящего, а не слабость цивилизации, и интересуют постановщика «Под покровом ночи».


Отсюда и заложенный визуальный парадокс: сцены из романа преисполнены натурализма (от харкающего Майкла Шэннона до грязных ногтей Тейлора-Джонсона), а повседневность выглядит дорогой выставкой или макетом жилья: дизайнерская мебель, многозначительные картины, идеальная геометрия кадра, кухни, пейзажа. Форд демонстрирует во второй ленте умение работать с формой и ритмом, заметно эволюционируя как постановщик со времен «Одинокого мужчины». Некоторая драматургическая перегруженность и разболтанность, доставшаяся картине от первоисточника, компенсируется стилем и актерскими работами: прохладной, но с надломом Эми Адамс, хрупким Джилленхолом, харизматичным, как обычно, Шенноном в роли свойского шерифа, грубоватого, но добродушного малого. Форд снимает отстраненно и выверенно, как Вильнев (у которого Адамс снялась в «Прибытии», а Джилленхол во «Враге» и «Пленницах»), с тяготением к красоте и легкой провокации, как Рёфн (не случайно тут возникают Джена Мэлоун и Карл Гусман из «Неонового демона»), а также с неизменной насмешкой, но и уважением к ужасу, как Финчер (не составит труда отыскать в картине возможные переклички с «Семью» или «Исчезнувшей»). Особый приз жюри Венецианского кинофестиваля Форду достался, скорее, за стиль и эффект, а не за режиссерскую эволюцию, но «Ночные животные» утверждают пополнение в рядах амбициозных постановщиков-визуалов.

«Под покровом ночи» в прокате с 8 декабря.