«Кавказская пленница!»

Гайдай, но не сейчас


Не слишком даже понятно, о чем тут говорить — пересняли «Кавказскую пленницу». В конце поставили восклицательный знак — чтобы, скажем, Нина Гребешкова, вдова Леонида Гайдая, не имела претензий. Тому, кто видел (ну, вдруг приходилось) «Служебный роман. Наше время» или «Джентльменов, удачи», ничего объяснять не надо — такой опыт надолго врезается в память. Для остальных стоит пояснить, что здесь, как и в упомянутых лентах, аккуратно переснят классический фильм с осторожными вкраплениями современных реалий — шутками про вай-фай и экстремальный спорт. Сделал это Максим Воронков, человек в фильмографии которого имеются такие нетленки, как «Бабник-2», «Интимная жизнь Севастьяна Бахова» и «Мексиканский вояж Степаныча».


Переснят — конечно, сильно сказано. Это словечко все-таки подразумевает, что скопирован визуальный ряд. Здесь же ставка сделана на актеров — с таким же успехом можно говорить, что адские картинки из журнала «Караван историй», где знаменитости впиндюрены в полотна старых мастеров, есть вариации на тему этих картин. Там важно, кто закопан в бороде или замотан драпировками, а не у кого эту бороду и тряпочки подрезали.


Так и здесь. Больше всего «Пленница!» похожа на травести-шоу в заштатном гей-клубе или на корпоративе: смысл здесь только в том, чтобы переодеться в популярный образ. Напялить парик, чулки, всунуть в декольте по апельсину — и вперед, открывать рот под «Мадам Брошкину». Тут все встает на свои места — смысл травести не в том, чтобы, простите, как-то пересмотреть творчество Гурченко или Сердючки, и уж точно не в том, чтобы их переплюнуть (если это не творчество великого художника Мамышева-Монро, у которого переодевание — художественный жест, иногда даже радикальный). Чисто поржать, как этот мужик в парике уморительно кривляется. Ровно так же единственное, что видит зритель в «Пленнице!» - перекрашенный в Александра Демьяненко Дмитрий Шаракоис, Анастасия Задорожная в парике и платьице а-ля Наталья Варлей и бедолаги — Семен Стругачев, Сергей Степанченко и Николай Добрынин, переодетые в Труса-Балбеса-Бывалого. Пугает только то, что всем им очевидно доставляет удовольствие копировать голоса и интонации, выступать на таком провинциальном корпоративе. Они, кажется, в самом деле думают, что это — актерская сверхзадача. Ну, это не беда — каждый актер, наверное, в душе травести-артист и искренне радуется, прилепляя себе бороду или переодеваясь в тетеньку.


Есть только один нюанс, который этот корпоратив портит — в отличие от мрачнющих «Джентльменов» (фильм Александра Серого может обозвать комедией только бессердечный фикус) и невинного рязановского ромкома про контору, «Пленница» - явление не мейнстрима или поп-культуры, а чистейшего искусства. В ней слишком большое значение имеют нюансы: теплый, открытчный цвет, почти брюлловский ярчайший свет. «Пленница» Гайдая — это расцвет оттепели как стиля, образного ряда: в ней царит вечный солнечный день. Даже фирменный сатирический талант дает слабину, здесь не все хари и рыла, имеются и человеческие лица (их у Гайдая дальше почти не будет — уступят место маскам).


Так что создатели со своим обезьянничаньем выбрали не лучший образец для копирования — не переодеваются же травести-артисты в Галину Вишневскую. У них, вроде, все Пугачева в ходу, ну и Сердючка. А когда напяливают платье со стразами и делают вид, что выводят трели из «Тоски» - просто неудачно выбирают образ, и все тут. Никто же не кидается бить морду (собранием фильмов Сокурова) такому наивному новичку в деле передразнивания: охальник, покусился на святое. Просто идут в бар пить ром-колу, ждать, когда Пугачева там, или Гурченко начнется.

«Кавказская пленница!» в прокате с 21 августа.