Роберт Редфорд

Роберт Редфорд как суперзвезда, как второй после Кларка Гейбла супермиф Голливуда, начинается с фильма с суперамериканским названием «Красный Ворон, ты не получишь моего скальпа» (прим. ред.: в статье указано рабочее название ленты «Иеремия Джонсон»)
Между тем картина эта вышла на экраны в 60-е, (прим.ред.: фильм вышел в 1972 году) когда ровесники Редфорда отвергали канонические, годами устоявшиеся понятия и ценности. Шестидесятые выпестовали «диких ангелов» и «детей-цветов». В шестидесятые тяжелейший духовный кризис поразил первое поколение, родившееся со «стронцием-90 в костях». Именно шестидесятые заставили его осознать безрадостную предопределенность своей судьбы: либо вернуться к родительскому буржуазному филистерству, либо... Собственно, ничего другого молодым людям шестидесятых и не оставалось. Киногероями этого времени стали одинокие бунтари, «рассерженные», разочаровавшиеся в американской потребительской обыденности и пытающиеся взорвать ее протестом столь же бескомпромиссным, сколь и безнадежным, или мелкие клерки, примирившиеся с этой могучей обыденностью. Эти последние получили прозвище «Дастин Хофман и К ». Их вереница началась в фильме «Выпускник», с главной роли в котором Хофман начал свое восхождение. Редфорд, который после нескольких ролей на бродвейских сценах, кинодебюта в «Военной охоте» и первого большого успеха в «Погоне», где его не заслонил сам великий Марлон Брандо, только-только получил возможность выбирать, от этой роли отказался. В ту пору он искал свою Америку. И открыл ее не в шестидесятых. Его Америка там, где не может быть никакой предопределенности, где можно и должно чисто по-американски своими руками «лепить» себя и свою личную историю.
Я заметила: среди розовых зарослей некоторые люди выбирают тугие бутоны, чтобы однажды войти в благоухающую комнату и ахнуть: ведь распустились! Так и Редфорд всему, похоже, предпочитает дотехнократическую Америку, Америку-бутон, средоточие великих иллюзий.
В Америке, где еще царят «сказки века джаза», его герой — благородный аферист со склонностями Робина Гуда или гангстер-рыцарь Санденс. В Америке, только-только сползающей с колен матери-Британии, он — одинокий охотник Иеремия Джонсон, отшельничеством охраняющий свою свободу от условностей общества.
Во взглядах на жизнь Редфорд един со своим поколением и его привязанность к ретро-Америке — тоже своего рода протест «шестидесятника». Но Редфорд, удостоенный однажды премии индейцев «как самый симпатичный бледнолицый года», в сущности, и симпатичен тем, что он никогда не был и не будет ни «сердитым», ни разочарованным. Он создан, чтобы действовать.— и потому всегда действует, несуетно гнет свою линию его отлично приспособленный к жизни, умеющий размышлять, но никогда не рефлексирующий герой, у которого нет особых амбиций, но есть живое честолюбие — независимость, потребность в самореализации и способность переламывать судьбу. Со своей собственной Редфорд так поступал не однажды. По требованию родителей готовился стать юристом, но бросил университет и отправился за океан, чтобы узнать жизнь старушки-Европы и жизнь вообще. Объездил автостопом с десяток стран. Сбивался с пути, мыкался, искал утешение известным способом, пригнувшись к бутылке. И снова выпрямлялся. Изучал живопись, архитектуру и скульптуру в Италии и Франции. Совершенно обнищал и почти чудом добыл деньги на обратный билет в США. Вернулся и, наконец, пренебрегая угрозой лишения (невеликого, впрочем) наследства, поступил в Академию драматического искусства... Кажется, что герои Редфорда — тени, отбрасываемые на экран его собственной личностью и судьбой. В юности он увлекался бейсболом, в котором огромная роль отводится пинчраннеру — игроку, одним молниеносным броском прорывающему оборону противника. И ему было суждено сыграть бейсболиста, попытавшегося разорвать узы бесчеловечных законов большого спорта, и стать «пинчраннером» собственной судьбы.
К концу 60-х Редфорд сделался не только кинозвездой, но и звездой рекламы: его улыбка приглашала американцев покупать мыло, зубную пасту, кремы для бритья. И как его герой Сонни Стил, «рекламный ковбой» из «Электрического наездника», бросивший доходное занятие, чтобы спасти от верной гибели закормленного наркотиками красавца-скакуна, оторвался от своей рекламной славы, чтобы завоевать известность и славу более высокого порядка.
Редфорд, один из самых высокооплачиваемых американских актеров, делает регулярные отчисления от своих гонораров в пользу индейских школ. Он основал Институт управления ресурсами, который занимается проблемами экологии. Он — основатель и института «Санденс», названного им так по имени любимого персонажа,— своеобразной лаборатории кино, куда приглашаются кинематографисты разных стран. Он, наконец, на собственные средства разводил в бассейнах форель и выпускал ее в оскудевшие рыбой реки.
Марк Герзон, американский публицист, определил пять ипостасей американского символа мужественности: мужчина — Первопроходец, покоритель Дикого Запада, мужчина — Кормилец, мужчина — Специалист, мужчина — Солдат и, наконец, Господь Бог. Кем только не был герой Редфорда! Даже самим господом богом — для тех слабых, кому он, сильный и справедливый, приносил спасение и утешение. Не был он только солдатом. Да и не мог им быть! И потому, что природный индивидуалист, он всегда готов сражаться, но не способен стоять в строю. И потому, что необходимость отрешиться от чувствительности, задушить в себе сострадание, по-видимому., совершенно неприемлема для человеческой сущности Редфорда. Американец века ядерной зрелости, он имеет новые представления о мужественности. Для человека этого типа мышления война — после Хиросимы, Кореи, Вьетнама — уже не может быть «увлекательнейшим из приключений», а романтический образ солдата утратил свое очарование — ведь ядерный век сделал его мелким служащим индустрии массового уничтожения. Но герои, которых он выбрал в Америке современной,— служащий ЦРУ, осмелившийся открыть миру опасные для мира «секреты фирмы» в «Трех днях Кондора»; журналист, обнародовавший тайну Уотергейта, в фильме «Вся президентская paть» — тоже бойцы, тоже солдаты. Только это солдаты Америки «волн мира», Америки без войн — мечты обыкновенных людей («Обыкновенные люди» — так назывался первый фильм Редфорда-режиссера, принесший своему создателю сразу четыре «Оскара»).
Этот герой, этот Редфорд, стал своего рода «осквернителем праха» — праха вчерашних Штатов, праха «холодной войны». Этому Редфорду в письменном виде и по телефону угрожали убийством его детей. А когда он с женой и двумя дочерьми скрывался у приятелей, находили и там. И неизвестный голос говорил из трубки: «Береги своих детей, изменник родины...»
Вчерашняя Америка наступала на пятки и актеру, и его герою. Но не настигла. А сегодняшняя — сама выбрала Роберта Редфорда своим героем.