«Святая Анна»-2025: Молодое кино глазами молодых кинокритиков

10 апреля в Москве откроется 32-й Открытый фестиваль студенческих и дебютных фильмов «Святая Анна». На протяжении пяти дней зрители смогут ознакомиться с лентами начинающих режиссеров, которые задаются важными сегодня вопросами идентичности, семьи и морали. Начинающие кинокритики из Московской школы кино (куратор программы — Всеволод Коршунов) делятся впечатлениями о самых заметных картинах кинофестиваля.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНКУРС

Давайте исполнять свои мечты!
«Городской глашатай» (реж. Вангелис Пирпилис)


Как вы представляете городского глашатая? Возможно, на ум приходит средневековая площадь: на помост всходит герольд и, развернув длинный свиток, объявляет официальные известия.

В современном греческом городке тоже есть свой глашатай, профессия только несколько изменилась. Теперь горожане не собираются на площади послушать последние новости — их они узнают из интернета. Анастасиос Тасос Корозис — рекламщик, и его работа — объехать все городские уголки, чтобы жители ни в коем случае не пропустили, например, вечерний фолк-фестиваль. На крыше его маленькой «Тойоты» четыре мегафона, направленных во все стороны света.

Глашатай любезно приглашает нас провести с ним день: отработать смену, заправить машину, записать рекламные сообщения и добавить джинглы — всё серьезно! Но кино не получилось бы таким теплым, если бы у героя не было мечты. Еще в школе он хотел быть артистом, ему нравилось наблюдать за реакцией зрителей: «Как будто они видят нечто особенное». Свою мечту он воплощает — играет в местном театре. Иронична сцена, в которой после работы рекламщик приходит на репетицию, где ему заклеивают рот. Корозис существует вне времени: он мог бы жить два тысячелетия назад и так же работать глашатаем и актером.

Фильм Вангелиса Пирпилиса — тот случай, когда документальное кино ничего не заявляет. Оно просто показывает жизнь — другую, непохожую на твою, но все же в чем-то узнаваемую. Благодаря своей простоте фильм становится проводником в душу героя и дает зрителю иммерсивный кинематографический опыт.
Текст — Анастасия Ширяева


Ломающая реальность
«Цветок дикой хризантемы вложила я в страницы дневника» (реж. Валерия Диаз)


Мир хорошо понимает Миранду, потому что она говорит на его языке, а вот Миранда совсем не понимает японский, хотя очень-очень хочет его понять. Поэтому она спорит о тезисах своей диссертации по японской литературе с наставником, берет интервью у могилы автора то ли хокку, то ли манги и посещает русского ворчливого психолога.

Мексиканский короткий метр Валерии Диаз говорит со зрителем на языке цветов, языке метафор, языке импрессионизма, а может быть даже и постимпрессионизма. Чтобы река из картины перестала вытекать в квартиру героини, нужно подарить реке картину с изображением квартиры — разве не очевидно?! Фильм виртуозно жонглирует магическим реализмом и абсурдом, которые все быстрее и хаотичнее сменяют друг друга, мелькая, как солнечные блики на воде. Точно так же стремительно меняет языки коммуникации и главная героиня — она знает, что и на каком языке сказать, к кому обратиться, но, видимо, всё это только начало ее пути и поисков.

Если вам уже двести лет, и вы хотите взобраться на Эверест, конечно, стоит попробовать. А если нет — заведите кота и ждите.
Текст — Маша Малнач


Не забывать свои корни
«Цветы под градом» (реж. Махарши Тухин Кашияп)


«Никто не хочет быть забытым. Мы все хотим чувствовать, что мы существуем», — одни из первых фраз документального фильма «Цветы под градом» задают тон всему дальнейшему повествованию. Будь то речь о засохших растениях, которые собирает художница и бережно хранит, или об оставленных и разрушенных после боевых действий зданиях, или о детских воспоминаниях автора.

Метафорически-поэтичные кадры таких разных сюжетов, обрывки интервью как с близкими, так и незнакомыми людьми, их истории сливаются в единое полотно размышлений о личной и коллективной травме — потере своих корней.

Несмотря на фрагменты хроникальных съемок, автор не раскрывает подробностей случившегося в этом «месте памяти» — бывшей деревне этнических ассамцев. Словно археолог, зритель как будто слой за слоем счищает с найденных артефактов пыль и бережно, с любовью их разбирает. Точно так же, как это делает художница, находя сухие цветы, погибшие когда-то под градом, или другие разрушенные временем вещи. Каждая из них хранит в себе память места и событий, свою историю боли.
Текст — Анна Миронова


Оставить все позади
«Наши последние дни» (реж. Хосе Толедо)


Мария только и живет, что работой — бесконечные счета сами себя не оплатят. А младший брат Лео постоянно пропадает в комнате вместе со своим другом Кайо. Они молоды, беспечны, не обременяют себя лишними обязательствами. Единственный вопрос, который их действительно волнует: «Повышать ли ставки?» И на счету в профиле, как по волшебству, сразу появляются деньги. Тогда в чем смысл медленно выгорать на скучной работе, если все так легко разрешается?

Со временем Мария тоже начинает осознавать, что жизнь проходит мимо и необходимы кардинальные перемены. Ведь она молода и красива, а обязательств всегда будет хватать. Да и что может случиться от одной вечерней прогулки с Кайо, который неожиданно дает ей подсказку, как начать все с чистого листа.

Весь фильм будто пропитан атмосферой меланхолии, одиночества и замкнутости. Возможно, это взгляд самой героини, которая просто устала от рутинной повседневности, где каждый шаг предрешен обстоятельствами и нет никого, кто смог бы хоть немного разделить груз ответственности. Но у каждого есть выбор, как закончить эти последние дни, которые тебе не принадлежат, и отправиться на поиски новых.
Текст — Кристина Абрамян


РОССИЙСКИЙ КОНКУРС

Дело в десерте?
«Торт» (реж. Адриана Денкова)


Идиллическая семейная сцена: она хотела торт больше всего на свете, он его подарил. Но почему его торт причиняет боль, и почему он не в силах понять, какой торт был нужен ей?

Формат кадра один к одному — то ли открытка, то ли подарочная коробочка — создает узкую рамку, в которой тесно героям. И даже в таком маленьком пространстве они — незнакомцы. Выстраивая сказочную жизнь, они забыли узнать друг у друга, что в это понятие вкладывает партнер. Статичные кадры, гротескная игра актеров — в абсурдистской манере Адриана Денкова говорит о бытовых вещах.

Не заявляя ничего напрямую, фильм создает варианты трактовок и раскрывается только в союзе со зрителем, который увидит в нем отражение своего опыта.
В самом общем смысле он про необходимость разговаривать, доносить и объяснять свои мысли. Тогда не придется идти на неприятный компромисс, а в худшем случае, жертвы. Даже «торт» можно трактовать по-разному. Какой он должен быть — бисквитный, муссовый или кремовый? У каждого свой ответ, и каждый будет прав.
Текст — Анастасия Ширяева


Добро пожаловать, или Жители всех планет, объединяйтесь!
«Эне» (реж. Кирилл Верхозин, Асель Багаутдинова)


Короткометражная картина «Эне» Кирилла Верхозина и Асели Багаутдиновой погружает нас в воспоминания о детском лагере. Когда в одном очень живописном месте, с деревянными постройками и вкуснейшим запахом печеных пирожков из столовой, собираются дети всевозможных возрастов и характеров. Они как будто с разных планет. Развлечений масса: игры в индейцев, конкурс талантов, и, конечно же, детская дискотека. Пока родителей нет, можно почудить, а заодно попрактиковать свой инопланетянский.

Для тех, кто первый раз: в гараже живет сам Нептун, праздник которого обязательно состоится в любую погоду в конце смены. С ним можно поделиться тоской о маме, и тогда он покажет ее через специальный портал — жестяной таз с водой. Только голову туда надо опускать именно с открытыми глазами — они станут большими и всё увидят. Ох уж эти причуды Нептуна!

Авторы фильма тонко передали атмосферу веселых солнечных дней, контрастирующую с прохладным вечером, где на опустевшей веранде в свете электрической лампы с роем комаров появляется первое чувство тоски.
Текст — Елена Еремина


Свет надежды
«Отец» (реж. Михаил Емельянов)


В центре сюжета короткометражного фильма «Отец» — Михаил, бросивший свою семью несколько лет назад. Теперь он решил возобновить общение с бывшей супругой Аллой и уже взрослой дочерью Александрой. Всё вроде бы складывается прекрасно, но неожиданно Михаил обнаруживает у себя неизлечимую болезнь. Чтобы не расстраивать близких, он снова решает уйти.

Кажется, перед режиссером стояла непростая задача: в рамках короткого метража, в студийном закрытом пространстве рассказать о чувствах героев, их сложных взаимоотношениях. К счастью, ограничения зачастую ведут к креативным решениям. Минималистичные театральные декорации с ярким фоном и деталями интерьера помогли автору выразить состояние героев с помощью цвета. Через оттенки кирпично-красного передано все еще жгучее чувство обиды Аллы на бывшего мужа. Малиновое одеяло на синем фоне символизирует противоречивое отношение Саши к отцу. Серые стены больничной палаты намекают на подавленность Михаила — он не верит в собственное выздоровление.

Но цветовая палитра оказывается бессильна, когда дело касается самого яркого чувства — чувства надежды. Тогда автор прибегает к использованию иного символа — свечи. И вот маленький огонек становится знаком того, что так важно каждому из нас: тепла, любви и поддержки близких.
Текст: Елена Еремина


Одетые и грустные
«Дай посмотреть!» (реж. Максим Кулаев)


Кажется, в 25-минутном фильме «Дай посмотреть!» Максима Кулаева сбывается мечта примерно каждого шестнадцатилетнего подростка: в руки героям попадают чудо-полароиды, на которых сфотографированные люди загадочным образом лишаются одежды. Первые мысли очевидны — и вот уже у ребят готово расписание владения мегадевайсом. Но из троих парней лишь двое по-настоящему заинтересованы в использовании этой пленки. Сыгранный же Владимиром Кудрявцевым Стас задумывается об этичности прецедента, допустимости без согласия «раздевать» людей и даже пытается объяснить девушке с внезапного свидания, что большинство окружающих мужчин вокруг не воспринимают ее иначе, кроме как объект похоти.

История, рассказанная как подростковая кринж-комедия, глубоко берет за душу и приглашает к размышлениям о глубине взаимоотношений современных молодых людей, об их поспешности и поверхностности. В один миг Стас практически превращается в современного рыцаря, защищающего честь дамы сердца. Да вот только и рыцари, и леди поизмельчали ныне. Нужен ли вообще такой леди защитник? Может быть, вместо этих полароидов Стасу и многим другим пригодилась бы волшебная пленка Валентина Самарина, обнажающая не человеческие тела, но человеческие души?
Текст — Серафим Снегирёв


A Real Hero
«Остановка» (реж. Федор Миненок)


Федор Миненок в «Остановке» невольно продолжает тему современного рыцарства. Главному герою, айтишнику с постером «Майора Грома» на стене и чебупелями на столе, судьба посылает дар — пьяную девушку на автобусной остановке под окнами. Большинство людей не обратило бы внимания на нее, быть может, лишь задернуло шторы. Но Антон берет плед, спускается, укрывает девушку, а затем пытается по ее телефону дозвониться-дописаться до родных и близких. Более того, он сам берется подвезти ее, арендовав машину. Пустые ночные улицы, беззащитная девушка, безмолвный водитель — практически гослинговский real human being. Да и без конфликта, кончающегося серьезным мордобитием, не обходится.

И снова поднимается вопрос: «А нужно ли незнакомому джентльмену вставать на защиту леди с сомнительной репутацией?» Тем более что решать вопросы приходится с человеком, записанным в ее телефонном справочнике как «Любимый»? Здесь ответ на сто процентов утвердительный и однозначный, как рукопожатие полковника. Главное при этом — все-таки успеть закрыть рабочие дедлайны.
Текст — Серафим Снегирёв


Когда тени обретают голос
«Призрак» (реж. Тимур Джураев)


Часто ли вы лежите в постели и прокручиваете в голове свои неудачи? Ситуация рядовая. Однако представьте, что при этом вы еще прикованы к кровати, и, кроме сожалений, в вашей жизни ничего не осталось. Именно такое чувство оцепенения и беспомощности гложет главного героя фильма Тимура Джураева «Призрак» — немощного, разбитого параличом старика.

Начальные кадры ленты согреют душу синефилу, погрузив его в узнаваемый мир «Зеркала» Тарковского, с такими родными пленочными деревенскими пейзажами. Здесь отражаются детские воспоминания героя об отце, пытающемся научить его кататься на велосипеде, и матери, с улыбкой ожидающей сына с прогулки. Горькая ирония заключается в том, что кататься на велосипеде мальчик так и не научился, и это маленькое, но символичное поражение преследует его всю жизнь.
Теплые, неторопливые сцены детства идут вразрез с нынешним положением персонажа. Старик изнурен болезнью и раздражителен, рассвет его совсем не радует. Мысли путаются, он не понимает, где находится. Резкие монтажные переходы вызывают тревогу, а включенный в комнате телевизор затягивает зрителя в гипнотический водоворот телевизионных передач.

В драматическое, казалось бы, полотно постепенно вплетается нить хоррора. Тени, материализовавшиеся словно из сонного паралича, начинают преследовать старика, проговаривая его потаенные страхи и сомнения. Они настойчиво нашептывают ему, что жизнь прожита впустую, он ничего не достиг и уже никогда не достигнет. Эти призрачные сущности внушают ему, что смерть — единственный выход из кошмара.

Смерть предстает не как трагедия, а как долгожданное избавление от мучений. В кровати остается лежать лишь безжизненная оболочка, которую буднично убирают медработники, в то время как душа освобождается. И мы видим мальчика, наконец преодолевающего свой давний страх.
Текст — Владислав Плетеневский


Отцы, дети и магнитола
«Новенький» (реж. Никита Тиманьков)


После смерти матери мальчик с папой переезжают в незнакомый район. Местная шпана начинает шантажировать подростка, требуя выкрасть отцовскую магнитолу. Когда происходит действие, неясно. Гопники, да и сама завязка — словно из 90-х, магнитола — вещь прямиком из нулевых, а из старенького айфона играет вполне современный рэп. Все это делает происходящее вневременным и передает дух застывшей темпоральности, такой привычной для региональной городской окраины.

В жилище героев тоже все застыло, будто в ожидании. Зрителю пока неизвестно, куда пропала мама, но режиссер вскоре даст подсказку. В противовес шумной улице в помещении господствует тишина, нарушаемая лишь стуком ложки о тарелку. Недавняя утрата незримо присутствует повсюду. Она же и разделяет родителя и ребенка. Удрученный горем мужчина не способен делиться чувствами и не желает вникать в трудности своего отпрыска.

Картина при всей своей лаконичности предлагает поразмышлять о сложности семейных отношений, способах проявления мужской заботы и защиты, а также о том, как травматический опыт потери не только разъединяет, но и сближает людей.
Текст — Владислав Плетеневский


«Давайте оставаться стойкими, давайте оставаться честными»
«Гипноз» (реж. Глеб Прохоров)


Фильм Глеба Прохорова с первых минут погружает зрителя в гипноз: спокойный, монотонный голос призывает «расслабиться и отправиться в любую точку пространства». Но сам главный герой — врач-гипнотерапевт Владимир Бажанов — разрешить себе «отправиться в любую точку» не может. Вся его жизнь — несвобода, хоть и добровольная: дома — жена, которая командует им и дочерью, на работе — начальник, решающий за него, кого и когда он примет и насколько «ласковым» этот прием должен быть. Только пробежки по дороге с говорящим названием «Улица Свободы» немного разбавляют серую рутину его будней. Атмосфера фильма тоже близка к сновидческой, гипнотической. Замедленные, чуть размытые и прерывистые кадры словно подчеркивают усталость героя от жизни и смирение с нею, подчинение обстоятельствам.

Шанс изменить ход этих обстоятельств выпадает, когда к герою с подачи начальства обращается некая статусная дама, которая якобы хочет помочь своему мужу вылечиться от алкоголизма. В качестве благодарности она предлагает услугу — «поступить» дочку доктора в медицинский вуз. Но ставки оказываются выше: по факту это взятка за ложное заключение.

Что выберет герой? Поступиться своими принципами или вступить в нечестную игру? Фильм заканчивается строками лирической песни, призывающей оставаться стойкими и честными. Владимир Бажанов снова на пробежке, снова направляется привычным маршрутом…
Текст — Анна Миронова