Кинотавр-2017: Про любовь и про нелюбовь. Сердечно-сосудистая трагикомедия Бориса Хлебникова

Центральным фильмом 28-ого «Кинотавра» стала, безусловно, «Нелюбовь» Андрея Петровича Звягинцева: хоть и вне конкурса, но именно она стала стержнем всей программы. На тему нелюбви и болезненных внутрисемейных отношений высказались и Ксения Зуева в «Близких», и Кантемир Балагов в «Тесноте» (лучший дебют), и Борис Хлебников в лучшем его фильме «Аритмия», получившем в итоге Гран-при и награду за мужскую роль. Одиночество, тоску и невыносимое желание перемен ощущали и герои других конкурсных картин – «Голова. Два уха», «Скоро все кончится», «Заложники», «Турецкое седло», «Жги». Подавляющее большинство работ осмысляло современную жизнь, реальную действительность или было основано на правдивых историях. На другую чашку весов положили картины, созданные по литературным произведениям, – внеконкурсную «Анну Каренину» Шахназарова и «Трех сестер» Грымова. Экранизации – другой полюс современного отечественного кино, интерес кинематографистов к классике не иссякает, хотя ее тоже пытаются спроецировать на наше время, как, например, делает Юрий Грымов. Обо всех фильмах конкурсной программы читайте в нашем дневнике фестиваля.

В целом программа 2017 года была на порядок интереснее прошлогодней, вызвала немало споров и продемонстрировала не только существующие тенденции (рост регионального кино, реализм, становление с колен независимого кино и так далее), но и ключевые болевые точки российского общества. Современный кинематограф марширует под знаком нелюбви, хотя «Кинотавр» и завершился лентой Анны Меликян «Про любовь. Только для взрослых», альманахом из пяти новелл (режиссеры Павел Руминов, Алексей Чупов и Наталья Меркулова, Нигина Сайфуллаева, Евгений Шелякин и Резо Гигинеишвили), объединенных лекцией Джона Малковича «Как сохранить любовь в современном мире». За исключением разве что Чупова с Меркуловой, все эти люди тщетно пытались нас порадовать разговорами о необходимости парной жизни и полезном для здоровья сексе. «Про любовь» - не про любовь. Про любовь - «Аритмия».


*

Молодая супружеская пара, потерпев друга друга пять лет, решает развестись. Олег (Александр Яценко) работает на скорой помощи, спасает людей от реальных болезней и чтения симптомов в интернете, а вечерами пьет до состояния анестезии. Катя (Ирина Горбачева) трудится в приёмном покое, периодически остается на дежурства и чаще засыпает с телефоном, чем с мужем. На дне рождения отца (Александр Самойленко), известного доктора, она смотрит на очередную алко-одиссею супруга и отправляет ему смс, мол, давай разведемся. Сделать это по-быстрому не получается: Олег на время поисков жилья переезжают с матрацем на кухню, Кате остается спальня (они живут в съёмной однушке в Ярославле). Дальше не станет легче: скажутся и неприкаянность Олега, и напряженные трудовые будни.

После премьеры новой ленты Андрея Звягинцева всё российское кино в критическом сообществе начали мерить или поверять «Нелюбовью». Для «Аритмии», только что заслужившей три награды «Кинотавра» (гран-при, лучшая мужская роль, зрители), это столкновение, вероятно, и вовсе неизбежное. Бориса Хлебникова нередко выписывают как вольного или невольного антипода Звягинцева: роад-трип отца и сына в «Коктебеле» и «Возвращении», борьба предпринимателя с государством в «Долгой счастливой жизни» и «Левиафане», теперь вот развод и перечень взаимных болей, бед и обид в «Аритмии» и «Нелюбви».


Пересечение, впрочем, неизменно заканчивается в отправной точке конфликта: если Звягинцев снимает с позиции разумного океана из «Соляриса», то для Хлебникова, по Крису Кальвину, «человек - это повод для любви». У первого барабан револьвера наполовину пуст, у второго - полон. Звягинцев ставит диагнозы, Хлебников то ли утешает, то ли выписывает седативное. «Нелюбовь» - высокопарное кино про Россию, ориентирующееся на мировую живописную традицию, «Аритмия» - негромкий фильм про симпатичных и уставших людей из Ярославля, чьи отношения, по заветам румынской новой волны и отечественных «новых тихих», в меру универсальны, но плотно вписаны в современность (без Киселева и красной ветровки с надписью Russia).

Двадцать минут на одного пациента, «главное, чтобы умер не под тобой» - эффективный менеджмент в области медицины Хлебников и автор сценария Наталия Мещанинова (режиссер непрокатанного «Комбината “Надежда”») присутствует в «Аритмии» не как ёмкий образ, но как характерная реалия. Как пакет с лого супермаркета, как неизменная куртка Олега, как песня Валентина Стрыкало «Наше лето», выпущенная аккурат пять лет назад и звучащая на самых пронзительных моментах. И несколько дней в ушах - после титров.


В «Аритмии», несмотря на промежуточный оптимизм финала, нет иллюзий, как невозможно его рассмотреть и в предпоследней сцене «Долгой счастливой жизни». Хлебников просто отказывается публично ставить героям ноль - так вообще сложно поступать с живыми людьми, которыми населена картина. Вся драматургия и нерв фильма - в растерянном лице Александра Яценко, самого хамелионистого и при этом не харАктерного российского артиста наших дней, в глазах и изгибах рта пульсирующей Ирины Горбачевой, звезды инстаграма и актрисы Мастерской Петра Фоменко. Их конфликт - легко формулируемый и ускользающий от формулировки: его неумение выразить чувства? Неумение жить вне работы? Алкоголизм? Отсутствие карьерных перспектив у врача скорой помощи? В «Аритмии» запечатлен, а не сформулирован тревожный дискомфорт, ощущение, что что-то функционирует неправильно. В организме, в личной жизни, на работе - ровный темп сердцебиения нарушился; спокойных поначалу героев начинает колотить, анекдотичные выезды Олега к пациентам становятся всё трагичнее - вплоть до смерти.

Хлебников не сообщает под видом большого секрета, что за облегчением, как правило, следует новый кризис, а прорывающаяся сегодня сквозь пробку скорая помощь - завтра крепко застрянет в потоке машин и не успеет на место. Достаточно вспомнить квартиру Кати и Олега - у Хлебникова, как у Антониони, обстановка описывает характер героев заместо слов. А в их однушке нет ничего лишнего и индивидуального: синие кроксы, кофта с воротом, разноцветные трусы - первая необходимость. В «Свободном плавании» герой Яценко спал под постером «Формулы 1» и другими личными артефактами, в «Аритмии» лишь на холодильнике красуется какая-то рекламная наклейка. Когда жизнь срастается с работой - это тоже сказывается на сердце.