«Моя маленькая принцесса» Эвы Ионеско

Середина 70-х. Времена бунтарей без причин прошли, уступив место эпатажу и экспериментам. У всех на устах имена Энди Уорхола, Пола Морисси и Хельмута Ньютона, из динамиков звучит музыка ярких представителей глэм-рока, а совсем скоро наступит эра диско и «Студии 54». В эти годы, когда многие томились от скуки и переживали крах идеалов, появилась Ирина Ионеско – фотограф, чутко уловившая тайные желания окружавшего ее бомонда. Ее эротические фотографии приобрели скандальную известность не только из-за обнаженной натуры. Главной моделью Ирины была ее дочь Эва, которую она стала снимать нагишом еще в возрасте четырех лет…
Прошли годы. Эва выросла и стала актрисой. Впервые она появилась в кино, когда ей было одиннадцать. Началось все с «Жильца», куда ее пригласил сниматься Роман Полански – печально известный любитель запретного плода. Затем ей довелось работать с Патрисом Шеро, Ивом Робером и Отаром Иоселиани. Но Эве всегда хотелось оказаться по другую сторону камеры, и вот, наконец, недавно вышел ее полнометражный дебют «Моя маленькая принцесса». И нет ничего удивительного в том, что сюжет этой картины во многом автобиографичный. Ведь детство Эвы представляет собой благодатный материал для создания драмы или даже трагедии.
Дебют не лишен недостатков и просчетов. Но претензии к нему, в основном, сводятся к тому, что это чрезмерно личное высказывание. Собственные переживания режиссера довлеют над формой и содержанием, что превращает картину чуть ли не в обвинительный акт. Эва Ионеско выплеснула на экран все, что она думает о своем утерянном детстве и о матери, превратившей ее с малолетства в сексуальный объект для извращенцев и скучающих властителей дум. Но, тем не менее, даже дочь допускает, что некоторые фотографии Ирины Ионеско имеют художественную ценность и выбиваются далеко за рамки детской порнографии, предвосхищая многие явления массовой культуры, от панка до неоготики.
«Моя маленькая принцесса» - это чисто женское кино. Мужчинам здесь отведена пассивно-вспомогательная роль. Бертран Бергала своей музыкой придал картине дух 70-х, художник Франсуа-Рено Лабарте оформил пространство кадра в барочно-винтажном стиле, а пара актеров, включая и гениального Дени Лавана, лишь подчеркивают историю о взаимоотношениях матери и дочери. Остальной коллектив сплошь женский. Оператор Жанна Лапуари, прекрасно чувствующая дух истории, увидела в сюжете элементы сказки и показала ее глазами итальянских мистиков Марио Бавы и Дарио Ардженто. Много зеркал и мрачных закоулков. Постоянная игра цвета и света. Изощренная композиция кадра, вовлекающая зрителей в развивающееся на экране действие. А порой камера Лапуари напоминает о безысходности и потерянности, царивших в «Фотоувеличении» Антониони. И во всем этом живут и страдают три актрисы, одетые в костюмы Катрин Баба. Особенно повезло с нарядами Изабель Юппер, которая показала практически всю историю Золотого века Голливуда: от Бетт Дэвис до Вероники Лейк. Не отставала от нее и Анамария Вартоломеи. В ней легко можно узнать и кубриковскую Лолиту, и бертоновскую Алису, и женщину-вамп Теду Бара, и даже персонажа из аниме. Не говоря уже об образах, получивших скандальную популярность благодаря фотографиям Ионеско.
Говорить об актерской игре в данном случае даже как-то неприлично, потому как уже само имя Изабель Юппер затмевает, по большому счету, всех и вся. Перед нами плавно и незаметно проходит трансформация образов в одном персонаже (чтобы избежать грубой прямолинейности, ее назвали Ханна). То деспот и мачеха, то женщина-вамп, то отчаянная домохозяйка, то непризнанный художник, то циничная торговка. Ее невозможно любить, да и она сама мало знает о том, что такое любовь. А на другом краю пропасти – Виолетта в исполнении Анамарии Вартоломеи (режиссер не только изменила имя персонажа, но и ограничила его одним возрастом, чтобы не травмировать психику сразу нескольких детей-актеров). Женщина-ребенок. Рано повзрослевшая девочка, для которой фотография была поначалу игрой во взрослую жизнь. Бунтарка не только в силу своего переходного возраста, но и из-за нежелания рано взрослеть. Два одиночества, не признавших друг друга. Матери не хватило такта и понимания своего ребенка, а дочери – материнской любви… На фоне этих актрис вовсе затерялась Жоржетта Ляху, сыгравшая несчастную бабушку Виолетты. Неустанно молясь о том, чтобы дочь и внучка были счастливы, она сама не выдержала груза их скандальной славы, и ее смерть еще больше отдалила и без того не близких друг другу Ханну и Виолетту.
Напоследок хочется предупредить, что эта стилизованная и сильная, хоть и не ровная по смысловой нагрузке и сценарию, драма не пытается вступить в дискуссию с ханжами и блюстителями морали о границах дозволенного в искусстве. Фильм всего лишь личный взгляд на собственную судьбу и отношения с матерью. И эротическая фотография здесь является причиной разлада внутри одной семьи, но никак не целой нации…