Слова «Нолан – гений» давно из ироничного мема превратились в правду, которую неприлично оспаривать. Регалии визионера и наследника Кубрика давно висят на плечах режиссера, и, кажется, они ему к лицу. Впрочем, биография Нолана удивительно «негениальна», даже, наоборот, чрезвычайно скучна и предсказуема: английский мальчик из хорошей семьи по имени Кристофер с юности грезил о космосе и кино. И у него все получилось. Судьба Нолана – судьба отличника, который сумел воспользоваться всеми своими талантами и привилегиями для осуществления дела жизни.
И широкая улыбка голубоглазого блондина подчеркивает этот статус баловня судьбы. В Нолане как будто нет никакой загадки, изъяна или внутреннего конфликта. Он поражает какой-то сияющей наивностью, детской увлеченностью, с которыми он берется за новые проекты. Принято считать, что художник должен голодать, и труд его в основе бескорыстен. Нолан же показывает совершенно противоположный тип творца – успешного, популярного и при этом чертовски талантливого. Можно сказать, Илон Маск от мира кинематографа. Но это лишь фокус, «престиж». С той же ловкостью Нолан заворачивает в жанровые формы (кинокомикс, сайфай, кино о войне) личные размышления о человеке, теории об устройстве мироздания. Считается, что в этом и состоит его подлинная «гениальность» – он примирил зрителей и критиков, подарив одним впечатляющее зрелище, а другим пищу для домыслов и интерпретаций.
Впрочем, внутри режиссера эти два начала вечно соперничают, подобно героям его, пожалуй, самого личного фильма «Престиж». Изобретатель и шоумен, гений и злодей: этот дуализм играет определяющую роль в творчестве Нолана. Двойничество вообще распространенный конфликт в его фильмах: Бэтмен и Джокер в «Темном рыцаре», маньяк и детектив в «Бессоннице», Великий Дантон и Профессор в «Престиже». В «Мементо» забывчивый главный герой вынужден бороться со своим альтер эго, а в «Интерстелларе» персонаж Мэттью МакКонахи и вовсе встречается с собой из разных временных эпох.
Нолан обожает игры со временем и пространством по понятной причине. Заимствуя приемы из литературы модернизма (Пруст и Джойс проворачивали трюки из «Начала» и «Дюнкерка» задолго до него), режиссер намерено усложняет композицию фильма, чтобы показать героя с разных ракурсов, во всем многообразии явлений жизни. Поэтому супергерой Бэтмен в трилогии о «Темном рыцаре» так отличается от привычных его киноинкарнаций. Нолан бросает его в водоворот воспоминаний, травм и поражений, которые лишают его атрибутов героизма и демонстрируют его обнаженную человечность, уязвимость.
Также и герой Леонардо ДиКаприо в «Начале» приходит к самому себе через путешествия по разломленным снам и фальшивым грезам, будто на приеме у психоаналитика. Добро и зло, хаос и порядок, в нолановском мире эти категории вынуждены сосуществовать друг с другом, найти примирение. И это возможно только тогда, когда все переворачивается с ног на голову, и года безвозвратно пролетают со скоростью шага. По мысли Нолана, линейный сюжет никогда не сможет раскрыть персонажа или отдельную ситуацию (как в случае с «Дюнкерком») во всей их глубине, как это возможно при монтажной комбинации. Разве сама жизнь, в сущности, линейна?
Нолан верит в магию языка кино, в необходимость манипуляции сознанием зрителя. И в этом смысле, он наследник не Кубрика, а Орсона Уэллса. Тот неоднократно сравнивал кино с иллюзией, красивой ложью и видел в природе кинозрелища романтический идеал подлинного эскапизма. Композиционные дорожки, по которым Нолан ведет публику в своих фильмах, подобны уловкам фокусника. Он прекрасно умеет переключать внимание, фиксировать его на предметах-макгаффинах (красный мячик в «Престиже», вертушка-юла в «Начале»), для него сюжетный твист работает не столько эмоционально, сколько интеллектуально, поскольку подчинен всей сложной конструкции ленты. При этом трудно назвать Нолана формалистом, ведь в центре его произведений неизменно оказывается маленький человек (даже если он супергерой), пораженный осознанием своей малозначительности в глобальном процессе Истории.
Неслучайно, именно Нолану выпала честь вывести человечество из карантина. Его новый фильм «Довод» ознаменует собой возвращение изголодавшейся по зрелищам публики в кинотеатры, а вместе с тем перезагрузку целой индустрии, оказавшейся на полгода в анабиозе. Символично, что Нолан – один из апологетов классического формата кинопросмотра, свысока глядящий на стриминговые сервисы, на которые плотно подсели зрители в период пандемии. На маленьком экране магия кино слишком хрупка, может рассыпаться по одному нажатию кнопки «пауза». И «гений» здесь бессилен. Иллюзионисту нужна сцена, массы, фильмы Нолана немыслимы без этого, в этом состоит их главный пафос. И публика с радостью готова забыть о вирусе и других невзгодах, ради пары часов волшебства, в исполнении которого Нолану сегодня нет равных.
Если молодое поколение без ума от кубического мира, то бумеры и кинокритики уже мечтают, чтобы этого фильма не было. На вопрос почему отвечаем в статье.
15 комментариев
обсуждение >>