Стильный байопик культового комика

На сцене в луче прожектора стоит невысокий бородатый мужчина в джинсовой рубашке. Голос конферансье объявляет: «Дамы и господа - Ленни Брюс!». Брюс (Дастин Хоффман) выдает на-гора политизированную сальную шуточку, а потом риторически вопрошает: «Какие тут могут быть слова?» За следующие почти два часа в байопике о легендарном стендап-комике прозвучит очень много слов: псевдо-документальные воспоминания современников и многочисленные реальные высказывания Ленни из стендап-концертов - впечатляющих перфомансов, воскресших старанием Хоффмана.


Настоящий Ленни Брюс походил на еврейскую версию Джонни Кэша и повлиял не только на несколько поколений стендап-комиков, но и на некоторых рок-звезд. В начале фильма Ханни Брюс (Валери Перрин) вспоминает, что мужа часто задерживали - раз 9 или 10 (из них - дважды за употребление наркотиков и раза четыре за непристойное поведение). Брюс и был своего рода рок-звездой, окруженной клубами дыма и джаза. В фильме его первая шутка содержит слова «Элеонора Рузвельт», «Ли Гериг» и «триппер». Дальше политический градус в выступлениях комика начал расти, а количество шуток резко сокращаться: Брюс закончился как клоун и начался как политический и социальный сатирик, который приправлял размышления о проблемах общества и государства утрированным сравнением или другими едкими уколами. «Ленни» - это не комедия о парне с чувством юмора (как говорил Говард Воловиц в «Теории Большого взрыва»: «евреи-юмористы - тоже мне новость»). И фильм, и стендап-выступления - скорее истории об интимных переживаниях и проблемах общества, приправленные шутками, чтобы зрителям не показалось, что они читают занудную социальную колонку в газете.


Ленни Брюс умер в 1966 году, и, как верно подметил американский критик Роджер Эберт (тоже уже покойный), ему было бы что сказать о событиях последующих лет - войне во Вьетнаме, которая уже шла с участием США, Уотергейтском скандале, СПИДе, да и Рейгану с Клинтоном точно бы досталось. Через восемь лет после смерти Брюса известный бродвейский режиссер Боб Фосс, который уже успел снять «Кабаре», взялся за байопик, где эпоха едва ли не важнее порожденного ей героя. Часы отбивают последние годы диктатуры Эдгара Гувера (директор ФБР переживет Брюса на 6 лет и умрет в 1972-м), американские солдаты крепко завязли во Вьетнаме, в стране разгорается сексуальная революция, The Rolling Stones и другие культовые группы вовсю дают концерты, а впереди США ждут Уотергейт и другие события, повлиявшие на целые поколения (в первую очередь, изменившие отношение к власти).


«Стоит заговорить об этом, и ты уже изгой», - прорывается сквозь блокпосты лицемерия Ленни Брюс, переродившийся из плохого комика в резкого и популярного. Он появился из мира, где концерты сменяются удушливыми и многолюдными вечеринками, где в пульсирующую массу смешались перемазанные гримом артисты, белозубые негры-музыканты, женщины в перьях и блестках, коротышки с залысинами и грубоватые трансвеститы, - а вокруг царит весь этот джаз.


Брюс был обычным конферансье, смешным юношей с накладным носом и никудышными шуточками, которыми он заполнял паузы между чужими выступлениями: музыкальными номерами и танцами полуобнаженных девиц (среди них Ленни и разглядел будущую жену Ханни). Новый Брюс иронично говорит о сексе («Это - самое грязное дело на Земле?»), о различиях между мужчинами и женщинами - о тех интимных вещах, о которых сейчас размышляет со сцены каждый стендап-комик. Фосс предлагает оценить автора этих тирад с трех сторон: сценический образ, условно-реального Брюса и то, как его воспринимали современники. Так в фильме возникает три разных человека, которым при рождении было дано имя Леонард Альфред Шнайдер: комик, человек и миф.


Благодаря переплетению этих трех нитей «Ленни» напоминает «Расемон» или «Гражданина Кейна»: образ Ленни Брюса отчасти создается из воспоминаний, которые наговаривают на диктофон мать, жена, менеджер и другие знавшие его люди, у которых свое представление и свои интересы (менеджер уже готов снимать фильм о покойном «друге» и торопится на встречу с новым комиком, возможно, «новым Брюсом»). Фосс взял за основу тексты реальных выступлений героя байопика, но что значат фразы без контекста? И режиссер старательно его создает: помимо квази-документальной составляющей в байопике много свободного джазового дыхания, которое Фосс, воспроизводя эпоху, позаимствовал у фильмов Джона Кассаветиса (и оно отлично легло на стиль самого постановщика, которому джаз также не чужд).


История Брюса напоминает проход канатоходца по лезвию бритвы: он не стесняется запрещенной нецензурной брани, потому что так или иначе все ею пользуются, затрагивает темы, которые считаются вульгарными, а на обвинения в свой адрес предлагает запретить человеческое тело и вызвать в суд самого Бога, создавшего главный раздражитель моралистов. «Сколькие из вас употребляют слово бла-бла-бла?» - подтрунивает он над зрителями, вызывая улыбку даже у сопровождающих его полицейских.


С каждым годом этой бесконечной борьбы силы Ленни Брюса истощаются: он растрачивает себя на наркотики, женщин и постоянные препирательства с законом. Апофеозом противостояние становится выступление Брюса в пальто на голое тело, в одном носке и в полной растерянности. В зале зрителей меньше, чем служителей закона (городские и окружные полицейские, агенты Интерпола), а комик бормочет что-то о Кинг-Конге и признается, что не может выразить то, что хочет: «Все, что я вам скажу, будет оскорблением».


Моду арестовывать Ленни Брюса не останавливают ни его разорение, ни многочисленные суды, ни болезни и операции. Финал известен с самого начала: как в «Гражданине Кейне», смерть становится поводом что-то узнать о жизни. Это и было задачей Брюса - рассказать людям о них, о событиях вокруг, показать неприглядную правду. Для Ханни история мужа - трагедия «глупыша», который влез не в свое дело, говорил многое понапрасну, что, разумеется, не так. Заключительным же аккордом в картине Фосса звучит отчасти риторический вопрос, подчеркивающий, что у жизни черное чувство юмора: «Вам не кажется странным, что то, за что его судили, сейчас в порядке вещей?»

Ссылки по теме:

«Валерия и неделя чудес» (1970) Яромила Иреша
«200 сигарет» (1999) Рисы Брамон Гарсиа
«Ночной сторож» (1994) Оле Борнедаля
«Парни побоку» (1995) Херберта Росса
«Отпечатки» (1975) Луиджи Баццони
«Вопль» (1978) Ежи Сколимовского
«Звезда» (1989) Петера Дель Монте
«Чуткий сон» (1992) Пола Шредера
«Коэн и Тейт» (1988) Эрика Реда