Две сказки для грустных мультфильмов

Предисловие
Автора этих двух грустных сказок – «Рыжий ландыш» и «Приключения Снежинки» - Владимира Берковченко, к сожалению, уже нет в живых. Тяжелая болезнь забрала жизнь моего университетского однокашника – классного специалиста по компьютерным технологиям, на пороге смерти мечтавшего увидеть свои сказки опубликованными. По его поручению я посылал эти тексты во все известные мне журналы, которые публикуют сказки. Увы, безрезультатно…
Поэтому размещаю тексты двух сказок Владимира Берковченко в интернете в надежде на то, что кто-нибудь из издателей (а может быть, и кинематографистов, так как, на мой взгляд, это уже готовые сценарии для грустных мультфильмов) и читателей заинтересуется ими.
Александр Федоров, февраль 2013
Контактный адрес для отзывов об этих сказках – mediashkola@rambler.ru

Владимир Берковченко
РЫЖИЙ ЛАНДЫШ
У массивной двери спортзала стоял худенький бледный мальчик лет десяти. Звали его Женька. И никто на свете не знал, как же не хотелось ему открывать эту дверь.
Судьба подарила Женьке маму – детского врача и великое множество болезней, видимо, для того, чтобы мама могла постоянно повышать свою врачебную квалификацию.
Женька болел бесконечно: от малейшего сквозняка он подхватывал жесточайшую простуду, учился больше в койке, чем в школе. И лишь благодаря тому, что был умницей от природы, успешно справлялся со школьной программой…
С минуту простояв в нерешительности, Женька тяжело вздохнул и толкнул ненавистную дверь. Пахнуло запахом пота, зазвенели детские голоса. Женькины одноклассники кувыркались на матах, прыгали через «козла». Лидер класса Толик картинно лез по канату без помощи ног и все девчонки с восхищением следили за движением его накаченных мышц.
Женькино появление в спортзале вызвало бурное веселье:
- Дистрофик, Дистрофик пришёл! Закройте окна – сдует!
Женька шёл, опустив голову, чтобы не видеть хохочущих лиц. Подойдя к учителю физкультуры, молча протянул бумажный листок.
- Опять справка об освобождении? Ну, и что я, по-твоему, должен ставить тебе в четверти? Ладно, иди... Учитель безнадёжно махнул рукой.
Урок был последним. Женька вышел во двор. Была ранняя весна, но уже зеленела трава, и люди ходили в лёгких головных уборах. А на Женьке красовалась огромная меховая шапка, в которой он выглядел полным идиотом. Шапку заставила надеть мама по причине утренних заморозков.
Во дворе резвились братья Смирновы, двоечники и прогульщики: гоняли консервную банку.
- Дистрофик, Дистрофик!
Шапка слетела с Женькиной головы и на лету превратилась в футбольный мяч. Женька с ужасом наблюдал, как дорогой папин подарок превращается в грязную бесформенную массу. Вначале он бегал, как собачонка от одного игрока к другому, а потом остановился и горько заплакал.
Футбольный матч неожиданно прервал школьный сторож-истопник дядя Гоша: навешал игрокам оплеух, подобрал шапку, обнял рыдающего Женьку за плечи и повёл в свои владения.
Владения дяди Гоши располагались в школьном подвале. В полутьме гудели моторы, из труб вылетал пар, всюду капало.
- Ну, волки, волки, форменные волки, - приговаривал дядя Гоша, обтирая шапку о край фартука.
- И чего они тебя все клюют? Друзья у тебя есть?
- Нет, - вздохнул Женька.
- Вот беда так беда….
- Ну, ничего, мы эту несправедливость сейчас исправим.
- Пошли за мной!
И дядя Гоша повёл Женьку по подвальным лабиринтам.
- Ну вот, смотри….
В тёмной нише, на куче песка лежал симпатичный рыженький щенок.
- Последний остался, остальных разобрали.
- Сирота. Матерь его, Пальма, под грузовик попала.
- На, держи. Зовут Ландыш.
- Будет теперь у тебя друг.
- Собака больше, чем друг. Друг может предать, пёс – никогда!
Домой Женька летел, словно на крыльях. Он был безумно счастлив. В его руках величайшая драгоценность, мечта каждого мальчишки – собака! Щенок был тёплый, сердце его часто стучало, ион то и дело норовил облизать Женькину физиономию.
Однако, по мере приближения у дому, Женьку стали одолевать сомнения: как воспримут мама и папа появление нового члена семьи? С мамой проблем не будет, она добрая, а вот папа…. Папа работал пилотом международных авиалиний, подолгу пропадая в командировках. Время от времени он появлялся в прихожей, сверкая эполетами. Из большого саквояжа извлекались заморские гостинцы. Мама радостно вертелась у зеркала, примеряя очередную обновку. Затем папа шёл с друзьями в гараж расслабляться после полёта. Глубокой ночью он возвращался, с трудом удерживаясь на ногах. Недовольная мама начинала читать нотации. Папа молча слушал, медленно превращаясь в зверя. Со звоном летела посуда, папа с кулаками гонялся за мамой. Женька в ужасе прятался под кровать. Он страшно боялся попасть папе под горячую руку. Лупили его за любой каприз, разбитую чашку или неверно выполненную команду.
Утром мама припудривала очередной синяк под глазом и напоминала Женьке, чтобы он ни о чём никому не рассказывал, иначе папу снимут с лётной работы.
К счастью, родителей дома не было, и Женька занялся обустройством щенка.
- Это твой новый дом. Заходи, не бойся.
Женька выпустил щенка на пушистый ковёр.
- Жить ты будешь в моей комнате. Сейчас я сделаю тебе постель.
Он вынул из кладовки старое одеяло и постелил рядом со своей кроватью. Из кухни принёс две миски: в одну налил воды, в другую положил котлетку. Пёс с ходу принялся за еду.
- Проголодался, бедненький.
Женька нежно гладил Щенка по рыжей шерстке.
- И почему тебе дали такую странную кличку – Ландыш? У тебя такие мощные лапы, вырастешь в большого пса. Я буду звать тебя «Рекс».
- Рекс, Рекс – ко мне!
Пёс не реагировал.
- Не понимаешь? Ты – Рекс.
- Рекс – ко мне!
Пёс не шевелился.
- Ландыш!
Щенок обернулся на зов и пошёл к хозяину.
- Ладно, оставайся Ландышем, - смирился Женька.
В двери заскрежетал замок. Женька вздрогнул. Наступал судьбоносный момент: в прихожую вошла мама.
- Мам, ты только не волнуйся: у меня появился друг, - произнёс Женька заплетающимся языком.
Выражение маминого лица в точности соответствовало выражению лица человека, наступившего голой пяткой на ежа.
- П–персидский ковёр, п–персидский ковёр! – заикаясь повторяла мама.
Женька обернулся и, к своему великому ужасу, увидел на ковре мокрый круг с аккуратной кучкой в середине. Рядом, с чувством исполненного долга, вилял хвостом Ландыш.
- Я уберу, всё уберу! – лепетал Женька, но через 5 минут, обливаясь слезами, спускался со щенком по лестнице. Ландыш повизгивал в такт Женькиных рыданий, лизал в лицо и никак не мог понять, отчего его хозяин так расстроен.
У Женьки оставался один выход - переправить щенка в Убежище. Убежищем называлась тайная Женькина резиденция. Он очень опасался, что тайну раскроют, и шёл туда, лишь убедившись, что за ним никто не следит. Убежище находилось за линией гаражей и бетонным ограждением территории аэродрома. В бетонном заборе было множество дыр: так аэродромный персонал сокращал дорогу домой. За забором, в густом бурьяне, стояли огромные ящики из-под авиадвигателей. В одном из ящиков Женька соорудил топчан, стащил туда дорогие сердцу безделушки. В ящике он душевно отдыхал от издевательств одноклассников и папиных дебошей.
Ещё раз убедившись, что за ним нет «хвоста», Женька с Ландышем заползли в убежище.
- Вот, Ландыш, здесь будет твой новый дом. Отсюда тебя никто не выгонит.
Женька растянулся на топчанчике, пёс лёг рядом, уткнувшись мордой Женьке под мышку. Все недавние переживания как-то сами собой улетучились, пришло ощущение беспредельного счастья.
Смеркалось. Женька вспомнил, что пса нужно приучить к месту. Он несколько раз залезал и вылезал из ящика, приглашая за собой собаку, всякий раз повторяя команду:
- Домой, место!
Наконец высыпал щенку печенье из неприкосновенных запасов, быстро выскользнул из ящика и побежал домой.
Ночью Женька никак не мог уснуть. Он привык, что обо всём всегда беспокоится мама, и вот впервые ему пришлось беспокоиться о своём друге. Женька боялся, что пёс выйдет из убежища и потеряется. К полуночи чувство беспокойства стало невыносимым. Женька прислушался: спят ли родители? В этот момент дом затрясло, в серванте зазвенели бокалы: на взлёт шёл очередной лайнер. Папа, услышав знакомые звуки, громко захрапел. Под вой самолётных моторов Женька быстро оделся, достал из холодильника припасы и выскользнул за дверь.
Была светлая лунная ночь. Знакомые предметы приняли необычные очертания. Женька даже не сразу нашёл пролом в заборе. Уже издалека он услышал громкий скулёж: его друг горько плакал от одиночества.
- Ландыш, Ландыш!
Скулёж перешёл в радостное повизгивание. Пёс бросился навстречу хозяину. Он так сильно вилял хвостом, что зад носило из стороны в сторону, потом обнял лапами Женькину штанину, не давая ему двигаться.
- Ну, что же ты плачешь? Никто тебя не бросил.
Женька гладил щенка, а тот лизал и лизал ему руки.
Нужно было возвращаться домой. Женька высыпал в миску угощения и попытался незаметно уйти. Но не тут-то было: пёс следовал за хозяином, как привязанный. Женьке пришлось долго отрабатывать команду «Домой», которую пёс усвоил, лишь испугавшись громкого окрика.
Тайная жизнь в убежище не могла продолжаться долго. Пёс быстро рос, совершал длинные рейды по аэродромным прериям и мог в любой момент проникнуть в жилую зону. Собаку необходимо было выводить в люди.
Воскресным утром Женька одел на друга ошейник, сделанный из папиного ремня, зацепил поводок из бельевой верёвки и повёл пса по территории авиагородка. Двор был пуст. В выходной люди предпочитали подольше поспать.
Скрипнула дверь поселкового магазина, и появилась Женькина одноклассница Маринка с пакетом продуктов.
Маринка была самой красивой девочкой в классе. За ней открыто ухаживал спортсмен Толик. Он хвастался своими мнимыми победами, но Маринка смотрела на него, как на пустое место. Женька был влюблён в Маринку. Встретившись взглядом, сильно краснел, и ещё больше краснел от страха, что кто-то заметит цвет его лица, и он получит новую порцию издевательств. Если она его о чём-то спрашивала, Женька терял дар речи, а Маринка, не дождавшись ответа, вертела пальцем у виска.
Человек и собака явно заинтересовали Маринку. Она направилась прямо к ним.
- Какая прелесть!
- Твой?
- Как зовут?
- Ландыш?
- Ну, какой же ты Ландыш, ты же рыжий!
Она гладила пса, тот лизал ей руки, и это приводило её в полный восторг.
- Ах, я так мечтала о собаке! Но мама сказала:
- Через мой труп….
Маринка с грустью опустила свои красивые реснички.
- Ой, у меня же есть для тебя кое-что вкусненькое! - сказала Маринка, обращаясь к собаке. Она сунула Женьке сумку с продуктами, сгребла в охапку щенка и направилась к своему подъезду.
Побывать в гостях у Маринки! Такого Женьке не могло и присниться. Он чувствовал себя, как мастеровой, приглашённый в королевский дворец. От волнения долго не мог попасть ногами в домашние тапочки. Зато Ландыш вёл себя, как дома: моментально поскакал в сторону кухни.
В коридоре их встретил здоровенный кот, серый «сибиряк»: выгнул спину и зашипел. Маринка тут же сделала ему замечание:
- Сергей Васильевич! Как Вам не стыдно, это же наши гости.
Комната Маринки вызвала удивление и восторг. Это был маленький домашний зоопарк. Всюду стояли аквариумы с диковинными рыбами, клетки с какими-то грызунами, лоджия также была заполнена клетками с птицами. Всё это скреблось, тарахтело, свистело.
Откуда ни возьмись, вынырнула большая белая крыса, взобралась на Женькино плечо и стала бесцеремонно заглядывать в лицо.
- Не бойся, это Алиса, она хочет с тобой познакомиться.
- Можешь её погладить, - сказала Маринка, едва сдерживая смех (было видно, что Женька здорово испугался).
- Садись сюда, - скомандовала Маринка, стянув с кресла какую-то змею.
- Сейчас для тебя будет маленькое цирковое представление.
Она удалилась, но вскоре вернулась в красивом домашнем халатике.
- Познакомься с моими артистами: это известная тебе Алиса, а вот этот красавец, - Маринка взяла на руки кота, - Сергей Васильевич.
Вообще-то зовут его Серый, но папа у него был Васька. Значит - Сергей Васильевич. А это попугай Саша.
- Саша хочет кушать, - проорал попугай.
- Потерпи, кушать ещё рано, - строго ответила хозяйка.
- Алиса, «Горка»!
Маринка стала посреди комнаты, одну руку подняла вверх. Крыса мгновенно взлетела по руке до кончиков пальцев. Затем дрессировщица стала поочерёдно поднимать и опускать руки. Крыса, как заправский альпинист, неизменно добиралась до верхней точки.
- Молодец, Алиса!
- А теперь «Лошадка».
- Серый – ко мне!
Кот стал рядом с Маринкой, Алиса взобралась ему на спину.
- Серый, вперёд!
Кот с крысой на спине побежал по комнате.
- Хорошо, хорошо, молодцы, - подбадривала животных Маринка.
Гвоздём программы, конечно же, был Сергей Васильевич. Маринка воплотила в нём свою мечту о собаке. Все собачьи команды Серый выполнял чётко, как служебный пёс: сидел, вставал, полз, умирал, прыгал через барьер.
- Апорт!
Маринка бросала бумажный шарик на шкаф. Кот стремглав кидался за шариком, скрежеща когтями по мебельной стенке….
Женька давно забыл, как смущался, переступив порог Маринкиной квартиры. Он смеялся, хлопал в ладоши, даже подпрыгивал в кресле. У Маринки, без сомненья, был врождённый талант дрессировщицы.
Представление прервала неожиданно пришедшая с рынка Маринкина бабушка. Она с визгом шарахнулась в сторону от Алисы, наступив при этом на хвост Сергею Васильевичу…. Маринка несколько расстроилась, но пообещала закончить представление в следующий раз.
Процесс вывода пса в люди занял ещё немало времени. Неписанные дворовые правила гласили: хозяином бездомной собаки считается тот, кому она беспрекословно подчиняется. И наЛандыша обрушилось море соблазнов: каждый мальчишка пытался подкупить пса колбаской или конфетой. Его постоянно приманивали со всех сторон, но пёс оставался вере своему первому хозяину. Женькина команда: - Ландыш, ко мне! – выполнялась чётко и без колебаний. И тогда все, наконец, поняли: - Это ЕГО собака! И Женькина жизнь стала удивительным образом меняться в лучшую сторону. Мальчишки приняли его в свою компанию. Что за компания без собаки? Без собаки никак нельзя.
Для вступления в мальчишеское братство Женьке пришлось пройти два страшных испытания.
Первое испытание заключалось в следующем: нужно было лечь на спину в самом начале взлётно-посадочной полосы и ждать, когда начнёт заходить на посадку самолёт. Вид огромной машины, летящей прямо на тебя, вызывал ужас. Лайнер проходил в нескольких метрах над головой, обдавая испытуемых горячим воздухом.
Второе страшное испытание следовало непосредственно за первым. Из-за горизонта вылетала машина аэродромной охраны. Мальчишки бросались врассыпную. Неудачнику грозило свидание с отцом в милицейском участке и нещадная порка.
Значительные перемены ожидали Женьку в школе. Маринка села с ним за одну парту и стала яростно защищать от нападок одноклассников. Она посещала его на дому, когда он подхватывал очередную болячку, ухаживала, приносила домашние задания, передавала школьные новости и сплетни. Но и своим женским обаянием пользовалась на все сто. Женька стал Маринкиным рабом: он делал за неё уроки и контрольные, чистил клетки и аквариумы. Его более не шокировала наглая Алиса (даже, когда ела из Маринкиной тарелки). Он познакомился с Маринкиными родителями. Они оказались биологами, преподавателями университета. Поначалу они всячески поддерживали увлечение дочери, но когда домашний зоопарк стал отрицательно отражаться на учёбе, начались санкции и конфликты.
Из-за своего зверинца Маринка не имела близких подруг и мучилась от душевного одиночества. Любая девчонка с удовольствием погладит хомячка или свинку, но чтобы посвящать животным всё свободное время и единственной темой для разговора иметь успехи крысы в дрессировке – это уже слишком!
В школу они ходили теперь втроём: Женька, Маринка и Ландыш. Ландыш терпеливо ждал окончания уроков, не отходя от школьной двери. Он превратился в необыкновенно красивого пса: гибрид лисицы и лайки. И если бы проводили конкурс собачьей красоты среди дворняг, Ландыш, бесспорно, занял бы первое место.
Маринка была просто без ума от Ландыша: таскала ему пончики и колбаски. Собачья благодарность выливалась в облизывание благодетельницы с ног до головы.
Влюблённый Толик потерял покой: он не знал, как отвадить проклятого Дистрофика от Маринки. Просто так, без повода, поколотить – подвигом не считалось. Дистрофика мог побить любой, да и отношения с Маринкой наверняка бы испортились. А к любым оскорблениям и провокациям Женька привык, как производственному шуму: просто не реагировал.
Однажды Толик подстерёг неразлучную троицу около школьного двора. Только что прошёл дождь, образовалась огромная, грязная лужа. Дистрофик так удобно стоял у края лужи, что опустить его туда и унизить не составляло особого труда.
Толик стал медленно приближаться к Дистрофику, говоря ему гадости, на которые тот, как всегда, не обращал внимания. Но, когда до осуществления коварного плана остался один шаг, Толик услышал за спиной глухой рык. Он оглянулся: на месте ласкового, добродушного Ландыша стоял разъярённый дикий зверь: глаза налиты кровью, клыки обнажены.
- Ландыш, Ландыш, хорошая собачка…, нельзя, - с дрожью в голосе повторял Толик, медленно отступая к краю лужи. Ему пришлось погрузиться по щиколотку в грязь и бежать прямо по луже, поднимая грязные брызги. Окончательно добил незадачливого Ромео заливистый Маринкин смех.
Женьке казалось, что его счастливая жизнь будет длиться вечно, но беда всегда приходит неожиданно.
В авиагородок к родственникам, из деревни, переехала на жительство баба Дуся. В жизни городской она постоянно тосковала по жизни деревенской. Потому и устроила себе на задворках аэродрома небольшой деревенский уголок: огородила участок, построила сарайчик, развела кур и уток.
Однажды она встретила Женьку на улице, злобно взглянула и коротко скомандовала:
- А ну пошли со мной!
Они зашли в деревенский дворик.
- Вот, полюбуйся, что сделал твой пёс!
Посреди двора, в луже крови, лежала мёртвая курица, всюду валялись перья.
Женька изо-всех сил пытался доказать, невиновность своего друга:
- Ландыш очень добрая собака, он дружит даже с кошками и не мог перепрыгнуть через такой высокий забор.
К тому же Женька сам видел, как на кур охотился Дусин любимый Барсик: рыжий, толстый котяра собачьих размеров. Однако вид растерзанной курицы затмил бабе Дусе разум. Молча выслушав Женьку, она вынесла страшный приговор:
- Так и знай, твоей собаке не жить!
От бабы Дуси Женька вышел на ватных ногах. Страх за своего друга не покидал его ни на минуту. Но шло время, на жизнь пса никто не покушался, и Женька стал постепенно забывать неприятный инцидент.
Хмурым весенним утром, когда за окном лежал мокрый тающий снег, а Женька, как всегда, сидел дома с ангиной, в прихожей раздался звонок. На пороге стояла Маринка: она тяжело дышала, как будто за ней кто-то гнался.
- Там…. там…. за сараями нашего Ландыша убивают!
У Женьки внутри что-то оборвалось. Он вылетел из дома, раздетый, в домашних тапочках, и помчался по мокрому снегу. Тапочки тут же зарылись в сугроб, и дальше пришлось бежать босиком. За сараями открылась страшная картина: местный алкаш дядя Миша стоял с двустволкой и целился в собаку, Ландыш, отбежав на почтительное расстояние, громко лаял. Глупый, он считал себя в безопасности. Пёс был ещё жив лишь потому, что у дяди Миши тряслись руки, и он никак не мог взять прицел.
- Ландыш, Ландыш! – закричал Женька и бросился навстречу другу, но кто-то грубо, больно толкнул его в спину, отчего Женька упал лицом в снег. Одновременно раздался громкий хлопок, от которого зазвенело в ушах. Женька оглянулся и увидел, как бросив ружьё, к нему со всех ног бежит дядя Миша. Женьке ещё показалось странным, что вечно синее Мишино лицо было совершенно белым. Женьке стало вдруг всё безразлично, смертельно захотелось спать, и он провалился в темноту...
Проснувшись, он увидел над своим изголовьем мамино усталое лицо: она спала сидя. Женька лежал в незнакомой кровати, от него во все стороны тянулись какие-то трубки. На тумбочке стоял странный маленький телевизор: он всё время попискивал, а по экрану прыгали зелёные змейки.
В Женькиной голове стала медленно собираться картина последних событий.
- Убили, - прошептал Женька.
- Убили, - произнёс он громко. Затем рванулся с подушки. Со звоном полетели шприцы и ампулы, упала капельница.
- Убили, убили! – нёсся по больничным коридорам истошный Женькин крик.
- Сестра, сестра, да помогите же кто-нибудь!..
Утро следующего дня началось с переполоха: медсестра Зиночка выронила коробку со шприцами, нянечка тётя Нюра бросила швабру и начала креститься.
По больничному коридору детского отделения шла странная процессия: зав отделением, профессор, хирург Михаил Иванович, оплот чистоты и порядка, на поводке, наспех сделанным из бинта, вёл мокрого рыжего пса. С собаки капало, на полу оставались грязные отпечатки. Пёс виновато глядел на следы своих лап. Видно было ему очень неловко...

Владимир Берковченко

ПРИКЛЮЧЕНИЯ СНЕЖИНКИ
(сказка для «кошатников» всех возрастов)
Как близко порхает эта розовая птичка, но никак не удаётся её схватить. Снежинка даже мяукнула с досады и … проснулась. Чудесный сад с аппетитной живностью растаял и сменился старыми выцветшими обоями. Снежинка зевнула, потянулась. Сверкающий белый мех заструился по пуховой подушке.
- Почему до сих пор не несут завтрак? Где мои любимые колбаски? Служанку следовало бы примерно наказать за нерасторопность, - от этой мысли подушечки лап ощетинились острыми когтями.
- Как медлительны эти низшие существа!
Низшим существом была Мария Васильевна или просто – баба Маша. Жила она совсем одна, и единственной отрадой в жизни была для неё пушистая белая красавица – кошка. Она разбаловала кошку, как балуют родители единственного дитя. Из своей скромной пенсии баба Маша оставляла на жизнь самые крохи, зато жизнь любимицы – Снежинки была похожа на жизнь принцессы: для неё покупались деликатесы, готовились особо вкусные колбаски.
Любую кошку можно очень быстро превратить в аристократку. И она будет считать себя центром вселенной, высшим существом, предназначение которого – повелевать. Снежинка не была исключением: она быстро поняла своё высокое положение и относилась к хозяйке холодно и пренебрежительно.
Но, несмотря на все привилегии, жизнь Снежинки была скучна и однообразна. Её мир был ограничен маленькой квартиркой на верхнем этаже старой пятиэтажки. Целыми днями она сидела на подоконнике, наблюдая застекольную жизнь. Большой внешний мир притягивал, словно магнит. Птицы на ветвях пробуждали охотничий инстинкт: кошка приседала на лапах, хвост нервно дрожал. Она видела себе подобных Высших существ, их язык был ей понятен: выражение любви, нежности, жалобы на голод, предупреждения об опасностях. Временами её безудержно тянуло вырваться на свободу: достаточно было юркнуть в открытую входную дверь в момент прихода или ухода Служанки. Останавливал страх перед неизведанным: тёмный подъезд, пугающие звуки, незнакомые голоса. И опять тянулись бесконечные дни в общении с Низшим существом, говорящем на чужом непонятном языке.
Снежинка продолжала нежиться в постели, раскинув лапы, отбросив хвост. Она ещё не знала, что это утро станет поворотным в её судьбе.
Неожиданно прозвенел звонок. Баба Маша, шаркающей походкой, пошла отпирать дверь. В прихожей раздался шум, зазвучали громкие голоса: к бабе Маше приехала внучатая племянница Леночка с сыном Вовкой. Вовке было всего-то 3 года от роду, но он был на редкость шустрым ребёнком: пока бабушка с племянницей обнимались и раскладывали багаж, Вовка, словно ураган, пронёсся по квартире. При виде Снежинки глаза у него загорелись:
- Кися!
Кошка вскочила с подушки, испуганно глядя на это Новое Малое Низшее существо.
- Кися! – повторил Вовка и бросился к Снежинке. Кошка в панике кинулась под кровать. Однако Наглое Малое Низшее существо достало её и там, оно преследовало кошку по всей комнате.
Снежинка выскочила в прихожую. Дверь на лестничную клетку была приоткрыта и она впервые в жизни переступила границу квартиры. Обида от чудовищного унижения помогла преодолеть страх перед неизведанным. Снежинка, прыгая через три ступеньки, пулей вылетела во двор и помчалась, куда глаза глядят: через цветочные клумбы, песочницы, тротуары. И это безумное бегство привело её прямо в лапы чудовищных монстров. Они рычали, визжали, выли, изрыгая вонючий дым. Снежинку охватил ужас: увернувшись от лап одного чудовища, она натыкалась на лапы другого. Прыгая из стороны в сторону, она оторвалась от преследователей и скрылась в высокой траве. Здесь силы оставили кошку: она упала без чувств, высунув язык.
Когда она, наконец, очнулась, наступил вечер. Мучали голод и жажда, надо было как-то добыть пропитание. Вокруг было полно насекомых: летали стрекозы, пели цикады, в траве слышались таинственные шорохи. Но отсутствие опыта охоты сказывалось на результатах: удалось поймать всего лишь одну стрекозу.
Обида на Служанку стала быстро проходить. Снежинка горько сожалела о своём необдуманном поступке.
Проплутав в травяных джунглях всю ночь в бесплодных поисках съестного, Снежинка уснула перед самым рассветом.
Разбудил её посторонний шум и голоса: говорили по-кошачьи. Снежинка встала и осмотрелась вокруг. Прямо перед ней, на лужайке, весело играли трое котят: один белый и два серых. За ними наблюдала трёхцветная кошка. Чуть поодаль нежились на солнышке ещё несколько кошек неопределённого цвета.
Снежинка подошла к кошке – маме.
- Здравствуйте, будьте добры, подскажите, где здесь растут жареные колбаски? Служанка всегда приносила их мне по утрам. Я ужасно голодна.
Кошка–мама с удивлением посмотрела на Снежинку.
- Сестра, Вы говорите странные речи. Колбаски не растут на кустах, их создают люди, а у кошек не бывает слуг.
- Ну, а как же ещё назвать то двуногое низшее существо, которое всю жизнь ухаживало за мной и кормило?
- Двуногие существа – это люди. Они – боги. Только боги могут создавать пищу и повелевать монстрами. Вы хотите сказать, что Вам прислуживали люди? Невероятно! Но тогда почему Вы здесь? Вы чем-то прогневили людей?
- Нет, я убежала сама, - ответила Снежинка.
- Какая непростительная глупость! Вы здесь не сможете выжить. Немедленно возвращайтесь назад! Откуда Вы пришли?
Снежинка указала на виднеющиеся вдали городские кварталы.
- Как? Вы прошли Дорогой Смерти, и Вас не растоптали монстры? Ещё никому не удавалось пересечь Дорогу Смерти и остаться в живых. Вам удивительным образом повезло. Но назад Вы уже никогда не вернётесь: второй раз Вам не удастся увернуться от монстров.
- Но что же мне теперь делать? - с дрожью в голосе спросила Снежинка.
- К сожалению, я ничем не смогу Вам помочь, у меня трое детей…
Разговор был окончен. Кошачье семейство снялось с места и направилось к кустам шиповника.
Неожиданно в группе спящих кошек возникли тревога и замешательство.
- Длиннозуб, длиннозуб!
Кошка – мама вздрогнула, громко крикнула:
- Дети, домой, бегом!
К лужайке быстро приближалась огромная собака. Снежинка никогда не видела собак так близко: она показалась ей настоящим чудовищем.
Кошка с котятами изо всех сил пытались добежать до кустов шиповника, но расстояние между ними и собакой стремительно сокращалось. Белый котёнок быстро устал, начал отставать, а потом и вовсе остановился, выгнул спину и зашипел.
Кошка – мать резко развернулась и побежала прямо на собаку. Она пролетела в полуметре от пса, пытаясь увести его в сторону. Тот, поначалу, бросился было за кошкой, но потом развернулся и вновь побежал к оцепеневшему от страха котёнку.
Никто и никогда не учил Снежинку, как поступать в этой, казалось, безвыходной ситуации, но её бабушки, прабабушки и ещё тысячи поколений кошек оставили в клетках мозга Снежинки план действий на все случаи жизни. В три прыжка она подскочила к котёнку, схватила его за загривок и помчалась к ближайшему дереву. Но котёнок был слишком тяжелым: он волочился по земле и сильно тормозил Снежинку.
Собака уже почти настигла кошек, когда Снежинка взлетела на дерево. Псина щёлкнула зубами в сантиметре от кошачьего хвоста, потом долго прыгала, лаяла и, наконец, убралась туда, откуда пришла.
Через минуту к дереву сбежались местные кошки. Всем миром они помогли Снежинке спуститься вниз (сделать это самостоятельно она не смогла).
Кошка – мама рассыпалась в благодарностях:
- Какое благородство! Вы спасли жизнь моей девочке! Я у Вас в неоплатном долгу. Отныне наш дом – это Ваш дом. Идёмте, я познакомлю Вас со своим семейством.
Они подошли к большому старому кусту шиповника, под которым лежал небольшой деревянный ящик. Доступ к ящику перекрывали колючие ветви.
- Это наш летний домик. Здесь мы в полной безопасности. Войти сюда может только кошка, а Длиннозубу не пролезть.
На лужайке перед домиком, как ни в чём ни бывало, продолжали резвиться котята.
- Вот этого серенького зовут Мур-Мур, а тот серо-рыжий – Мяв-Мяв. А мою любимую дочку, которую Вы только что спасли, зовут Фу-Фу.
- Ах, я до сих пор не представилась: Кис-Кис.
- А как зовут Вас, сестра?
- Снежинка.
- О, у Вас человечье имя. У нас все мечтают устроиться на работу к людям и носить человечьи имена.
- Мама, мама, - жалобно пропищала Фу-Фу, – а Мяв-Мяв обозвал меня дохлой крысой!
Кис-Кис тяжело вздохнула:
- Видите, сестра, какая невоспитанность. Не хотите ли Вы устроиться к нам гувернанткой? Вы научите детей правилам поведения для жизни среди людей, а я предоставлю Вам кров и своё покровительство.
Снежинка согласилась без колебаний. Она уже поняла, что одной ей не выжить.
- Со мной здесь все считаются, - продолжала Кис-Кис. – Мой покойный муж, Крысолов, пользовался непререкаемым авторитетом. Он победил Чёрную крысу, отбил у крысиного войска тёплую зимнюю квартиру… Несчастье случилось этой весной: была бескормица, а я как раз носила под сердцем моих детей… И муж пошёл добывать пропитание через дорогу смерти… Его растоптали монстры… Он был настоящим мужчиной. Как я несчастна!
Кис-Кис смахнула лапой слезу.
Мимо промчалось несколько кошек. Одна из них сообщила Кис-Кис:
- Люди принесли еду! Спешите, пока бродяги не добрались до баков!
Кис-Кис позвала детей:
- Пора обедать, бежим к еде!
- Это так кстати, сестра, Вы давно не ели.
То, что Кис-Кис назвала едой было содержимым грязных, вонючих мусорных баков. Там уже копошилось всё кошачье сообщество. Семейство Кис-Кис присоединилось к всеобщей трапезе.
Несмотря на сильное чувство голода, Снежинка не смогла побороть отвращения к дурно пахнущей пище и не притронулась к еде. Это очень расстроило Кис-Кис.
- Сестра, Вы должны себя заставить, иначе - голодная смерть! Здесь нельзя зевать: всё съедят бродяги.
- А кто такие «бродяги»? – поинтересовалась Снежинка.
- Это холостые коты, их много и они всегда голодные.
- Ну что же мне с Вами делать? – в отчаянии произнесла Кис-Кис. – Ждите меня здесь. Я попробую добыть свежую пищу.
Она вернулась к опустевшим бакам, которые уже оккупировали воробьи и вороны.
Кис-Кис медленно поползла, прижавшись к земле. Осторожно заглянула за край бака, сжалась, как пружина, и сделала один большой прыжок. Через несколько секунд она появилась из-за бака, держа в зубах воробья.
- Вот, сестра, всё, что могу для Вас сделать.
Снежинка бросилась жадно есть, не успев поблагодарить Кис-Кис.
К ночи все пятеро кошек набились в ящик под шиповником, свернувшись в один большой клубок. Впервые Кис-Кис и её дети спали спокойно. Блохи напрочь позабыли о них: они делили новые квартиры в чистой, пахнущей шампунем Снежинкиной шерсти.
Утром кошачье семейство было разбужено звуками серенады. На лужайке перед домом Кис-Кис сидел большой жирный серый кот в окружении нескольких бродяг. Хриплым голосом он пел песнь любви. Люди, не знающие языка кошек, слышали лишь заунывный вой, и только кошки были готовы слушать эти завораживающие звуки хоть целую вечность.
- О, прекрасная Кис-Кис! Ты разбила моё сердце. Твои зелёные глаза свели меня с ума. Приди ко мне, и я оближу тебя от головы до хвоста. Стань моей женой, и мы заживём сытно и счастливо под мясным павильоном.
- Добрейший Толстопуз! - отвечала Кис-Кис. – Я была бы счастлива обручиться с Вами, но всё ещё ношу траур по моему безвременно ушедшему мужу. Простите меня, если сможете.
- Любимая, - продолжал Толстопуз. – Я восхищаюсь Вашей верностью. Спасибо, что подарили мне надежду. Я буду ждать столько, сколько нужно.
Лужайка опустела, а Кис-Кис ещё долго сидела и смотрела вдаль, в сторону восходящего солнца…
Время шло. Снежинка вполне освоилась в окружающем мире. Её уже не коробила дурная пища и, самое главное, она научилась охотиться. Она даже превзошла в этом искусстве саму Кис-Кис. Иногда они охотились вдвоём: бросались на дичь одновременно с двух сторон, не оставляя добыче надежды на спасение. Питаясь свежей пищей, котята быстро росли. Они уже и сами принимали участие в охоте. Особенно отличался Мур-Мур: он становился точной копией своего знаменитого отца и унаследовал охотничий талант.
Но однажды мирная жизнь кошачьего сообщества была нарушена громким хриплым рёвом: один из монстров неожиданно свернул с Дороги Смерти и стал с остервенением рыть землю, медленно приближаясь к лежбищу семейства Кис-Кис. За монстром тянулись глубокая канава и огромный земляной вал. С приближением монстра беспокойство кошек достигло предела: они подготовились к бегству. К счастью волнение оказалось напрасным: монстр прополз мимо и лишь несколько крупных комьев земли упали на лужайку перед кошачьим домиком. Вскоре канава заполнилась шумной человечьей стаей: люди, одетые в яркие куртки и шапки, прокладывали по дну канавы толстые чёрные жерди, громко крича друг на друга на своём непонятном языке. Кошки с любопытством наблюдали за происходящим с высоты земляного вала. Иногда люди угощали их вкусными остатками обедов. Вскоре всё стихло: люди ушли, оставив не зарытую канаву, к которой животные быстро привыкли и перестали обращать на неё внимание. Однако вмешательство человека в природу не осталось без последствий…
Одна из тихих летних ночей озарилась яркими вспышками света и глухим рокотом, от которого задрожала земля, а кошки в испуге проснулись.
- Не бойтесь, дети, - как могла, успокаивала котят Кис-Кис. – С вами ничего не случится. Будет много шума, света, с неба польётся вода. Я это видела уже много раз. Залезайте в ящик поглубже и постарайтесь уснуть.
За свою недолгую жизнь Снежинка также неоднократно наблюдала это странное природное явление. Но даже через стёкла окна тёплой сухой комнаты оно вызывало первобытный ужас…
Кис-Кис и Снежинка легли у входа в домик, прикрыв собою котят. Снежинка сразу почувствовала, как дрожит Мяв-Мяв. С каждым раскатом грома его когти глубже и глубже впивались в Снежинкину шерсть.
Вспышки света становились всё ярче, звуки оглушали, вибрации передавались по всему телу, встряхивая внутренности. Поднялся ураганный ветер. С неба посыпались крупные куски льда, они барабанили по ящику, больно били Снежинку и Кис-Кис и, наконец, превратились в сплошной водяной поток. Стало заметно холоднее.
Кошки всё ещё чувствовали себя в безопасности, не подозревая, какие неприятности ждут их впереди…
Бурные потоки воды с Дороги Смерти, встретив на пути земляной вал, стремительно понеслись вдоль него в сторону кошачьего домика. С ужасающей быстротой ящик стал заполняться водой.
- Дети, поднимайтесь, лезем на домик, - подала команду Кис-Кис, пытаясь перекричать шум грозы. – Потерпите немного, скоро всё закончится.
Но Кис-Кис ошибалась: всё только начиналось. Ящик продолжал уходить под воду. Первой забеспокоилась Снежинка:
- Сестра, нужно срочно выбираться, иначе мы застрянем в колючих ветвях и погибнем!
Старый куст шиповника, надёжно защищавший кошек от происков Длиннозуба, превращался в западню.
Кошки начали совещаться.
- Дети никогда не плавали, они утонут! – прокричала Кис-Кис.
- Я тоже никогда не плавала, но надо же что-то делать, - ответила Снежинка.
Кошки умолкли, обдумывая сложившуюся ситуацию. Котята дрожали и плакали. Положение становилось безвыходным.
- Сестра! – прервала молчание Снежинка. – У меня есть план спасения: пусть Фу-Фу сядет на твою спину, а Мяв-Мяв – на мою. Мур-Мур – самый сильный, ему придётся плыть самостоятельно.
Кис-Кис не стала возражать, своего плана у неё не было. Она лишь перевела идею Снежинки на язык команд, понятный котятам.
Мяв-Мяв «мёртвой хваткой» вцепился в Снежинку: ей даже стало трудно дышать. Искусству плавания кошек никто не учил: они просто стали двигать лапами точно так, как делали это на суше. К счастью, выбранный стиль плавания оказался верным: животные поплыли. Однако им недолго удалось держаться плотной группой: сильное течение быстро разбросало кошек в разные стороны. Снежинка гребла изо-всех сил, но тяжёлый Мяв-Мяв тянул ко дну. Кошка наглоталась воды, вода залила уши, но, несмотря ни на что, она первой выбралась на берег. Чуть ниже по течению вырвались из потока Кис-Кис и Фу-Фу. Мур-Мур исчез.
Кошки, не успев перевести дыхание, бросились на поиски. Они долго бежали вдоль берега дождевой реки, беспрестанно зовя Мур-Мура. В конце земляного вала река делала резкий поворот и с грохотом обрушивалась в канаву. И тут перед кошачьим взором предстала жуткая картина: у самого водопада, вцепившись в корягу, боролся за жизнь Мур-Мур. Он уже не плакал и не звал на помощь: было видно, что силы оставляют его.
Кис-Кис в отчаянии заметалась вдоль берега, не зная, что делать. Плакали Мяв-Мяв и Фу-Фу. И только Снежинка сохраняла спокойствие и ясность ума. Она долго рассматривала спасительную корягу, за край которой уцепился Мур-Мур. Коряга была довольно больших размеров и, если бы Мур-Мур смог взобраться на неё, то был бы в относительной безопасности. Расстояние от берега до коряги вполне укладывалось в один большой кошачий прыжок. Мгновенно созрел план действий. Снежинка разбежалась и прыгнула. Природный кошачий глазомер не подвёл: она опустилась точно на середину коряги. Добравшись до Мур-Мура, кошка протянула лапу и, безжалостно впившись когтями в шкуру котёнка, втащила его на корягу.
Когда Мур-Мур отдышался и прошёл в себя, Снежинка подставила ему свою спину и приказала держаться изо-всех сил. Предстоял самый сложный этап спасательной операции – обратный прыжок с грузом.
Кошка напрягла мышцы, превратившись в мощную сжатую пружину. Через мгновение пружина разжалась, тело Снежинки взвилось в воздух и… плюхнулось в воду, не добравшись до берега. Быстрый поток едва не утянул Снежинку и Мур-Мура, но Кис-Кис была начеку: когтистая лапа, словно багор, подтянула Снежинку к берегу…
Всю ночь мокрые кошки продрожали, тесно прижавшись друг к другу. С рассветом дождь прекратился, исчезла дождевая река. Кошачий домик представлял собой жалкое зрелище: он был полностью заполнен песком и илом. Кошкам пришлось изрядно потрудиться, чтобы привести жилище в порядок…
Кошачья жизнь вернулась в привычное русло: взрослые охотились, дети играли и учились охоте. Но злополучная канава вновь преподнесла неприятный сюрприз.
Однажды Мяв-Мяв и Мур-Мур затеяли весёлую возню на самом гребне земляного вала. Мяв-Мяв не удержался на осыпающемся грунте и угодил на дно траншеи. Как назло, со стороны Дороги Смерти раздалось знакомое рычание: огромный монстр начал резво зарывать канаву…
Снежинка была в одном прыжке от жирного голубя. Она уже предвкушала вкусный обед. Внезапное появление Мур-Мура сорвало удачную охоту.
- Тётушка Снежинка, помогите, Мяв-Мяв в беде! – прокричал Мур-Мур.
Снежинка вмиг забыла про охоту и помчалась вслед за Мур-Муром. Плач Мяв-Мява был слышен издалека: он пытался взобраться по крутой стене, но постоянно срывался и падал. Снежинка пробежала вдоль всей траншеи, пытаясь найти пологий участок, но тщетно. Между тем Монстр приближался.
Оставался один путь к спасению: добраться до человека, управляющего монстром, и попросить о помощи. Как это сделать, не умея говорить на человечьем языке, кошка не знала, но нельзя было терять ни минуты.
Преодолевая страх перед ревущим чудовищем, Снежинка прыгнула на лязгающую лапу, а оттуда – на морду монстра, оказавшись прямо перед глазами человека. Она начала громко мяукать и царапать лапами стекло. Это озадачило человека. Он остановил Монстра.
- Чего ты хочешь? Я могу дать тебе немного еды, а ты не мешай мне работать, - сказал повелитель Монстра.
Он был такой толстый, что едва умещался на сиденье.
Снежинка начала бегать взад-вперёд: от конца носа Монстра до стекла, мяукая в сторону канавы.
К счастью для кошек, толстяк оказался добрым малым и большим любителем животных. Кряхтя он слез с Монстра и заглянул в канаву.
- Ах, вот оно в чём дело! Ну, с этой бедой мы сейчас справимся.
Он вновь оседлал Монстра, заставил его отползти назад. Образовался пологий участок, по которому Мяв-Мяв быстро выбрался наружу. Толстяк ещё и накормил кошек, существенно сократив свой большой и сытный обед. Он был восхищён поступком Снежинки.
- Ну, надо же, так помогать друг другу! А люди без зазрения совести могут бросить товарища в беде…
Приближались холода. Зарядили дожди. Ящик под шиповником протекал, кошки мёрзли. Наконец Кис-Кис приняла решение о переходе на зимнюю квартиру. Зимняя квартира располагалась в подвале старой заброшенной котельной. Ранее здесь была резиденция Чёрной крысы, но после жестокой битвы покойный Крысолов вынудил крыс найти новое жильё.
По прибытии на место выяснилось, что запасной ход в подвал, через люк, завален обрушившимися кирпичами. Пришлось входить через дверь. Единственный оставшийся вход грозил западнёй, но выбора не было, и кошки начали осваивать новое место жительства. Котята сразу же затеяли весёлую возню на куче песка. Но Кис-Кис не покидало чувство тревоги: она тщательно принюхивалась, обошла все углы. Всё было в порядке. Тем не менее, Кис-Кис приняла меры предосторожности: место для ночлега было выбрано в боковой нише, ведущей в обрушившийся люк запасного выхода. Это гарантировало от неожиданного нападения с тыла.
К несчастью, дурное предчувствие не обмануло Кис-Кис. Недоеденная Крысоловом хромая Чёрная крыса вознамерилась отомстить кошкам за поражение в войне и вернуть назад потерянные территории. Она выследила кошек, собрала огромное войско и направилась в котельную.
Кошки едва успели разместиться в нише, как первые крысиные легионы начали заполнять подвал. С криками:
- Месть, месть! – они бросились на кошек.
Крыс было так много, что если бы каждая из них откусила по кусочку, от кошек остались бы одни скелеты. Но не тут то было: Снежинка и Кис-Кис отправили котят в глубину ниши и наладили активную оборону.
Вход в обрушившуюся нишу был настолько узким, что прорваться внутрь, минуя двух разъярённых кошек, не представлялось возможным. Большинство крыс просто топталось на месте, не достигнув поля боя, а те, что оказались впереди, получали смертельные удары от четырёх когтистых лап. Но так не могло продолжаться долго. Кошки начали уставать.
Продолжая отбиваться от крыс, Кис-Кис обратилась к котятам:
- Дети, обследуйте завал, скорее! Может быть, есть путь наружу. Нужно срочно сообщить дядюшке Толстопузу, что мы попали в беду.
Котята начали карабкаться вверх по обрушившимся кирпичам. Среди нагромождения камней блеснул луч света. Но путь к спасению оказался слишком узким отверстием.
Первым попытался протиснуться Мур-Мур. Когти скользили, кот изо всех сил хотел продвинуть тело вперёд, но тщетно. Неудачей закончилась и попытка Мяв-Мява. Вся надежда была на худенькую Фу-Фу. Она сумела пролезть дальше всех, но застряла у самого выхода. Она плакала от боли и страха, ломала когти, но упорно ползла и ползла вперёд, и, наконец, выскользнула из западни и помчалась за помощью.
А у входа в укрытие продолжалась смертельная битва. Крысы наседали. Прежде чем получить удар лапой они успевали нанести кошкам кровавые раны. Кис-Кис совсем пала духом, силы оставляли её. Но Снежинка, при виде кровавых пятен на своей красивой шерсти, впала в бешенство. Крысы отлетали от неё, как теннисные мячи.
Но фронт был прорван: крысы перепрыгнули через окровавленную, ослабевшую Кис-Кис и накинулись на Снежинку сзади. Раздался плач котят: несколько крыс атаковали Мур-Мура и Мяв-Мява. Казалось, что исход битвы предрешён, но в этот самый момент в котельную влетел запыхавшийся Толстопуз и два десятка бродяг.
Крысы оставили в покое кошек и переключились на котов. Толстопуз дрался, как лев. Всё, что попадало под его огромную лапу, более не двигалось. Но обезумевшие от голода бродяги, задушив по крысе, начали их жадно есть, не обращая внимания на десятки других, вцепившихся в них со всех сторон.
- Душите их, идиоты, жрать будете потом! – пытался образумить бродяг Толстопуз.
Но именно эта бесцеремонность бродяг и спасла положение. Крыс было так много, что они смогли бы без труда одолеть котов, но любой командир знает: самое страшное на войне – это паника. Видя, что их не боятся и преспокойно едят, крысы перестали чувствовать себя непобедимыми воинами, они поняли, что представляют собой просто корм.
- Месть, месть! – всё ещё раздавались крики в задних крысиных рядах.
- Корм, корм, мы корм! – в ужасе закричали крысы в передних рядах.
В страхе они стали разбегаться и через минуту котельная опустела. Одна лишь хромая Чёрная крыса замешкалась и была тут же разорвана Толстопузом на части.
Наступила тишина, было слышно лишь чавканье бродяг, доедавших добычу…
- Любимая! Как могло такое произойти, и почему меня не было рядом? – в отчаянии простонал Толстопуз и бросился к окровавленной Кис-Кис. До утра он зализывал ей раны. Придя в себя Кис-Кис позвала Снежинку:
- Сестра, я приняла предложение Толстопуза и выхожу замуж. Мы покидаем убежище. Наша семья бесконечно благодарна Вам за всё, что Вы для нас сделали. Вы можете жить с нами. Если же захотите сами устроить свою личную жизнь, рассчитывайте на нашу помощь и защиту.
- Я бы хотела вернуться назад, к своей прежней жизни, - ответила Снежинка, – но не знаю, как это сделать, путь лежит через дорогу Смерти…
- Я тоже не знаю, как пройти через дорогу Смерти, - сказал Толстопуз, - но знаю, кто может дать совет: это старая Багира, мудрейшая из мудрых. Идём к Багире, это как раз по пути.
Вскоре они подошли к промоине в земле, из которой клубился пар (внизу пролегала теплотрасса).
- Тётушка Багира! – позвал Толстопуз.
Из норы показалась большая чёрная кошка. Она была так стара, что едва держалась на ногах.
- Что привело тебя ко мне, добрейший Толстопуз? – хриплым голосом спросила Багира.
- Нашей заблудившейся сестре нужен совет, - отвечал Толстопуз. – Она не знает, как пройти дорогой Смерти.
- Хорошо, я помогу ей. Идите и оставьте нас вдвоём.
Багира попросила Снежинку рассказать историю её жизни, молча выслушала и заговорила сама.
- Я тоже когда-то жила среди людей и ношу человечье имя. Мы с моей хозяйкой любили друг друга, жили душа в душу. Но однажды утром она не встала меня покормить. Потом появились ангелы в белом и унесли её навсегда…
- Поверь мне, люди очень привязываются к нам и сильно страдают, когда мы теряемся или убегаем. Скорее возвращайся домой.
- Пройти через дорогу Смерти совсем не сложно. Просто никто никогда не задумывался, почему мы, кошки, гибнем, а Длиннозуб бегает через дорогу взад и вперёд и остаётся цел и невредим. И однажды я проследила за Длиннозубом. Оказывается существует особая тропа. Люди собираются в стаю и ждут, когда загорится зелёный глаз. И пока он горит, монстры замирают и Длиннозуб, вместе с людьми, переходит дорогу Смерти.
- Иди за мной.
И Багира медленно, с трудом передвигая лапы, повела Снежинку к спасительной тропе.
- Ну, вот и пришли. Прощай, сестра! Полагайся на своё чутьё, оно приведёт тебя к дому.
- Прощайте, тётушка Багира, я никогда не забуду Вашей доброты…