«Потрясенная Татьяна»

Вчера, кажется, был Татьянин день, а я даже и не вспомнил об этом, увлекшись историей хоррора и «Мертвыми дочерями». Хотя раньше был обязан помнить об этом, потому как участвовал в вечерах, посвященных Высоцкому и студентам, да и дама сердца носила это имя. Что ж, спешу с опозданием поздравить всех женщин с этим пушкинским именем, а также всех, кто причастен к студенчеству и бардам. Как говорится – лучше поздно, чем никогда…
Студенческая пора подразумевает братство и взаимовыручку, но на моей памяти бывало и наоборот – когда все отворачиваются от провинившегося человека. В основном, это случалось из-за прогулов и дебошей (какой студент не заливал себе за край?). Помнится, на форуме Гоши Куценко кто-то сказал, что финальная сцена «Дикарей» (которую на широком экране никто не видел, но она есть на диске) напомнила о студенческой разгульности и неудобствах, связанных с нею (ну, сами знаете – каково жить впятером в одной комнате…).
Жизнь в вузе приучает к тому, что ты скоро останешься один и будешь карабкаться наверх, без помощи родителей и родственников. Ты гуляешь напропалую, потому что в недалеком будущем тебе некогда будет выйти в сортир или пообедать, работа по-волчьи отберет весь твой досуг, а вечера останутся лишь для пары бутылок пива и сосисок. На кино, театр, литературу и музыку глаза не поднимутся, не говоря уже про руки и ноги.
И вот эту сладкую пору, когда ты свободен решать, вылетишь ты или нет, приятно вспомнить 25-го января, когда повсюду звучат песни Высоцкого, а имя Татьяна становится нарицательным. Я помню традиции моего провинциального городка, которые соблюдались каждый год. Собирались поэты и барды, художники и просто хорошие люди, они пели гимн студентов, свои и чужие песни, пили (куда ж без этого!), шутили, вспоминали, а из хриплых колонок доносился до боли знакомый голос…
Традиции не забываются, что радует. Сегодня вновь по ТВ покажут концерт, где выступят с песнями Высоцкого актеры, знавшие и не знавшие его (я часто вспоминаю слова одного моего старого знакомого, которому довелось быть рядом с этим человеком в одной компании, и… – «я его тогда не заметил»). Трудно привыкнуть к тому, что его произведения исполняет кто-то другой, потому что осознаешь, что из-за этого что-то теряется и меняется.
В связи с этим днем можно вспомнить, что долгое время (точнее, четыре года) на сценах столицы шел потрясающий спектакль Михаила Угарова «Потрясенная Татьяна». Последнее время он шел в театре «Практика», а до этого его играли ни где-нибудь, а в Музее Высоцкого (где, как вам известно, базируется ЦДР). Недавно было объявлено, что эта постановка не будет больше идти в Москве.
Спектакль поставлен по семи коротким пьесам грузинского драматурга Лаши Бугадзе, объединенным одним персонажем – Ангелом (его начинал играть Владимир Панков, а затем эта роль передалась по наследству Максиму Браматкину). Истории, поведанные зрителю, пронизаны абсурдом и черным юмором, в них переворачиваются представления о войне, жизни и смерти, а образы, созданные Артемом Смолой, Ольгой Лапшиной, Сергеем Епишевым и Юлией Чебаковой, врезаются глубоко под корку. Чего стоит один монолог «потрясенной Татьяны», убивающейся тем, что убили не ее мужа, а соседа. А как вам умирающая бабушка, желающая внуку вырасти и всех поубивать к чертовой матери?! Здесь изнеженные юнцы сидят на коленях у мужеподобных девиц, мать шуткой доводит сына до смерти, а один герой, вешая белье, думает, что строит траншеи… Ангел же на протяжении всего действия никак не может рассказать анекдот про медведя, а когда это происходит, то… все мы оказываемся участниками и зрителями этого бесподобного фарса под названием «Жизнь», а за спиной у нас вырастают крылья...
За время своего существования спектакль редко шел на столичных площадках, а потому за ним закрепился статус легенды. Он помог завоевать своего зрителя начинающим актерам Сергею Епишеву и Максиму Браматкину, которых я помню еще по дипломным работам в Щукинском училище. И сейчас пришло время для других, таких же талантливых пьес, с которыми нас продолжает знакомить Угаров вместе с другими режиссерами «Практики». Ветераны же сцены уходят, продолжая радовать глаз в провинции и за пределами России…