«Три билборда на границе Эббинга, Миссури»: Щит случается

Драма Мартина Макдоны про конфликт человека и закона


В городишке Эббинг легкий переполох: на полузаброшенном участке дороги светятся алым три билборда с надписями «Изнасилована, пока умирала», «И до сих пор никаких арестов», «В чем дело, шериф Уиллоуби?». На необычную диверсию решилась разведенная хозяйка сувенирной лавки Милдред Хейз (Фрэнсис Макдорманд), чью дочь, как несложно догадаться, убили и изнасиловали, а полиции так и не удалось найти хоть какой-то след (преступник, вероятно, оказался в Эббинге проездом). На билборды гнева и отчаяния обращает внимание пресса, а глуповатый полицейский-расист Джейсон Диксон (раздобревший Сэм Рокуэлл), живущий с матерью, начинает прессовать Хейз, ее близких и фирму, сдающую рекламные щиты в аренду. Начинает хуже спать и грубоватый, но, в сущности, неплохой мужик шериф Уиллоуби (Вуди Харрельсон), который не может ничего поделать с расследованием, а еще — умирает от рака. Местные жители тоже стараются как можно скорее избавиться от напоминания о жутком событии — и начинают давить на Хейз, чтобы билбордов больше не видеть.

В российский прокат третья лента прославленного ирландского драматурга и кинорежиссера Мартина Макдоны добралась уже в статусе чемпиона-тяжеловеса: приз за сценарий в Венеции, четыре «Золотых глобуса» в ключевых номинациях за вычетом режиссерской, семь номинаций на «Оскар», где наверняка для «Билбордов» найдется статуэтка-другая опять же по ключевым параметрам. Кажется, скуластого мастера искрометных диалогов и ситуаций Макдону сейчас открывают в третий раз: сначала как драматурга, потом как режиссера, теперь — как постановщика первого ряда. Хотя ирландец, строго говоря, не изменился: для наград ему пришлось сделать лицо посерьезнее и выйти в год разговоров о харассменте, поисков связей между законом и моралью, а также широкого обсуждения психологии жертвы. Триумф «Билбордов» — довольно-таки заслуженный — скорее, следствие того, что Макдону наконец распробовали, а не результат прыжка выше головы. Слишком уж заметно режиссер вытравливает привычную игривость, чтобы соответствовать конвенции «на серьезную тему — серьезное кино» (хоть и не обходится без фирменного черного юмора и колких бытовых острот).


Здесь не сложно отыскать фирменные приёмы и темы Макдоны-драматурга, который охотно размышляет как о жизни родной Ирландии, так и про тропы одноэтажной Америки. Эббинг вполне вписывается в любимый топос ирландца — заунывное непримечательное место, к которым можно отнести и Брюгге, где тоскуют два киллера, и Инишмаан из пьесы «Калека с острова Инишмаан», где звучит немаловажная для драматурга фраза «Видимо, Ирландия не такая уж и дыра, если здесь снимают кино, если сюда приезжают французы и немцы». Эббинг оказывается не такой уж и дырой для розыгрыша притчи о бессилии, жажде справедливости, разрушительных последствиях этого желания и удивительных перерождениях характера. Каждый персонаж Макдоны сложен и неоднозначен, способен как к эксцентричной выходке, так и к поступку, заслуживающему своего рода прощения. Отсюда галерея запоминающихся образов и актерских работ: от жесткой и разбитой горем Милдред в эффектном, но слегка театральном исполнении Макдорманд до разобиженного на весь свет обывателя Диксона, который компенсирует внутренний дискомфорт насилием и злоупотреблением властью (отличная роль Рокуэлла); от карлика Джеймса (Питер «Тирион» Динклейдж) до пахнущей навозом и повторяющей чужие мысли девочки Пенелопы (Самара Уивинг), которой вскружил голову бывший муж Милдред (Джон Хоукс).

Их объемность и собственная правда напоминают о другой пьесе Макдоны — «Одноруком из Спокана», где драматург деконструировал бесплодную погоню за американской мечтой с заходом на территорию Тарантино, с которым его активно сравнивали после первых двух фильмов. Там аналог Милдред Хейз выглядел более комично: полувековой ирландец Кармайкл большую часть жизни пытается найти руку, которую ему при помощи поезда отчекрыжили в детстве хулиганы. Его многовековая вендетта охватила множество американских городов, — в рамках этого тура он пытался найти утерянное равновесие, хотя очевидно, что руку на место уже не приставишь.


Аналогичное коленце есть и в «Билбордах» — ни тюремный срок, ни кровавые щиты с неудобным вопросом, ни жестокая месть уже не вернут Милдред дочь. И Макдона размышляет не о том, права она или нет в рамках своего донкихотства, перерастающего в череду поступков, опасных уже для физического, а не для морального состояния окружающих. Он выстраивает вокруг этой понятной истории паноптикум тех, кто пытается точно так же достичь утерянного или пока неизвестного равновесия. Как сломленный новостью о раке шериф Уиллоуби, отец двух дочек от жены, которая его сильно моложе (Эбби Корниш). Как гоняющийся за отцовской фигурой Диксон, переродившийся едва ли не по щелчку пальцев (тут Макдона недвусмысленно рифмует его с фениксом, напоминая, что «Билборды» не реалистическое произведение). Как Джеймс, чей рост становится поводом для насмешливого отношения, которое пока никто не рассматривает в патетичных дискуссиях о неравенстве наравне с расизмом и сексизмом (таким же сюжетным придатком выступал герой Джордана Прентиса в «Залечь на дно в Брюгге»). Как стоматолог, который пытается при помощи бормашины вернуть в Эббинг радость замалчивания.

Всё это Мартин Макдона грамотно и очень своевременно разыгрывает, кое-где, правда, пережимая с драматизмом (что, вероятно, объясняет его пролет в режиссерской номинации, например, «Глобуса»). Первые три минуты под сосредоточенную музыку Картера Бёруэлла, постоянного соратника ирландца и братьев Коэн, с которыми «Билборды» заочно много сравнивали, со всех возможных ракурсов показываются те самые рекламные щиты, которые вскоре станут камешком в общественном ботинке. За этой утомительной интерлюдией следует едва ли не самое неубедительное ковыряние в зубах в истории кино. Еще Макдона периодически заставляет Макдорманд выдавать запаздывающие и акцентированные гримасы: возможно, этот театрализованный изъян призван подчеркнуть в ней героиню с большой буквы. Такие добиваются справедливости в благостных драмах, где есть четкое представление о справедливости и об образе борца за неё. «Три билборда» же этот образ не то чтобы деконструируют, но значительно усложняют. Справедливость — это не очевидный для всех и каждого баланс, справедливость — это серая зона человеческих отношений.