«Меридианы Тихого»-2017: Все там будем

Во Владивостоке продолжается 15-ый международный кинофестиваль «Меридианы Тихого», главная особенность которого – редкое кино из стран Тихоокеанского побережья. Это не только вся Юго-Восточная Азия, но также Австралия, США и страны Латинской Америки. И, конечно, Россия. Географию расширяет и неизменная копродукция, когда фильм, снятый, допустим, в Китае, спродюсирован в Европе. Фестиваль любим жителями Владивостока. Для них это возможность посмотреть экзотические картины, почти не имеющие перспектив выбраться в российский прокат, а также шанс встретиться и пообщаться со звездами мирового кино, которые бывают здесь охотно. Так, в этом году фестиваль почтила присутствием великая Фанни Ардан, впервые представившая российским зрителям картину «Диван Сталина» - свою режиссерскую работу. По словам звезды, нередкой гостьи в России, она давно мечтала попасть на Дальний Восток и даже когда-то назвала Владивостоком любимую собаку, а еще ее очаровывает название главной здешней реки Амур, потому что в переводе с французского это слово обозначает «любовь».


Сценарий к «Дивану Сталина» написала сама мадмуазель Ардан, он почти не имеет в основе исторических документов, а сложен как поэтическое эссе, исследующее природу абсолютной власти. Роль диктатора играет Жерар Депардье, который физически не похож на Сталина - внешнее сходство интересовало Ардан в последнюю очередь. По сюжету Сталин со свитой находятся в готическом загородном дворце, и рядом с ним томится в неволе талантливый художник Данилов (Поль Ами), приемный сын скульптура Мухиной. Его задача – создать проект великого памятника великому вождю. Трагедия почти античная, охватывает три полных дня в этом душном мире, где никому нельзя доверять, никого нельзя жалеть, и даже пугливая горничная с протезом и нательным крестом может оказаться оборотнем. Ардан интересует реакция разных людей на абсолютную власть и то, как человек справляется (или не справляется) со страхом. «Говорить о Сталине нелегко, я думала о нем, как о Ричарде Третьем или Макбете из трагедий Шекспира, как о человеке, рожденном великой утопией, - говорит Фанни Ардан, - Сталин - только образ, за одним диктатором всегда скрывается другой, и каждый из нас может столкнуться с абсолютной властью».


Интересно, что изначально Ардан хотела делать фильм в копродукции с российской студией, для этой цели перевела сценарий на русский и разослала всем, кому могла, но ответа не получила. Жаль, потому что картина получилась любопытная, по-французски чувственная, близкая интонационно к фильмам Алексея Германа, только не старшего, автора «Хрусталев, машину», а Германа-младшего, к его «Электрическим облакам» и «Бумажному солдату». В «Диване Сталина» герои так же бродят в тумане потерянные, вдыхают воздух-кисель, не в состоянии надышаться, теряют душу и ищут ее в отражениях зеркал.

В первую половину фестиваля творческие встречи со зрителями провел и Алексей Учитель, показавший 30-минутный отрывок из продолжающей терзать некрепкие умы «Матильды» (тоже при полном зале IMAX) и документальный фильм «Рок». Сценарист Аркадий Инин привез на Дальний Восток фильм «Мама Люба», а еще были образовательные мероприятия - лекции и мастер-классы журналиста Феклы Толстой, сценариста и преподавателя МШК Всеволода Коршунова и режиссера Франсуа-Жака Оссанга.


Приятным дополнением к культурной программе стала выставка «Кафе Лемитц» одного из лучших шведских фотографов, обладателя множества премий Андреаса Петерсена. Все представленные работы родоначальника субъективной фотографии были сделаны в конце 60-х годов в одном из гамбургских питейных заведений. Петерсен документировал жизнь бара, снимая его посетителей: портовых грузчиков, местных жителей, маргиналов и представителей социального дна, которые явно относились к фотографу доверительно. На открытии фотовыставки сообщили, что большим поклонником этих снимков был в свое время Федерико Феллини, который приметил совсем юного Петерсена и сказал ему, что на этих фотографиях изображены герои его неснятых фильмов. Выставка прошла в галерее «Арка», некоторые из снимков выставлялись впервые.


Что же касается программы показов, то, как мы уже писали, она обширна и интересна. Центральная тема конкурсной части – непонимание и теснота, как физическая, так и эмоциональная, причем как в полнометражном кино, так и в коротком метре, не даром и тех и других судит одно жюри. Короткий метр, кстати, очень сильный, некоторые фильмы почти вызывают клаустрофобию при просмотре. В частности показательна работа «Один и много» Джонаса Бака из Великобритании. Он снял небольшую и монохромную документальную ленту об уличной жизни камбоджийского города. Камера все время находится в движении, все куда-то едут, медленно текут внутри мотоциклетной дорожной пробки, и так тесно, что ничего не видно. Перед нами сжатый кадр 4х3, перекрытый чьей-то спиной или головой частично, порой процентов на 80, мы как будто дышим в чей-то затылок, и для обозрения остается только маленькая щель – уголок экрана, в котором сплошняком сквозят уставшие люди. В общем, не тот фильм назвали «Теснотой».


В целом же о конкурсе говорить пока рано, отдельные фильмы (какие-то лучше, какие-то послабее) не дают полноценной картины, здесь как нигде работает фестивальное правило: чтобы понять замысел отборщиков, смотри программу целиком. Пока можно сказать уверенно только то, что «Меридианы Тихого» не идут ни у кого на поводу, не боятся показывать кино и злободневное, и откровенное, не боятся ханжества аудитории и ее неподготовленности, причем не только в программе «После полуночи». В последней, кстати, показали прекрасную, даже, не побоюсь этого слова, душевную картину Casa Rochelle о клубе трансвеститов в Мексике. Героини ее (мужчины от 30 до 70, в основном очень крупного телосложения) принимают женский облик два раза в неделю и при этом так щебечут, так очаровывают, так стремятся быть истинными леди, что волей-неволей начинаешь думать, как же мне повезло-то женщиной сразу родиться, надо это ценить.


Вообще документальное кино здесь смотрят не хуже игрового. На первоклассным фильме «Миссис Фанг» известного китайского документалиста Ван Бина свободных мест не было вообще, хотя картина для просмотра не из легких: полтора часа в кадре умирающая бабушка, которая уже ни двигаться не может, ни говорить. Рот ее все время открыт, зубы торчат вперед, а камера специально берет ее лицо крупным планом. Возле умирающей - целая толпа родственников, человек 14: сестра, муж сестры, дочь, сын, племянница, сноха, внук и так далее, они вроде бы живут своей жизнью - едят, телек смотрят, но при этом постоянно обсуждают главу семейства, ее пульс, холодные ли у нее ноги, надо ли ее переодевать уже в похоронную одежду или у нее глаза еще шевелятся. Уйти нельзя, непочтительно это - надо проводить умирающую, а сколько она еще будет умирать - неизвестно, может переживет ночь, может две. Такое отношение ошарашивает, сбивает фокус привычной христианской морали, которая в этом неевропейском мире не работает. Здесь другое отношение к жизни и смерти, другой язык общения с Богом.


И еще один фильм о жизни и смерти показали в программе мировых хитов «Панорама». Это последняя работа бразильского мэтра Эктора Бабенко «Мой индийский друг», снятая им за год до смерти. Главный герой картины - умирающий от рака режиссер (потрясающий Уиллем Дефо), которому предстоит и сразиться с болезнью, и по-еврейски договориться об отсрочке с пришедшим за ним с того света гонцом. И семейные конфликты решить. Картина поэтическая, эмоциональная, полная вычурных образов (смерть изображает старуха в черном эротическом белье), при этом остроумная и жизнерадостная до неприличия, не скажешь никогда, что сделана 70-летним человеком явно по мотивам собственного опыта борьбы с раком. В последней сцене женщина в абсолютно прозрачном пеньюаре танцует под дождем под мелодии из старых американских мюзиклов. Жизнь так прекрасна, и смерти нет.