«ВМаяковский»: Погружение в бездну
6 ноября 2017
Закончился Международный фестиваль современного искусства TERRИTORИЯ, объединяющий профессионалов театра, кино, танца, изобразительного и музыкального искусства и знакомящий зрителей с актуальным исполнительским искусством разных жанров. TERRИTORИЯ уже больше десяти лет открывает новые имена, представляет зрителю классику авангарда и экспериментирует с формой. В этом году в плотном расписании фестиваля среди лекций, мастер-классов, инсталяций, театральных спектаклей попадались самые необычные вещи. Привезли новую постановку канадского режиссера и драматурга Робера Лепажа в формате виртуальной экскурсии по музеям мира («Ночь в библиотеке»), показали новые иммерсивные спектакли - от немецкого театра Римини («Римини-протокол») и Дмитрия Волкострелова («Я сижу в комнате»), когда зритель становится активным участником действия, наряду с актерами. В одном из таких иммерсивных проектов каждого зрителя даже укладывали в кровать с актером («Все, что со мной рядом»). Открывал же фестиваль фильм «ВМаяковский» Александра Шейна.
Премьерное представление «ВМаяковского» съёмочной группой на сцене Театра Наций завершилось неожиданным поворотом привычного сценария — режиссёр Александр Шейн очень мягко и сочувственно извинился перед публикой. «Прошу у вас прощения, — сказал он, — это будет тяжело смотреть, мне правда жаль». Переполненный зал чуть притих. Публика церемонии открытия была вполне готова к экспериментам, отличным от рядового киносеанса. Погружение в Маяковского обещало не развлечение, а напротив, интенсивную душевную работу, соучастие.
Работа над проектом велась около шести лет, в виде творческой лаборатории Шейна и его коллег — актёров, режиссёров, художников, музыкантов — совместно изучающих Маяковского, его время и своё отношение к его жизни и творчеству. Парадоксальным образом разговор о такой далёкой и монументальной фигуре оказался чрезвычайно личным и болезненным. Дело даже не в том, что о поэте Шейну рассказывал отец, вернее, не только в этом. Ведь у каждого, учившего стихи Маяковского в школе, есть семейная связь с его временем. Как правило, её стараются не трогать, как растяжки невидимых мин, ведущих к болезненной точке связи историй семьи и страны. Сегодня они натянуты так, что не заметить их невозможно.
Гениальный поэт, Маяковский прочно врос в советский миф и стал памятником эпохи, которая именно сейчас настойчиво просит осмысления. Больше того, личная жизнь поэта также стала мифом, завершившимся трагической смертью. Если прислушаться к себе, то эта трагедия, подспудный лейтмотив внешне счастливой жизни Страны Советов, звучит так отчётливо, что открываются другие её персонажи, палачи, наблюдатели, жертвы — ровесники наших дедушек и бабушек, их истории. Понимать и проживать эти невысказанные личные драмы и утраты прошлого чрезвычайно больно. История же Маяковского становится универсальным инструментом искусства, с помощью которого можно осторожно прикоснуться к истокам этой общей боли. Помимо этого, в ней каждый может увидеть то, что тревожит его именно сейчас, заметив в поступках персонажей свои отражения. Стена времени исчезает, все происходит здесь, с нами, в этом зале.
Фильм начинают документальные кадры современного эклектичного митинга — возбуждённая толпа, бессвязные лозунги, стяги, хоругви. Почти революция, почти 1917-й год. В репетиционный зал собрались артисты на читку сценария. Юрий Колокольников — Маяковский, Чулпан Хаматова и Людмила Максакова — Лиля Брик, Евгений Миронов — Яков Агранов и Лев Троцкий, Михаил Ефремов — Давид Бурлюк. Актёры неторопливо пробуют фразы на вкус, «входят в характер», беседуют между репликами. Каково это, быть Маяковским? Какова была Лиля? Даёт советы по постановке голоса Хаматова Колокольникову, или уже Лиля - поэту? «Она его мучила - он писал стихи, вот и всё!» - авторитетно заявляет Максакова. Нет, не так всё просто — появляется полиэкран, кадр разбит на четыре части, в каждом из них новый ракурс, новый оттенок идущего между артистами разговора. Миф Маяковского многогранен, его не определишь парой слов, но можно попытаться его прожить и выразить, хотя бы частично.
Работа продолжается, начинается сценическое движение, поиски портретного грима Маяковского, мучительно отдираемого от застывшего лица Колокольникова. Вот он же, придавленный к сцене огромной оконной рамой. Окна Роста? Пространство сужается, мы в маленькой комнате, литературном салоне семейства Брик-Маяковский. Костюмы, маски, личины — празднуют Новый Год? Репетируют «Клопа»? Приходит молодой чекист, «милый Яня» Агранов (Никита Ефремов), он свой на этом празднике жизни, режиссируемом Мейерхольдом (Антон Адасинский). Тут все и вся — Маяковский, всё к нему и о нём, только он сам здесь чужак, мучительно ищущий и не находящий выход вовне, на простор и свободу.
Фильм Шейна хирургически точно сшивает фрагменты огромной проделанной работы, не страшась размаха и не стесняясь в приёмах. Игровые сцены разнятся по стилистике, снимаются в условных выгородках, полноценных декорациях и на натуре. С ними легко монтируются документальные съёмки — Маяковского читают, Маяковского поют, его танцуют, о нём говорят, и эта пылкая одержимость ИМ совершенно неотразима. В ленту включён видеоарт, фрагменты документальных фильмов о поэте, мокументари, в котором пожилая Максакова проживает последний чёрно-белый день жизни пожилой Лили Брик, перед её самоубийством. Однако кажущийся хаос разнородного материала строго организован, и разобраться в нём вполне по силам не только искусствоведам и знатокам Маяковского. События фильма следуют хронологии его биографии — личной (знакомство с Бриками, сотрудничество, попытка разрыва отношений, смерть), художественной (этапы футуризма, конструктивизма и соцреализма), гражданской (певец революции - сомневающийся).
Личная тема намечена чётким пунктиром, нерушимый треугольник Лиля-Брик-Маяковский лишь обозначен, с юмором, болью и тактом. Лиля в трактовке Шейна, Ваксберга и Хаматовой видится любящим, но весьма требовательным критиком, чутким к огрехам творчества. Остальные любовные связи поэта сливаются с фоном, на котором акцентированы документальные видеоинтервью дочери Маяковского и его последней возлюбленной, Вероники Полонской. С почти отсутствующей фигурой Брика (Альберт Альбертс) из фильма исчезает ЛЕФ, так занимавший обоих мужчин, и едва понятен воцарившийся злополучный РАПП, вступление в который словно подвело черту в творческой жизни поэта перед его гибелью. Здесь визуальный образ, «безликая» аудитория из одних головных уборов, перед которой выступает Маяковский, говорит громче всяких слов.
Основное внимание привлечено к отношениям поэта и власти, и не случайно Якова Агранова, начальника Секретного отдела ОГПУ СССР, друга Бриков и Маяковского, играют сразу три актёра (Евгений Миронов, Никита Ефремов, Петр Верзилов). Шейн играет чекиста помельче, первую жертву революции, пожирающей своих детей, за которого безуспешно пытается вступиться Маяковский, но, как мы знаем, и сам Агранов, сделавший головокружительную и кровавую карьеру, будет расстрелян уже через 8 лет после гибели поэта. «Вы и есть революция!» - восторженно вещает Троцкий-Миронов Колокольникову в начале фильма. К концу картины понятно, что это было начало вполне конечной цепи трансформаций: сначала вы - революция, потом вы её творцы, далее работники, слуги, рабы и жертвы. Сперва ты очарован идеей, готов на лишения ради неё, но она настолько велика и всепожирающа, что ты просто обязан стать ничтожным, а лучше — мёртвым.
В финале фигура Маяковского видна воплощением покинутости и одиночества — собственно, так и описывали его последние дни неравнодушные современники, с удивлением и горечью убеждаясь в неотвратимости трагедии. Слишком живой для памятника при жизни, слишком чуткий для забвения, слишком нужный государству, чтобы получить от него свободу поэт словно смотрит смерти в лицо и не может перед ней устоять. После его гибели начнется другая эпоха, в которой фигурам такого масштаба уже не будет места. Художественные новаторства станут дизайном, памфлеты фельетонами, поэтическое пламя революции — лестью вождям, Маяковский — монументом. А потом времена изменятся (они всегда это делают), и за фасадом истукана откроется мощь живой личности, действующая и поныне.
Фильм Шейна и сам похож на живое изменчивое существо. Плотность его монтажа намекает на огромное количество закрытых пока дверей, сюжетных поворотов и ситуаций. «ВМаяковском» находится огромный творческий мир, который хочется рассматривать внимательнее, взаимодействовать с ним. Фактически картина стала качественно новым продолжением Антологии современного искусства Шейна и Митты, философским осмыслением процесса творчества, его неотделимости от личности художника и современной ему эпохи, поиском инструментов этого анализа. «ВМаяковский» уже не укладывается в тесные рамки фильма, требует расширения и идёт дальше. В феврале в филиале Третьяковской галереи должен открыться художественный проект «АТЛАС МАЯКОВСКОГО», созданный на базе архивов картины как синтез кино, театра, музейной работы и мультимедиа. Погружение в Маяковского и мир русского искусства продолжится там.
Анна Кузьмина
Поиск по меткам
Анна Кузьмина
Персоны
Антон Адасинский, Михаил Ефремов, Никита Ефремов, Юрий Колокольников, Робер Лепаж, Людмила Максакова, Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, Александр Шейн (II)
Фильмы
ВМаяковский
© 2006-2025 kino-teatr.ru
Использование сайта kino-teatr.ru означает полное и безоговорочное согласие с условиями пользовательского соглашения